Параллельные идиоты. Трилогия [СИ]
Шрифт:
Я так и думал, всё же Бертран хоть и не военный, но техник.
– Но...
– я попытался перебить его.
– Так гораздо лучше. Мы сразу захватим лошадей и ускачем прочь. Следуй за мной.
Он пригнулся и мелким шагом стал подкрадываться к сражающимся селянам.
На четвереньках я пополз за ним. Когда до дома оставалось около двадцати метров, монашки, к тому времени успевшие подрезать жену хозяина дома, обратили на нас внимание. Бертран прицелился и нажал на спусковой крючок. Прогремел выстрел, и одна из
Я вынужден был смотреть, поскольку отворачиваться во время боя равносильно самоубийству. Да и успел я насмотреться на различные сожжения и повешения, коих было предостаточно. Всё же уровень развитости цивилизации показывает, прежде всего, количественное и качественное отношение к смертной казни, как самому неэффективному приговору, демонстрирующему лишь то, что отдельная личность для коллектива ничего не значит.
Остальные, явно опешив, остановились. Бертран снова выстрелил в ногу уже другой монашке. Выпрямившись и направив пистолет на главу семьи, он приказал:
– Брось оружие! Живо!
Селянин послушно разжал руки, и огромные вилы грохнулись на землю.
– Молю не убивайте, сохраните жизнь просящему!
– в слезах стал просить он.
– Встать! Живо пошёл с нами в конюшню!
Он послушно заткнулся и последовал указаниям.
Внутри пахло сеном, навозом и лошадиным потом. Не самые приятные запахи. В конюшне оказалось три лошади. Выглянув во внутренний двор, я обнаружил стоящую там повозку.
– Там повозка, возьмём её?
– стал советоваться я.
– Ничего другого нам не остаётся. У этого бедолаги нет сёдел.
Жестом он приказал селянину запрячь двух лошадей.
На лице степенного крестьянина появилась гримаса неудовольствия. Расставаться с тяжело нажитым имуществом он не желал. Но, испугавшись ранее невиданного оружия, подчинился и принялся запрягать первую лошадку под нашим пристальным наблюдением.
Но этот трус заслужил подобное обращение. Его раненая жена валяется на улице, а он в первую очередь думает только о себе. Ох уж эти отвратительные минусы эпохи средневековья. С одной стороны чрезмерная набожность, а с другой жестокосердие.
Закончив запрягать, он отошёл в сторону. Мы запрыгнули в повозку, и я дёрнул за поводья. Лошади резко сдвинулись с места и поскакали прочь, унося нас собой.
Выехав со двора, я направил их по главной дороге. Ехать стало не очень комфортно из-за быстрого темпа. На краю деревни нас ожидала засада из пяти боевых служительниц, так я успел окрестить их про себя. Выстрелами в воздух мы ошеломили их, и я успел направить повозку в сторону и объехать препятствие. Вдогонку послышались крики и улюлюканье. Ура! На сей раз мы спасены.
Спустя пять минут я осадил лошадей, и мы поехали в среднем темпе, поскольку погони за нами не наблюдалось. Всё же
– И?
– я вопросительно посмотрел на своего напарника.
– Ничего не понимаю, - он отрицательно покачал головой.
– Теперь абсолютно ясно, что вчерашние гости имеют к происходящему непосредственное отношение. Поначалу я думал, что люди изменились благодаря аномалии во вселенной, но теперь осознал неправильность своего суждения. Так свободно манипулировать сознанием людей! Даже эстонцы не вели разработок в этом направлении. Из всего увиденного следует заключить, что они проводят своего рода эксперименты непосредственно на людях.
– Ты хочешь сказать, они создают контрольные группы путём замены воспоминаний?
– эта догадка неожиданно осенила меня.
– Верно. Это объясняет подобную плотность и разнообразие аномального поведения людей.
– Но как они сумели блокировать нашу технику? Неужели они обладают столь устрашающей мощью?
На мгновение я испугался, представив себе битву отсталых племён с конкистадорами, только в роли племён выступали я, Бертран и всё остальное население земли.
– Нет, я так не считаю, - он покачал указательным пальцем.
– Вероятнее всего это эффект их появления здесь.
– Изволь объяснить.
– Ладно, попытаюсь максимально упростить излагаемое.
На секунду он закрыл глаза, скорее всего призадумываясь.
– Если представить нашу Вселенную в целом как комбинацию математических уравнений, устроенную таким образом, что как их не переставляй, результат не изменится. Не совсем корректной, но более понятной будет формулировка, которую ты употреблял ранее: от перемены мест слагаемых сумма не меняется. Это и объясняет невозможность изменить что-либо во времени.
– Об этом я и размышлял последние сутки, - я вежливо прервал его.
– Тогда как им удалось это? Два плюс два всегда останется четыре.
– Несомненно, однако, результат обязательно поменяется, если ввести в уравнение ещё число. Я клоню к тому, что необязательно переставлять слагаемые, достаточно приплюсовать дополнительное уравнение, и общая картина непредсказуемо изменится.
– Ясно, но где взять дополнительные компоненты, если в наличии имеется всего две двойки.
– В этом нам и предстоит разобраться, - он запнулся, поскольку телега подскочила на кочке.
– Прошу прощения, - я выровнял лошадей и повернулся для продолжения разговора.
– Ух, чуть язык не прикусил!
– Бертран вытер со лба холодный пот.
– Не привык я, как вы историки, разъезжать на экзотических видах транспорта.
– Сконцентрируемся на нашей проблеме.
– Точно. Они состоят из материи, а где, кроме нашей Вселенной имеется ещё вещество?