Парадоксы военной истории
Шрифт:
Вскоре Семсу стало ясно, что богатого улова на призы в Филиппинском и Южно-Китайском морях не будет: «Здесь неприятельских коммерческих судов очень мало — 20 или 30 в год. Да и те могут свободно укрыться от нас, выбирая различные проходы в Индийский океан, а их здесь очень много. Что же касается до иностранной торговли между Китаем, Калькуттой и Австралией, то она если и производится на судах Соединенных Штатов, то не представляет для нас никакой выгоды, так как все, что мы можем делать с судами янки, это отпускать их под выкуп, так как груз нейтральный. Да и много ли таких судов?» Семс принимает решение возвращаться в Атлантику. Да и «Алабама» в результате столь интенсивного плавания нуждалась в ремонте.
Между
Надо же было случиться такому совпадению, что один из кораблей Попова — клипер «Абрек» по своему внешнему виду настолько походил на «Алабаму», что в первый момент его появления на рейде он был принят за южноамериканский крейсер. Столкновение с американскими фортами удалось предотвратить только благодаря решительным действиям командира «Абрека» капитана второго ранга К. П. Пилкина, в будущем известного русского адмирала. Вот как описывают очевидцы этот инцидент: «Брандвахтенный пароход открыл огонь по входящему на рейд клиперу, а береговые форты готовились последовать его примеру. В эту критическую минуту блестяще проявились свойственные К. П. Пилкину находчивость и хладнокровие. Почти мгновенно поняв, в чем дело, сообразив, что для клипера не опасны мелкие пушки брандвахты, но огонь фортов может оказаться роковым, он не задумываясь направил клипер к борту брандвахтенного парохода, пробил тревогу и, подойдя вплотную к брандвахте, прикрывшись ею, вызвал наверх абордажные партии. На пароходе к этому времени недоразумение уже выяснилось, и русский клипер был принят с большим воодушевлением».
Будучи человеком решительным и самостоятельным, Попов принял однозначное решение — взять Сан-Франциско под свою защиту. Эскадра начала готовиться к боевым действиям против крейсеров южан и в частности против «Алабамы». Однако из Петербурга последовало предупреждение — Россия должна держаться строгого нейтралитета: «Действия корсар в открытом море нас не касаются; даже в случае нападения их на форты. Обязанность вашего превосходительства соблюдать строгий нейтралитет». Исходя из принципа невмешательства во внутренние дела Соединенных Штатов, командующему эскадрой предоставлялось право применять оружие лишь в том случае, если крейсер южан, пройдя форты, будет угрожать непосредственно самому городу. «В этом случае, — указывалось Попову, — Вы имеете право единственно во имя человеколюбия, а не политики употребить влияние Ваше для предупреждения зла».
Впрочем, все обошлось благополучно. До Сан-Франциско «Алабама» так и не дошла. Ее обратный путь лежал через Сингапур, Малаккский пролив и Бенгальский залив в Индийский океан. В дневнике Семса читаем:
«Воскресенье, 20 декабря. Погода мрачная. Решил остаться у острова Аора до завтра, затем идти в Сингапур. Утром погода прояснилась. Открылось еще несколько островов, которые вчера не были видны. Аор живописен и красив. К нам приехало несколько туземцев с небольшим количеством кур, яиц и кокосов. Они рослые и толще туземцев Кондора. Их лодки легки и с сидящими в них полунагими или легко одетыми туземцами представляют хорошую картину. Вечером
Вторник, 22 декабря. В 9 1/2 ч утра приехал лоцман и повел нас в Нью-Харбор к угольным магазинам. Сингапур совсем большой город и подает большие надежды в будущем. Здешние англичане за благоприятный для здоровья климат называют эту местность Восточной Мадейрой. На рейде 22 американца. Однако, увы, все они еще в ожидании груза.
Четверг, 24 декабря. Облачно. Пятеро из моей команды бежало прошлой ночью. В 8 1/2 ч снялся с якоря, правил в Малаккский пролив. На горизонте видно несколько судов.
Около часу пополудни сделал холостой выстрел и заставил лечь в дрейф одно судно, по наружности американское, а по флагу английское. Послал офицера освидетельствовать незнакомца. Когда офицер возвратился, то доложил, что судно американское, но имеет английский регистр и шкипер не хочет ехать к нам. Нечего делать, поехал сам. Как я и не сомневался, трансфер был фальшивый, а потому взял судно в плен и сжег его. В 11 1/2 ч встал на якорь в четырех милях от Малакки, чтобы выгрузить пленных».
Новый, 1864 год «Алабама» встречала уже в Индийском океане. Ее дальнейший путь лежал к Цейлону, мимо южной оконечности Индии, вдоль восточного побережья Африки и далее через Мозамбикский пролив к мысу Доброй Надежды. Вот одна из записей в дневнике Семса на этом участке плавания где большинство стран были мусульманские: «Ночью я заснул под шум бурунов, разбивавшихся у берега. Как приятно наслаждаться благоуханием берегового воздуха, который приносит нам ветер с берега, а мои матросы на берегу скучают—природа для них не имеет никакой прелести, потому что спиртного здесь достать нельзя! Если бы я остался здесь долее, то досылал бы их на берег в качестве
В Кейптаун «Алабама» пришла 12 марта 1864 года. Плавание в Индийском океане, Яванском и Южно-Китайском морях протяженностью более 12 тыс. миль заняло почти пять месяцев. После непродолжительной стоянки в Кейптауне «Алабама» снова вышла в океан. Теперь ее курс лежал в Европу. Опять были погони, опять были призы и никакого ослабления в интенсивности действий против торгового судоходства северян. Продвигаясь постоянно на север, «Алабама», по существу, дважды пересекла Атлантический океан. Последний приз ею был взят 27 апреля. Им стал шедший в Ныо-Йорк барк «Тайкун». Судно не имело никаких документов, которые подтверждали бы нейтральность его груза. «Тайкун» сожгли. Эго была последняя, 64-я жертва «Алабамы». После этого на пути в Европу «Алабама» встретила в Атлантике еще 19 судов, но ни одного американского. 11 нюня 1864 года она вошла в Шербур.
Последний бой под Шербуром
Незадолго до прихода в Шербур Семс записал в своем дневнике: «Судно мое износилось, так же как и его командир». Тяжелое двухлетнее плавание измотало физически и морально не только командира, но и экипаж, требовался ремонт и «Алабаме». Ее корпус оброс, машина износилась, такелаж ослаб. Всю надежду возлагали на Шербур. Но судьба распорядилась иначе. Не прошло и трех дней после постановки на якорь, как на подходах к Шербуру показался североамериканский корвет «Кирсардж». «Появление «Кирсарджа», — записал в своем дневнике Семс, — произвело большое волнение на моем судне, немедленно послал на берег заказать уголь, спустил реи с бизань-мачты и все брам-реи; вообще начал готовиться к бою».