Параллельная жизнь
Шрифт:
– Торжественное отдание чести в роте, – задумчиво покатала языком непривычные слова ДжиХён, – звучит многообещающе. А как бы это сделать, продюсер ЮнМи? И массово, массово!
ДжиХён в восторге запрыгала задом по дивану. ХёМин фыркнула первая, за ней захихикали все, даже ИнЧжон. Все, кроме меня. Я продолжаю обводить их тяжёлым, неподкупным взором инквизитора, накрывшего гнездо богопротивного разврата. Взглядом заставляю замолкать одну за другой. ДжиХён незаметно подмигиваю, та реагирует мгновенно. Сразу принимает серьёзнейшее выражение всей мордашкой. Есть контакт! С СонЁн и БоРам отношения выстроил, теперь и к ДжиХён ключик подобран.
– Хиханьки вам всё? – спрашиваю максимально зловещим голосом, – А кто давал команду смеяться? Ладно. Не хотите жить как нормальные люди, будете жить по уставу. Все полтора месяца под строгим присмотром моей караульной кошки. Она вас научит родину любить.
При упоминании Мульчи все непроизвольно с лёгким, – надеюсь, пока лёгким, – испугом косятся в сторону переноски.
Открывается дверь, заходят мои девчонки. Быстро они обернулись.
– Знакомьтесь, это ГаБи, шеф-директор моего клуба «РедАлерт», – мой тон резко сменился на ласковый и приветливый, – Она поедет с нами в Японию. Всё в порядке?
На последний вопрос, адресованный ей, ГаБи кивает. Я в процессе её представления плавно перемещаюсь ей за спину, приобнимаю, кладу голову на плечо.
– Прошу любить и жаловать, – чтобы показать, как надо любить и жаловать, целую ГаБи в щечку. Вспыхивает девушка так быстро, что мне чуть губы не обожгло. Коронки смотрят на неё с огромным любопытством, СонЁн почти с умилением.
Начинаю расставлять все точки над всеми буквами. Ибо здесь им не тут. И нефиг, ибо.
– Прошу принять во внимание действующую иерархию. Я присматриваю за ГаБи, она подчиняется только мне. ГаБи присматривает за Мульчей, в моё отсутствие Мульча подчиняется только ей. Мульча присматривает за вами…
– В твоё отсутствие мы подчиняемся только Мульче, – с восторгом от собственной догадливости выпаливает ДжиХён.
– Да, – я и ухом не веду, – С одним уточнением: в отсутствие меня и ГаБи.
– Да ну тебя, ЮнМи! – недовольничает СонЁн и встаёт с дивана.
– За нарушение устава каждый айдол будет поощрён и наказан, – я наклоняюсь к переноске, – Мульча, покажи ей, – тычу пальцем в сторону СонЁн, – как и где раки на горе свистят.
Сильно сомневаюсь, что Мульча понимает смысл моих нынешних речей. Я их сам не очень понимаю. Но мудрая кошка ориентируется на интонацию. Она внимательно смотрит на СонЁн, вдруг прижимает уши и с громким шипением ощеривает зубастую пасть. СонЁн плюхается обратно на глухо охнувший диван.
– Ах, ты моя красавица! – восхищаюсь я грозным зверем.
Вытаскиваю её из переноски, тискаю. Потом указываю на ГаБи.
– Мульча, поедешь с ней. Слушайся её, как меня. Это моя лучшая подруга, – ГаБи немедленно и в который раз краснеет, – Потом полетим с тобой в Японию. Давай!
На прощание целую её в мохнатую морду.
Весь этот цирк устраиваю исключительно ради себя, любимого. Мне так легче. Андрогинное поведение меня обезболивает. Кто-то скажет, что шуточки мужские, и будет не прав. Это как в анекдоте про анекдоты. Есть те, что рассказывают друг другу выпившие мужчины, есть ещё солёнее и похабнее, что в ходу у портовых грузчиков, но вершина непотребства в тех шутках, которые используют женщины в своём кругу. Клоуны и женского рода бывают. И как бы ни больше, чем мужчин, только они на сцену не лезут. И правильно. Уши у публики не будут в трубочку сворачиваться.
– А теперь все на репетицию! Вставим ещё одну связочку
– Нельзя этого делать, – возражает ИнЧжон, – слишком мало времени осталось, можем сбиться.
– Главную визитку я трогать не буду. А короткая не так важна, если чуть собьёмся, ничего страшного.
– Может, всё-таки не надо, ЮнМи? – вмешивается СонЁн.
– Не надо? Ну, тогда просто порепетируем.
Через полчаса ору в репетиционном зале:
– БоРам, кумихо тебя за тощую задницу! Ты неправильно одно слово выговариваешь! Я тебя убью, БоРам! Ты чему у тичера училась?
В общем, процесс идёт, как положено. Держись, Япония, мы скоро прибудем!
Жизнь восемнадцатая. Последняя
е
2 ноября, Токио, аэропорт Ханэда.
Время 15:30, выход из терминала №2
Прилетающие и убывающие пассажиры, пользующиеся вторым терминалом утром и днём, могли обратить внимание на странные работы на территории верхних парковок. Технологический проём на нижние этажи между двумя крайними площадками, ограждённый со всех сторон стальным сетчатым забором накрывался сверху настилом бригадой расторопных рабочих в комбинезонах. Ставились стойки, монтировались распорки, укладывались щиты. В общем, работа кипела.
За полчаса до прибытия из Кореи никому не известного чартерного рейса по аэропорту прозвучало необычное объявление. Только на неискушённый взгляд ничего необычного: «Ко второму терминалу прибывает чартерный рейс из Сеула. Просьба встречающим собраться на автомобильной парковке». Ни тебе номера рейса, ни упоминания в расписании.
Объявление, на которое озабоченные своими делами пассажиры в массе своей не обратили внимания, вызвало одновременное возникновение по всей огромной территории аэропорта небольших бурунчиков. Группки молодых людей, скорее, юнцов и юниц, подхватывались и целеустремлялись. Если бы кто-то смог посмотреть сверху, сквозь все стены и перекрытия, то он легко бы установил, что цель всех юнитов как раз парковки у второго терминала.
Лица и личики оказавшихся передовыми юнитов засветились восторгом и энтузиазмом, когда они увидели, что их ждут. Ну, а кого могли ждать сплошные ряды оцепления из полицейских и работников службы безопасности аэропорта, как не толпы безумствующих фанатов? Кто-то заботливый подумал о них! Две площадки, разделённые помостом, общей площадью около трёх тысяч квадратных метров были абсолютно свободны от автомашин. Многие лета и железного здоровья тому, кто это придумал. Или как там звучат подобные пожелания на японском языке? С радостным гомоном толпы юнитов втекали на площадки.
Не сразу собравшиеся заметили автобус, остановившийся на противоположной к аэропорту стороне. Из автобуса выбрасывается трап и вдруг толпы взрываются ликующим рёвом, который прорезает многоголосый девичий визг.
Да, вот так мы и появились в Токио. Пока мы подкрадывались к площадкам с другой стороны, стафф спокойно грузился в автобусы, автомашины и грузовики. Я и вся группа были брошены на амбразуру. Вернее, сами бросились. Всё согласно плану Ставки, то есть, моему плану, утверждённому высокими японо-корейскими сторонами.