Парализатор

Бакшеев Сергей

— Что-что? — напрягается охранник.

Колено Марго увесисто летит ему в пах. Как же ловко у нее это получается! Мы проскакиваем под шлагбаумом, а вместо грозной фигуры за нашими спинами остается скрюченный человечек, сжимающий ладони между ног.

— Главное — отбросить сомнения, — повторяет свой принцип Марго. — С плавками ты хитро придумал.

С этими словами мы плюхаемся в поджидающее нас такси. Марго гордо трясет деньгами.

— Ну, вы даете, — восхищается водитель, срываясь с места.

32

Даже

в летний зной следователь Николай Самаров застегивал пиджак на все пуговицы и туго затягивал галстук. Костюмы он предпочитал темные, а рубашки светлые, смотрел на мир со строгим прищуром и не допускал, чтобы длина прически превысила один сантиметр. За внешний вид, служебное упрямство, а также излишнюю дотошность и неулыбчивость, коллеги за глаза называли тридцативосьмилетнего майора «человек-сюртук».

На место происшествия в «Серебряные ключи» Самаров прибыл вместе с экспертом. Каждый занялся своим делом. Эксперт искал улики, а следователь терпеливо слушал сбивчивые показания потерпевших. Взволнованного человека лучше не перебивать, знал Самаров по опыту, пусть выговорятся, на первом этапе расследования лишней информации не бывает.

Пока бледный от пережитого Артур Викторович Соломин жадно опустошал бутылочку минеральной воды из холодильника, Самаров бегло осмотрел просторную квартиру и вернулся к потерпевшим. Настало время задать уточняющие вопросы.

— Артур Викторович, вы назвали грабителя самозванцем. Почему?

— А как же! Он заявил, что приходится мне племянником, но это ложь!

— У вас нет племянника?

— Был. Вся семья брата погибла, у меня есть справки о смерти. Я сейчас покажу.

— Это позже. — Следователь жестом остановил Соломина, безвольным кульком сидящего в кресле. — Вы точно запомнили, что девушка была без руки?

— Как такое забудешь.

— Значит, грабителей было двое. Худой парень лет шестнадцати и девушка инвалид. Оба без оружия.

Соломин утвердительно качнул головой. Самаров наклонился к потерпевшему, следя за его реакцией.

— Тогда почему вы не оказали им сопротивления?

— Да не успел я ничего сделать! Меня толкнули, и я упал. А когда поднялся, снова свалился.

— Вас ударили?

— Не помню. Я лежал и не мог пошевелиться.

— А что делали вы, Светлана?

— Это был сущий кошмар! Я хотела позвонить, позвать на помощь, но тоже упала.

— Вы выбежали в прихожую и споткнулись?

— Нет. Точнее да, это произошло в прихожей, но я не спотыкалась. Это было что-то странное, я упала и будто окаменела.

— То есть, как и Артур Викторович не могли пошевелиться?

— Да. Однорукая стерва переступила через меня и обчистила наш сейф.

Самаров задумался. Шоковое состояние типичная реакция на стресс, вызванный ограблением. Однако шок

наступает сразу, он отключает волю, а хозяйка пыталась позвонить и помнит многие детали.

— Давайте поговорим про сейф. Он не взломан. Откуда грабители узнали код?

— Парень угрожал мне, обещал сделать еще хуже, и мне пришлось… — лепетал Соломин.

— Зайка, но ты не называл цифр! — встрепенулась Светлана.

— Разве?

— Ты только упомянул дату, а парень сам сообщил девчонке день, месяц и год.

— Какую дату? — заинтересовался следователь.

Хозяин квартиры зло зыркнул на женщину. Чувствовалось, что в нем вскипает раздражение.

— Мне угрожали, и я сказал код.

— Нет не говорил! — настаивала Светлана.

— Я пережил стресс и плохо помню, — пожаловался Соломин следователю.

— О какой дате идет речь? — мертвой хваткой вцепился Самаров. Он знал, что в нестыковке показаний таится ключ к расследованию. Волнение мешает лгать. Поэтому так важны самые первые признания, как потерпевших, так и преступников.

— Понимаете, код к сейфу — это день гибели моего брата. Так мне проще запомнить.

— Когда это произошло?

— Двадцать девятого декабря три год назад.

— И грабитель знал эту дату?

— Об этом писали. Жуткий случай на дороге. Погибла вся семья.

Лепет потерпевшего походил на неловкое оправдание. Катастрофу трехлетней давности случайно не вспомнишь, тем более точную дату. «В этом направлении надо тщательно покопать, — решил Самаров. — А пока лучше сменить тему».

— Артур Викторович, припомните еще раз, из-за чего вы упали? Скорее всего, вас ткнули электрошокером.

— Не знаю. Всё произошло так неожиданно, — засомневался хозяин квартиры.

— Ко мне никто не прикасался, — твердо заявила Светлана. — Я потянулась к телефону, тело охватило судорога, и я грохнулась. Эх, теперь синяки будут.

— Грабители одевали маски? Возможно, они распылили нервно-паралитический газ, — предположил Самаров.

— Это наглец, лжеплемянничек, разговаривал со мной. Маски на нем не было.

— Значит, вы находились в сознании?

— Я мог говорить, но тело мне не подчинялось. Ни руки, ни ноги! Я думал, что меня парализовало.

— Парализовало, — задумчиво повторил Самаров.

В комнату вошел пожилой полный эксперт с высокими залысинами и тяжелыми очками на широком носу. Коллеги его называли Петровичем.

— Николай, я пальчики с сейфа снял. Коробку из-под фотоаппарата исследую в лаборатории.

— А следы?

— Какие следы. Двор вылизан, дождей давно нет. Под ноги себе посмотри.

— Возьми пробу воздуха.

— Зачем?

— Меня интересуют посторонние примеси. Нервно-паралитический газ, например.

— Их бы «скорая» сейчас откачивала, Коля.