Пара варвара
Шрифт:
Я чувствую волну триумфа глубоко в своем теле.
Она пришла, чтобы принять резонанс.
Рух кряхтит и поднимается на ноги, хотя я едва осознаю его присутствие.
— Я пойду проведаю свою пару. — Он отбрасывает в сторону каминную палочку, смотрит на нас, а затем выходит из комнаты, задев панель на стене. Стена, кажется, смыкается и задвигается за ним.
Мы одни, и я глубоко вдыхаю, наполняя свои ноздри сладким ароматом Джо-си.
Моя пара идет ко мне.
Моя пара.
Мой кхай напевает еще громче, когда она делает несколько крошечных шагов в
Она делает шаг вперед, а затем останавливается, убирая прядь своих длинных волос за ухо.
— Я… — она делает паузу и облизывает губы. Я смотрю на розовую вспышку языка, мой член невыносимо болит от этого зрелища. Мне говорили, что у людей гладкие языки. Сначала эта мысль вызвала у меня отвращение, но теперь я представляю маленький язычок Джо-си на моей коже, и мне хочется запустить руку под набедренную повязку и сжать себя.
— Да? — я рычу это слово.
Джо-си моргает, немного пораженная, а затем потирает руки.
— Итак… помнишь, когда мы говорили? И я сказала, что никогда не сдамся? — ее взгляд опускается, и она издает тихий вздох. — Я больше не могу сдерживаться. Я… сдаюсь. Ты победил.
Я хмурюсь от ее слов, не совсем уверенный, что понимаю. Она говорит на человеческом языке, и есть некоторые слова, которые я не понимаю.
— Победил? — Образ, который приходит на ум, — это завоевание, а не спаривание. — Как я победил?
— Я приползла к тебе. — Она разводит руками. — Я сдаюсь. Я больше не могу бороться с этой штукой. — Ее глаза странно блестят, но она натягивает на лицо улыбку.
Не так я все себе представлял, когда она придет ко мне. В моих снах — а их было много — ее глаза прикрыты тяжелыми веками от вожделения, и она проводит руками по моей груди, как будто не в силах удержаться от прикосновений ко мне. В моих мечтах она жаждет поддаться песне кхая. Но женщина передо мной кажется… побежденной.
Но мой кхай поет мощную песню, и мое тело возбуждено. Я протягиваю руку, сначала нерешительно, чтобы посмотреть, не уклонится ли она. Когда она этого не делает, я прикасаюсь к пряди ее длинной, гладкой гривы и пропускаю ее сквозь пальцы, мягкую, как вода.
— Ты хочешь быть моей парой, Джо-си? — мой голос хриплый от желания, и мой член напрягается сильнее под набедренной повязкой. Если она придвинется еще ближе, то почувствует это на себе. Эта мысль вызывает у меня абсурдное возбуждение.
— Честно? Нет. Я этого не хочу. Я не хочу тебя. — Она слегка качает головой. — Но… — ее руки скользят по груди, где отчаянно гудит ее собственный кхай. — Я не могу… Я больше не могу этого отрицать. Я чувствую, что мы застряли на плаву и становимся все слабее и слабее. Супер машина больше не вариант, так что… придется обойтись этим.
Она говорит много человеческих слов, и я
Наконец-то она позволит мне прикоснуться к ней.
— Итак, эм, может, нам стоит найти какое-нибудь уединенное место, чтобы сделать это? — ее голос звучит сдавленно.
Я киваю. Я бы взял ее на полу, прямо здесь, прямо сейчас — но я понимаю, что люди ценят тихие места, где они могут быть одни, чтобы спариваться. Я пытаюсь вспомнить обо всем, что говорили другие мужчины, спаривающиеся с людьми, у костра — о том, как им нравится, когда их обнимают, что доставляет им удовольствие, — но все, о чем я могу думать, это о постоянном пульсирующем гудении моего кхая в груди, близости Джо-си и жажде в моем теле, которая вот-вот, наконец, будет утолена.
Она уходит, и я иду за ней. Она могла бы сбросить меня с обрыва в этот момент. Я бы с радостью пошел за ней. Джо-си направляется в глубину пещеры, сворачивает в проход, в котором я никогда не был, а затем останавливается перед стеной. Она нажимает кнопку, и стена отодвигается, открывая камеру. Я вздрагиваю, испытывая неловкость при виде движущейся стены, но когда она входит, я все равно следую за ней. Если это небезопасно, лучше, чтобы я был с ней.
Камера маленькая и квадратная, а вдоль стены есть полка. Она садится на край и смотрит на меня нервным взглядом.
— Ты хочешь спариться здесь?
Ее щеки вспыхивают румянцем, и она кивает.
— Кажется, это такое же хорошее место, как и где-либо еще.
Я киваю и придвигаюсь к ней ближе. Ее аромат манит, и я слышу бесконечный гул ее кхая. Он зовет меня, и я не могу устоять перед шансом протянуть руку и снова коснуться ее гривы. Мои пальцы пробегают по ней, и Джо-си вздрагивает, ее глаза закрываются.
Она не прикасается ко мне, и я борюсь с уколом разочарования. Возможно, это человеческий обычай, когда самец берет на себя ответственность за спаривание. Я сажусь рядом с ней на жесткую скамью и провожу пальцем по ее гладкой округлой щеке. Мой член болит, мой мешочек сжимается вокруг моего ствола, как будто готовый выпустить мое семя. Однако я пока не могу. Я едва прикоснулся к ней, и я хочу большего.
Ее аромат соблазнителен, и я наклоняюсь, чтобы понюхать ее. Я… никогда не прикасался к Зале. Она оттолкнула меня и высмеяла за то, каким я был юнцом. Потом, когда я оправился от кхай-болезни, она ушла, и прикасаться к кому-либо еще — если бы они даже предложили — казалось неправильным. Теперь у меня есть моя пара, и я понятия не имею, как ей угодить. Инстинкт должен будет направлять меня.
Я наклоняюсь и утыкаюсь носом в ее шею, облизывая ее мягкую, гладкую кожу. Она дрожит и издает тихий, хныкающий звук, который заставляет мой член вздрагивать в ответ. Она не отстраняется от моего прикосновения, и ее кхай громко поет в ее груди. Ее запах такой… ошеломляющий. Я хочу большего, и я кладу руку на другую сторону ее шеи и утыкаюсь лицом в ее плечо. Она хрупкая и маленькая, моя пара, и я боюсь, что как-нибудь причиню ей боль.