Пари на любовь

Орлова Тата

С предположениями не ошиблись. Мы с Лаурой уже крепко спали, когда в нашу дверь довольно громко постучали.

Я проснулась первой, приподняла голову, пытаясь определить, не приснилось ли мне это. Когда стук повторился, решительно перелезла через лежавшую с краю подругу. Засветила магический шар и, накинув на плечи шаль, подошла к двери:

– Кто?

– Это я, - отозвались оттуда голосом Алекса.
– Открой.

– Уже поздно, - попыталась я вразумить наглеца, с трудом сдерживая улыбку. Судя по тому,

что за окном было совсем темно, метаморфы в комнате Скорски уже успели отметиться.

– Открой!
– уже тверже произнес маркграф.

– Кто там?
– сладко потянувшись, спросила Лаура.

– Спи, это Алекс, - ‘успокоила’ я ее.

– Алекс?!
– тут же приподнялась она. Села, натянула повыше одеяло.
– И что ему надо?
– непонимающе уточнила она.

Я прыснула в ладошку, но ключ в замке повернула, уже не улыбаясь. Приоткрыла дверь:

– Надеюсь, случилось что-то серьезное, раз ты разбудил нас среди ночи?

– Нас?
– оттерев меня плечом, вошел он внутрь. Огляделся.

– Может, заглянешь еще под кровать?
– на мгновение опередив меня, иронично поинтересовалась Лаура.

– А ты здесь что делаешь?
– перешел в наступление Алекс.

– Прячусь от Агжея, - огрызнулась подруга.
– И где только ваши манеры, господин маркграф? Врываетесь ночью к незамужним девушкам….

– Значит, это не вы, - проигнорировав ее слова, Алекс еще раз осмотрел все вокруг.

– Что не мы?
– нахмурилась я, вроде как, начиная о чем-то догадываться.

– Кто-то проник ночью в комнату магистра Скорски. Нарисовал на его лице маску магической краской, оставил черный цветок и записку с требованием признаться самому.

– В чем признаться?
– продолжая хмуриться, мотнула я головой.

– Вот это и интересно, - подозрительно посмотрев на меня, ответил Алекс.
– А вы точно не знаете?

Прежде чем ответить, усмехнулась:

– Если только в том, что засудил сына, - дернула я плечом, - но из-за этого черные метки не оставляют.

– Вот и я так подумал, - неожиданно согласился со мной Алекс.
– Тем более что сам Ивар Воев-Скорски спокойно спит в своей комнате. Как и его дружок….

– Значит, к нам никаких претензий, - мило улыбнулась Лаура Алексу. И, зевнув, добавила: - А то спать очень хочется.

– Никаких, - был вынужден признать де Риньи.
– Прошу меня простить за вторжение, - прощаясь, изящно склонил он голову. Отошел к двери: - Но если вы о чем-нибудь узнаете….

– Так сразу к вам!
– падая на подушку, невнятно промямлила Лаура.

– Так сразу к вам, - повторила я за подругой, демонстрируя готовность к сотрудничеству.
– Но только утром.

– Утром, так утром, - неожиданно задорно улыбнулся Алекс и, бросив последний взгляд на стол, вышел за дверь.

А я, бросив шаль на спинку стула, полезла в постель, надеясь, что мое место за время отсутствия остыть еще не успело.

О том, что на столе стояла тарелка с остатками орехов, вспомнила я только утром. Но к этому времени

беспокоиться о том, что нас вычислили, было уже поздно….

***

Вот что значит, молва. Никто ничего не знал, но в столовой все смотрели почему-то на нас.

– Это они чего?
– Лаура, словно побаиваясь окружающих, притиснулась вплотную ко мне.

– Ты у меня спрашиваешь?
– вполне искренне удивилась я, направляясь к столу, за которым уже сидели Ивар, Дак, Рауль и его старший брат.
– Привет!
– поздоровалась сразу со всеми.
– У нас что-то случилось?
– спросила у Паэля, посчитав, что куратор команды должен быть в курсе происходящего вокруг.

– Ночью в комнату Скорски проник неизвестный, - без малейшего намека на то, что ему известно, чьих это рук дело, посмотрел на меня Паэль.
– Оставил черную метку. Стража и кураторы разбирались всю ночь, как это ему удалось.

– И как?
– пододвинула я к себе тарелку с кашей.

– Так и не разобрались, - пожал он плечом.

– И вы?
– не поверила я.

– А я чем хуже, - чуть заметно улыбнулся он и тут же посмотрел куда-то мне за спину: - Лайет, иди к нам!

Бригитта с Бриней так и не появились, но за зверенышей я не беспокоилась. Эти выкрутятся из любой ситуации. А если и не выкрутятся….

У меня имелся серьезный аргумент против их участия в этом безобразии. Представить эту парочку с кисточкой в когтистых лапах у меня никак не получалось. Попугать, притащить в качестве метки черный цветок - да, а вот нарисовать маску и написать записку….

Искоса посмотрела на Рауля, но тот сосредоточенно завтракал, уйдя в себя настолько, что вроде как и не замечал происходившего вокруг.

– Так и не нашли?
– Паэль пододвинул Лайету свободную тарелку.

– Нет, - качнул он головой. Потом обвел нас тяжелым, многообещающим взглядом.
– Если я узнаю….

– Что?!
– вполне искренне возмутилась я.
– Отшлепаете?! Отправите обратно в Академию?
– продолжила я, злясь все сильнее. Не на него, на все, что давило на плечи в последнее время.
– Почему никто из вас ничем не грозил, когда магистр откровенно засудил собственного сына?! А тут, нашелся один смельчак….

– Не надо, - протянул руку через стол Ивар. Накрыл мою ладонь.
– Мы же не знаем, что означает эта черная метка. Может, все не так просто.

– Извини, - исподлобья посмотрела я на Лайета. И ведь, действительно, чего это я на него взъелась?!

– А он точно засуживал?
– вполне серьезно спросил у меня Паэль. Во время боя Ивара он находился у другого поля, потому происходившего между моим другом и его соперником не видел.

– Точно, - неожиданно ‘очнувшись’, подтвердил мои слова Рауль.
– Там была если и не победа Ивара, то ничья - точно.

– Я был со щитом, - нахмурился Лайет.
– А почему вы мне ничего не сказали?
– вновь посмотрел он на меня.

– Мы сказали главному судье, - опередил меня Дак, - но он нас даже слушать не стал.