Параллельно любви
Шрифт:
— Не надо делать из меня монстра!
— А я и не делаю. Ты молодая, ничего странного в таком развитии ситуации нет. Я же не обвиняю тебя, наоборот стараюсь понять. Антон будет жить со мной, но для тебя двери всегда отрыты. Подумай о нём, а не о себе.
Она отвернулась от него и снова обхватила себя руками за плечи, а Алексей допил виски и продолжил достаточно вкрадчиво:
— К тому же, раз тебе так важна карьера… По-моему, намного лучше быть бывшей женой солидного бизнесмена, продолжать улыбаться в камеру, имея практически безукоризненную репутацию, быть для всех любящей, но очень занятой мамой,
— Ты всё продумал, да? — Соня нервно улыбнулась, а Алексей кивнул.
— Да, я очень постарался. Я уже давно не живу спокойно, пытаясь найти выход из всей этой ситуации. И ничего лучшего я не придумал. Нам всем нужно как-то дальше жить, и самое главное — чтобы ребёнок рос в нормальной, спокойной обстановке. У Марины есть дочь и на твоего ребёнка она не претендует, но она готова любить Антона, готова помочь нам его воспитывать, но это не значит, что ты не будешь его матерью. Это-то как раз зависит от тебя. У меня, конечно, тоже есть несколько небольших требований к тебе, но это так, мелочь.
— А всё-таки?
— Во-первых, никаких разговоров о нашей жизни с посторонними. Мы расстаёмся по-хорошему и решаем всё вместе, никаких ударов исподтишка. А во-вторых, няню Антону буду выбирать я. И это не обсуждается.
— Ты мне не доверяешь воспитание моего сына? — изумилась Соня и даже голос повысила.
Алексей вскинул руку, пытаясь её остановить.
— Воспитание — доверяю, это же твой сын. А вот каждодневную заботу о нём… — Он развёл руками и поинтересовался: — Ты не помнишь, когда ты в последний раз с ним гуляла? А с ребёнком надо каждый день гулять. — Соня молчала, и Асадов кивнул. — Вот и я об этом. И заметь, я думаю и о твоём удобстве. — Он покачал головой, разглядывая жену. — Одно то, что ты попыталась Тошку от меня спрятать, само за себя говорит. Догадаться надо было…
— Куда уж моей убогой фантазии до твоей! Целая стратегия у тебя!..
— Что делать. Кто-то из нас должен задуматься о будущем всерьёз. Соня, ну ты же не хочешь быть со мной, себе-то признайся. Самолюбие задето, допускаю, но нужен ли тебе я?
— Тебе очень удобно так думать, да? — Она неприятно улыбнулась. — Чтобы виноватым себя не чувствовать.
Он удивлённо посмотрел.
— Любишь?
— После того, как ты меня на старую жену променял? Не надейся.
Асадов рассмеялся.
— Так я и знал. — Он вздохнул, но понимал, что если и расстраиваться, то только по поводу самого себя. — Я уже давно не тот человек, о котором ты небылиц наслушалась.
Соня кивнула.
— Это я уже поняла. А ты знаешь, почему я в тебя влюбилась? — вдруг проговорила она наигранно бодрым голосом. — Не потому что наслушалась, как ты говоришь, просто в какой-то момент я поняла, что ты мой муж и мне с тобой жить. Именно жить, я не собиралась разводиться, я пыталась найти к тебе подход, но ты не позволял мне ничего. Ты просто не пускал меня… ты о ней думал, ты страдал без неё, а я была лишь приложением, — с горечью закончила Соня.
— Ты родила мне сына. Я даже выразить тебе не могу…
— Да, да, я знаю — как ты мне благодарен! Знаешь, Лёш, ты жуткий эгоист.
На это ему сказать было нечего. Алексей промолчал, наблюдал за Соней, которая зло смахнула слёзы.
— Я подумаю над тем, что ты сказал. Раз ты всё решил, то какой смысл что-то тебе говорить, правда? Я дам тебе развод, а Антон… Я всё обдумаю и мы ещё раз с тобой встретимся. Такой ответ тебя устраивает?
— Да, — вынужденно согласился он. — Давить я на тебя не собираюсь. Думай. Но только думай, Соня, а не строй планы мести. Это единственное о чём я прошу. Я… завтра заберу Антона, утром. У тебя дела, наверное. Вечером привезу. Ты не против?
Соня покачала головой и проговорила в сторону.
— Не против.
— Отлично.
— Отлично! — повторила она несколько язвительно. — А теперь не стой, уходи наконец! Видеть тебя больше не могу… стратег.
Соня пронеслась мимо него и хлопнула дверью спальни, а Алексей, постояв немного посреди комнаты с потерянным видом, прошёл в детскую. Посидел с сыном, поиграл с ним, и дал Маше чёткие инструкции. Оставлять Антона не хотелось, но на данный момент иного выбора не было. Нужно было дождаться Сониного решения — согласится она с ним или нет. Придётся воевать или обойдётся.
Ни о какой работе сегодня и речи идти не могло. Приехал домой, сел на диван и долго сидел в тишине, пользуясь тем, что Марина с Юлей пошли гулять, а Калерия отправилась в химчистку, по-видимому, у неё нашёлся очередной повод поругаться, если вспомнить её утренние сетования на их неумелость. Сейчас Алексей был этому рад. Час тишины он воспринял, как большую удачу. И когда Марина вернулась, обняла его за шею и наклонилась к нему, он улыбнулся ей вполне спокойно.
Марина провела рукой по его волосам, потом по щеке и поцеловала.
— Как ты?
— Хорошо.
Она положила руки на его плечи и погладила. Молчала, но Асадов знал, что просто боится спросить.
— Всё устроится? — всё же поинтересовалась Марина.
Алексей поймал её руку и поцеловал в открытую ладонь.
— Поживём — увидим.
Эпилог.
Несколько лет спустя
Ребёнок лежал в кроватке, улыбался и дрыгал ножками. Огромные синие глаза сияли, разглядывал склонённые к нему лица и улыбался. Точнее, улыбалась. Трёхмесячная девочка, которую вот уже несколько недель, после усыновления, звали Ксюшей. Её тоже разглядывали, пристально и с любопытством, но маленькую Ксюшу это, казалось, только больше радовало.
— Папа, что это она делает? — поинтересовался мальчик.
— Радуется, — пояснил Алексей.
— А-а… Я думал, брак.
— Сам ты брак, — фыркнула Юля. — Ты тоже маленький был, тоже ногами дрыгал.
Антон возмущённо на неё посмотрел.
— А ты видела?
— Видела, — радостно заулыбалась Юля и показала ему язык.
Антон повернулся к отцу.
— Папа, скажи ей, чего она меня дразнит?
— Так, прекратите оба, — строго призвал их к порядку Асадов. — Нашли место пререкаться. Уроки сделали? Сейчас ужинать будем.