Парень из бездны

Север Лана

Не успела я озвучить мысль, как боевик неожиданно оказался в опасной близости, впечатывая кулак в челюсть Брайдса. Уверена, некромант не успел отреагировать на удар только потому, что потратил время, чтобы оттолкнуть меня подальше.

Меня отбросило на несколько метров в сторону — за пределы кабинета. Я упала на бок, проскользив еще пару метров, и лишь брюки и перчатки из кожи тауруса защитили от глубоких царапин, ведь вокруг была масса мелких камней белесого цвета, похожих на кварц.

С ужасом наблюдала за боем, разворачивающимся передо мной. Это было

страшно и красиво одновременно. Мощный боевик и поджарый некромант то кружили по поляне, делая неожиданные выпады и обманными маневрами заставляя противника открыться, то свивались в рукопашной схватке, применяя приемы армейского боя вперемешку с магией. Последнюю успешнее использовал Доран, а Дрейку требовался тактильный контакт, чтобы использовать сою специфическую силу. Хотя, что он мог? Доран — не мертвец, воздействовать на него издалека невозможно. Оставалось надеяться на собственную силу и ловкость. Но противник успешно избегал любых прикосновений, уворачиваясь от каждой попытки схватить за руку.

В какой-то момент Дрейк выхватил свой любимый боевой топор. Бездна, что он творит?! Но вместо удара некромант применил прием, захватив Дорана рукоятью топорика за шею и с силой надавив. Тот на мгновение обмяк, и Дрейк попытался воспользоваться моментом, приложив ладонь к области солнечного сплетения боевика. Он явно пытался использовать временный стазис.Топор при этом откинул, а второй рукой удерживал Дорана за шею.

Все заняло всего мгновение. В следующий миг боевик оживился, оттолкнулся ногами от земли, заставив Брайдса потерять равновесие, выхватил из голенища сапог кинжал и в повороте полоснул им некроманта в по незащищенному предплечью. Удар вышел скользящим, но брызнувшая кровь говорила, что достаточно глубоким. Дрейк зажал рану рукой и попытался хоть немного себя излечить. Доран же, не останавливаясь, наступал на него.

В этот момент я отмерла. Они же поубивают друг друга!

Бросилась к боевику и повисла на нем сзади, торопливо крича в ухо:

– Доран, очнись. Это не ты!

Тот был глух, хотя мой прыжок и отвлек от стоящего поодаль на коленях некроманта, зажавшего рану на руке. Иссушенная земля радостно принимала кровавую дань.

Я постаралась достучаться до полубезумного боевика:

– Это твой отец! Это он с тобой сделал! Ты можешь бороться! Приди в себя! Пожалуйста! Вы ведь не враги, это ничем хорошим не закончится для обоих! Доран!!!

Он попытался скинуть меня, отцепив ноги, плотно обвившие талию, но я бодро извернулась и вцепилась в него уже спереди. Оказавшись лицом к лицу, глядя в пустые глаза, не нашла ничего лучше, чем впиться губами в его рот.

Боевик на миг оторопел, но тут же обхватил руками и притиснул к себе, до боли впиваясь пальцами в спину. Попытался углубить поцелуй, но я не собиралась идти так далеко и с силой прикусила его губу.

– Ради всех тварей, что ты творишь?!
– Доран чуть ошалело помотал головой, взглянул сначала на меня, потом на Брайдса, который взирал на происходящее с непередаваемым выражением лица, держась за все еще кровоточащую руку.

Глаза

некроманта вновь начали наливаться ледяной мглой, скрывая ярко-синюю радужку. Только этого мне не хватало!

– Дрейк!
– теперь я кинулась уже к нему и обхватила ладонями лицо.
– Возвращайся, успокойся. Я просто не нашла другого способа вернуть сознание Дорану. Он был под ментальным воздействием.

Некромант глубоко вдохнул и сплюнул кровь, выдавив:

– Я это понял.

Взор прояснился. Он взял себя в руки. Но зрелище являл собой нетривиальное. Разбитая губа, синяк на скуле и ссадины, оставленные, видимо, перстнем аристократа, промокшая от крови рубашка. Я сперва убедилась, что Брайдс уже успел помочь себе. Кровь больше не капала, но ране все равно требовалась перевязка.

Доран стоял, с долей растерянности осматривая собственные руки, сжимая и разжимая кулаки, будто не веря, что он только что сбил костяшки о лицо старого недруга. Оба выглядели не лучшим образом. Доран с наливающимися синяками по всему лицу, в порванной местами одежде.

Я метнулась к боевику.

– Ты пришел в себя? Надо помочь Дрейку залечить…

– Обойдусь!
– донеслось сбоку недовольное.

Что ж, может, ему не так и плохо? Тогда надо убедиться, что Доран окончательно вернул рассудок. Я отвела его чуть в сторону.

– Что ты помнишь?

Он отвел глаза, в которых на миг отразилась боль:

– Я… - вздохнул.
– Я знал, что отец способен на такое, но не думал, что станет использовать свои возможности, чтобы ликвидировать Брайдса.

Покачал головой и поморщился от боли. Все же Дрейк сильно сдавил его горло рукоятью топора. На коже уже проступала темная гематома.

– Но зачем твоему отцу это?

– Я скажу сейчас, но это лишь мои догадки. Советник всегда ставил интересы государства выше собственных и выше… - он осекся.

«И выше сына», - не прозвучало вслух. А я отметила, что он использовал обезличенное определение «советник» вместо «отец».

– Он считает, что Дрейк отрицательно влияет на Астора ти Амитала.

– А он-то тут при чем?!

– С тех пор, как Астор взял на воспитание Брайдса, он отошел от государственных дел, сосредоточился на академии. А ведь он сейчас практически единственный кандидат на престол. Брат короля и отец Астора пропал после прорыва. Король угасает…

– Ты же не думаешь, что советник хотел… - я не решилась выразить мысль, но Доран понял верно.

– Захватить власть? Нет, не думаю. Он — плохой отец. Но верный подданный. Хотел бы, то со своими возможностями давно организовал переворот. Он же ментальное внушение применял только к шпионам и… к собственному сыну.

Заговорив о себе в третьем лице, парень выдал, насколько его задевает такое отношение родителя. Захотелось погладить его по щеке. Но сзади стоял Дрейк, а очередного приступа бешенства от этого собственника мне не надо.

Пришлось признать правоту Дорана.

– То есть он хотел твоими руками устранить помеху - Дрейка?
– уточнила, правильно ли я поняла.