Пара для Йорка

Хартнеди Шарлин

Йорк отпустил её.

Отпустил. Её.

Это было невозможно. Из того, что ей сказали на тренинге, если у вампира была жажда крови, он не мог остановиться. Если бы его оставили без присмотра, он просто осушил бы человека всего за несколько минут.

— У меня нет жажды крови. Пожалуйста, позволь мне объяснить, — сказал Йорк, заговорив у её уха снова, заставляя её дрожать в его объятиях. — Не бойся, — добавил он, неверно принимая её реакцию за страх.

Она кивнула.

— Нам нужно вести себя тихо. Если меня здесь найдут, я буду в полном дерьме. —

На этот раз Йорк поставил её на ноги, прежде чем отпустить. Её ноги дрожали, поэтому он протянул руку и придержал её за талию на несколько мгновений. Его прикосновение не успокоило её. Это только заставляло её чувствовать себя ещё более неудовлетворённой. Боже, она там была мокрая. Ее лоно пульсировало и жаждало продолжения. Она медленно повернулась к нему лицом, и он отпустил её.

Йорк был одет во всё чёрное. Узкие брюки карго, футболка с длинным рукавом, которая демонстрировала все с трудом заработанные совершенные мышцы, в частности, его бицепсы и мышцы груди.

— Я думаю, тебе стоит уйти. Тебе не следует здесь находиться. — Она прошептала это так тихо, как могла, в то же время вкладывая в каждое слово смысл. Ему нужно было знать, что она имела ввиду своё обязательство.

Йорк кивнул.

— Я знаю, что ты не хочешь, чтобы я здесь находился. Я пришёл извиниться.

Они должны были стоять рядом, чтобы слышать и понимать друг друга. Опять же, это было, вероятно, главным образом для неё, потому что у него были сверхчеловеческие способности.

— Извиняйся… Ты поэтому и продолжаешь говорить.

Йорк глубоко вздохнул, прежде чем провести рукой по светлой копне волос.

— Я был идиотом. — Его глаза пленили её. — Я пытался заставить тебя сказать слово.

— Ты пытался заставить меня сказать «тыква»? — Она чувствовала, что её лоб поморщился, а глаза широко раскрылись.

Йорк ухмыльнулся и даже немного хихикнул.

— Неудивительно, что ты смеялась тогда. Это самое странное грёбаное слово, которое можно использовать, как безопасное. Довериться Гидеону. — Он покачал головой.

Несмотря на ситуацию, Кэссиди улыбнулась.

Затем глаза Йорка вернулись к ней, и она сглотнула улыбку. Её дыхание на самом деле перехватило.

— Нет. — Его голос был хриплым и глубоким. Он делал с ней что-то, что действительно не должен. — Не то слово, а другое.

— Какое ещё? — Она почувствовала, как нахмурилась.

Он пристально посмотрел на неё.

— О, это. — Её голос зазвучал несколько громче. — Почему ты хочел, чтобы я сказала его? — Она это сказала, не подумав.

Йорк сглотнул. Его адамово яблоко заходило ходуном, и он сунул руки в карманы.

— Я действительно хотел потрогать тебя. Я знаю, что ты хотела меня, но ты не произнесла того слова.

Это не имело никакого смысла. Большой придурок, вероятно, просто привык получать то, что хотел. Его эго было ущемлено, потому что она была одной из немногих женщин, которые реально ему отказали. Может быть, даже единственной.

— Смотри, Йорк, просто потому, что на тебя вешаются женщины двадцать четыре

часа в сутки и семь дней в неделю не означает, что ты можешь получить это и от меня.

Йорк вынул руки из карманов и сложил их на груди, его глаза упали на её рот, а затем на грудь.

Вот дерьмо! Она была одета в свою пижаму, состоящую из спальных шорт и футболки с рисунком из множества маленьких котят. Она была облегающей, и на ней не было лифчика. Двойное дерьмо!

Кэссиди сложила руки на груди. Его ноздри вздрогнули, и она сжала ноги. Тройное дерьмо! Она также была без трусиков, и она была мокрой.

Она вздрогнула снова, когда он глубоко вдохнул.

— Объясни мне, почему ты так чертовски завелась и находишься в этом состоянии, с тех пор как впервые поняла, что это я в твоей комнате. Даже сквозь твой страх я могу почувствовать твоё возбуждение. Ты хочешь меня.

— Я, черт побери, не хочу тебя, и мне не нужен твой жалкий оргазм, спасибо.

— Оргазмы. — Он сделал особый акцент на том, чтобы она смогла услышать, что это множественное число. И это раздражало её, потому что её клитор пульсировал, когда он произносил это слово.

— Для протокола. — Его глаза закатились, а челюсть напряглась. Кэссиди сделала шаг назад. — Я бы не коснулся тебя из жалости. Я бы коснулся тебя, потому что я был чертовски готов для тебя, как и сейчас. Я бы коснулся тебя, потому что ты одна из самых сексуальных женщин, которых я когда-либо видел. Твой запах, твоя мягкая кожа… — Его голос был глубоким рыком. Низким и опасным. Кипящим и соблазнительным. Она не думала, что он может так звучать, но он… звучал. — Я отчаянно хотел услышать, как ты скажешь то слово, позволяющее дотронуться до тебя. — Его взгляд упал на её рот. — Больше, чем просто прикоснуться к тебе. — Его грудь вздымалась с каждым рваным вздохом. — Вот, что я хочу сделать с тобой.

Они стояли там несколько секунд, и она поняла, что он ждёт, когда она заговорит.

— О. — Самое глупое, что можно сказать, после того, как он ворвался в её комнату.

После всего, что он только что сказал.

Йорк сделал маленький шаг по направлению к ней, и ей пришлось заставить себя не отступить.

— Ну, тогда.

— Ну, тогда, что? — Она сумела пропищать.

— Какое это будет слово? Тыква, — он слегка улыбнулся, — и я уйду, или тигр, — он глубоко вздохнул, — и я остаюсь. — Её внутренности превратились в кашу.

— Ты ведь не серьёзно? — Она поняла, что задержала дыхание. Её руки тряслись так, что она, скрестив их, крепко сжала.

— За всю свою жизнь я никогда и ни в чём не был более серьёзным.

— А как насчёт твоего места в программе? — Она хваталась за соломинку. Отчаянно пытаясь найти способ заставить его уйти, потому что она не была уверена, что сможет сказать «нет». Её тело было возбуждённым и таким нуждающимся, что она чувствовала, что может сорваться в любую секунду.

Йорк пожал плечами.