ПАПА. Священник и психолог в борьбе за любовь отца
Шрифт:
Тогда я отправился к парням постарше. Вместе мы не играли, но я был уверен – эти ребята что-нибудь придумают. Пацаны и впрямь придумали. Они выбрали самого ловкого, и он вскарабкался наверх. Под его тяжестью ствол стал гнуться. Парни внизу перехватили ветки, нагнули их ко мне поближе и сказали:
– Давай, малой, собирай!
Я жадно собирал рябину, пока нас не заметили мужики, рубившиеся в домино во дворе.
– А ну-ка! Шасть от дерева, шпана! – закричал один, и всех старших ребят как ветром сдуло.
Я остался один на один. В руках рябина, в глазах слезы, в сердце страх, а в голове злость:
– Да
Мне кажется, именно тогда я впервые признался себе в том, что дедушка может больше никогда не выйти.
Об этом я ему не сказал, но рассказал, как добыл рябину. Он отчего-то расстроился. Просил так не ругаться. А мне так обидно стало! На себя, что не сдержал обещание не расстраивать.
***
На следующий день ко мне во дворе подошел мужик. Посмотрел внимательно и спросил:
– Анатолий-то как?
– Не знаю, – ответил я.
– Говорят, болеет?
– Да.
– Ты ведь Алексей?
– Да.
– Ты дедушке привет передавай.
– Передам.
– И это… если рябины попросит, ты не стесняйся, спрашивай.
Инсайт#3
Что–то никогда не проходит
Умирал дедушка ночью. Рядом с ним были мама и бабушка. Я проснулся от какого-то шума, открыл дверь и увидел, что все бегут в его комнату. И отчего-то дальше воспоминание теряется, как в тумане. Я не помню, что было дальше. Не помню, кто и что говорил мне. Говорили ли вообще? Просто дедушка вдруг куда-то исчез.
Я знаю, что его забрал рак. Помню, как смотрел на эти шприцы, оставшиеся от дедушкиной болезни. Я тогда дал себе ещё одно обещание: стать врачом. «Вот вырасту, стану врачом и придумаю лекарство от этого рака, который убил дедулю», – сказал я себе. Врачом я тоже не стал. Но если и стал бы, то дедушку это не вернуло бы.
Я плакал очень долго. Мне стоило просто вспомнить, что дедуля больше не придет. Не подарит мне какую-нибудь конфету из своего кармана, не пожарит картошки с грибами, не натрет редьки, не поиграет со мной во врача и не посмотрит на меня своими взрослыми добрыми глазами. И я ничего не могу с этим сделать. Ему было больно и плохо, а я не смог ему помочь.
То, что я чувствовал тогда, я буду чувствовать всякий раз, когда не могу помочь человеку, которому плохо. В самом деле – есть то, что никогда не проходит.
Инсайт#4
Есть то, что проходит
Лёня сидит напротив меня с большой чашкой кофе. Глядя на него, я испытываю щемящую тоску и необъяснимую тревогу. А ещё непреодолимое желание помочь.
– Нет, ну ты скажи мне, что со мной не так? – спрашивает Лёня.
– Так, давай нарисуем. Есть листок и ручка?
– Держи.
– Вот папа, вот мама. Ты один в семье?
– Один.
– Какие у тебя отношения с папой?
– Нормальные.
– Ты же говорил, вы с ним мало общались.
– Да, но все нормально. Я тебе не про это. Я тебя про друга спрашиваю.
– Так, ну вот ты говорил, что папа уезжал, а когда возвращался, шел гулять с друзьями, а тебя не брал.
– Да ты достал! При чем здесь мой папа! Я тебе вообще про другое!
– Ну как не при чем! Смотри!
Лёня
С этой истории и началась моя очередная сессия с психологом.
– Знаешь, Алексей, ты все правильно увидел.
– Я знаю! Но он- то не увидел!
– Да. Так бывает. Когда мы начинаем видеть что-то важное, очень хочется этим поделиться.
– Но получается, это никому не нужно. Только хуже сделал.
– Не уверена, что ты сделал хуже. Мы, люди, довольно выносливые. Как-то же он жил с этой травмой все эти годы.
– Ну да.
– А что ты сам чувствовал в тот момент?
Очень многое. Через эти чувства я и вспомнил, как не смог помочь дедушке, и дедуля умер. Огромное чувство вины и давящая беспомощность проснулись во мне. Конечно же, я снова плакал. Но тогда вместе со слезами пришло понимание, что я действительно чего-то не могу. Это не плохо и не хорошо. Просто я тоже человек и не умею воскрешать мертвых.
С Лёней мы увиделись совершенно случайно через месяц. Встретились возле церкви. Мы оба знали, что в последний раз расстались как-то холодно. Я рассказал про дедушку, про то, как и сейчас иногда пытаюсь спасти даже там, где нет запроса.
Лёня и в тот день уехал домой без ясного понимания, как сильно на его дружбу влияют отношения с папой. Но мне рядом с ним было спокойно. Видимо, есть то, что всё-таки проходит.
Инсайт#5
Однажды игры заканчиваются
Мишу я любил безумно. Он был моим лучшим другом в семинарии. Познакомились мы довольно странно. В первый день учебы пошли покупать ручки. Просто шли и всю дорогу ржали.
Я тогда подумал – вот мой человек. Важное это дело – найти своего человека. Особенно здесь, в системе, как мы ее называли. Дружили с Мишей отчаянно. То ругались, на чем свет стоит, то мирились и ночами напролет разговаривали. Он рассказывал о своей девушке, о том, как пришел в семинарию, как сомневается, что это все его, но очень хочет служить Богу. Из него и сейчас вышел бы прекрасный дьякон – шикарный голос, сам высокий и статный. Уже тогда, в семинарии, в том, как он читал священные тексты на службе, виделось особое благородство.
А я говорил о том, как решил оставить психфак и пойти в семинарию. Делился, как это непростое решение помогает мне быть здесь. Я многим пожертвовал и очень хотел изменить свою жизнь. Он слушал меня, я его. Мы понимали друг друга с полуслова. А через день переставали общаться и отдалялись. Это было странно и непонятно.
Хотя, как потом оказалось, наши отношения были прекрасной иллюстрацией одной психологической техники. Она называется «плюс–минус», и главное в ней – играть на контрасте. Например, сегодня я добр и отзывчив, предлагаю помощь и поддержку, а завтра говорю, как мне надоело, что все на мне едут. Послезавтра я дарю шоколадку и рассказываю, какие у меня на самом деле были проблемы, да ещё и голова болела. Таким вот образом нужно чередовать «плюс» и «минус». При должном упорстве и повторении результат не заставит себя ждать. Близкие, эмоциональные, зависимые и нестабильные отношения будут у вас в руках.