Пари на судьбу
Шрифт:
Я отвела трубку от уха, несдержанно шмыгнула носом и всеми силами постаралась заставить себя говорить ровно.
— Вы правы, Оскар Сергеевич, — сказала, медленно выдыхая. — Простите, что заставила тратить на меня время. Подозреваю, что оно в вашем случае стоит очень дорого. И… давайте на этом закончим. Просто забудем, что были когда-то знакомы.
— Варя! — взвыл он. — Перестань. Ты мне нужна. Я от тебя отказываться не собираюсь.
— А ты мне не нужен, — выдавила из себя. — Прощай, Ос. И забудь. Надеюсь, твои проблемы скоро разрешатся.
Стоило
— Мне больно, Ос, — сказала, сдавленным шёпотом. — А в моём сердце — пустота. Оно болит… потому что тянется к тому, кто ему лгал. Пожалуйста, если ты хотя бы немножко меня уважаешь… не звони больше. Не ищи встреч. Дай мне жить…
— Это неправильно, Варя, — строгим тоном ответил он. — Ты пытаешься выстроить между нами стену, хотя сама же этого не желаешь.
— Прощай.
— Нет! — рявкнул он.
Но я не стала его слушать. Просто оборвала вызов. А потом, недолго думая, занесла номер Оскара в чёрный список. Нам не следовало больше видеться, как и разговаривать. Его ждали великие свершения… ну а я просто должна была снова научиться жить. Без него.
Той ночью я уснула только после большой дозы снотворного. А на следующий день решила: нужно что-то менять. И отправилась в парикмахерскую. А там попросила свободного мастера отрезать мои волосы. Да-да, те самые, которые являлись гордостью… и которые так нравились Оскару. Причём обстригли мне их по плечи.
Голове после этого стало легче. А вот душе — нет. Зато, к моему удивлению, теперь мои короткие локоны начали игриво завиваться. Закручивались спиральками, от чего, по словам коллег, я стала похожа на милую куколку. Мне, если честно, даже нравилось, а вот Алла Фёдоровна не оценила. Более того, сразу заподозрила неладное, потому и стала расспрашивать. Но мне совсем не хотелось говорить ей правду. Да и что я могла сказать? «Знаете, Алла Фёдоровна, я тут наняла строителя делать ремонт, влюбилась в него по уши, а он оказался сыном миллиардера?» Она ведь не поймёт моей печали. С её практичным взглядом на жизнь — точно скажет, что я глупая, недальновидная дура. Что от таких любовников не отказываются, и уж тем более никуда их не посылают.
Потому, когда после вопроса про волосы она спросила, всё ли со мной в порядке, я широко улыбнулась и заявила, что у меня всё лучше всех. Не удивительно, что больше она ничего говорить не стала, прекрасно понимая, насколько это бессмысленно.
Сам праздник по случаю дня рождения моего родителя было решено устроить в беседке, на заднем дворе его дома. Гостей собралось немало. Среди них оказались и друзья папеньки, и бывшие сослуживцы, ну и кое-кто из наших родственников. Прибыла и моя тётка Лариса с супругом Артуром. Странно, но несмотря на то, что мы с ними жили в одном городе, видеться получалось только на праздниках. Но я всё равно любила эту красивую, ухоженную женщину, и с самого детства считала
— Ничего себе, Варя, какой у тебя брюлик, — сказала она, обняв меня при встрече. Да только её взгляд при этом был обращён на тот самый камушек, который подарил мне Оскар.
Почему я надела это украшение? Наверное, по той же причине, по которой надевала его почти каждый день. Для меня оно было частью Оса. Не того грубоватого бизнесмена, которым он являлся на самом деле, а того яркого, уверенного в себе парня, которого я умудрилась впустить в своё сердце. И пусть понимала, что это глупо, что не стоит так цепляться за прошлое, которое стараешься забыть, но… я не могла. Увы, это оказалось слишком тяжело.
На самом деле, я посчитала слова тёти про брюлик шуткой. Потому только удивилась, когда позже она отвела меня в сторону, подальше от других гостей и, строго глядя в глаза, взяла меня за руку.
— Варюш, — начала она, — Вероятно, это подарок, даже боюсь спрашивать, от кого. Потому не пойми меня неправильно, но… настолько дорогие украшения на подобном мероприятии попросту неуместны. Да и… нельзя по городу в таком ходить, а ты же сюда точно на маршрутке приехала.
— Ларис, ты о чём? — уточнила, не совсем понимая, к чему она клонит.
— О бриллианте, — спокойно ответила она.
Вот в тот момент меня и огорошило пониманием. Бриллиант?! Мать твою, Оскар, ты додумался подарить мне бриллиант?!
Видя, что я явно оторопела, Лариса оглянулась на супруга, удостоверилась, что он занят болтовнёй с моим отцом, и повела меня в дом.
— Вижу, ты не знала, что носишь, — сказала она, когда мы с ней оказались на всё той же кухне Аллы Фёдоровны.
— Нет.
Я на самом деле была растеряна. И, честно говоря, никак не могла уложить в своей голове её слова. Для меня слово «бриллиант» было равносильно чему-то безумно дорогому. А тут не просто драгоценный камень… а нечто до неприличия большое.
— Варя, откуда он у тебя?
— Подарили, — призналась, поднимая на неё пустой взгляд. — Я, правда, не знала. Думала, обычная стекляшка.
Хотя, глупо было на это рассчитывать. Это же Оскар… а, учитывая то, что я теперь знала о его материальном положении, следовало догадаться о баснословной цене этой побрякушки.
— Я даже не представляю, сколько она может стоить. Но если тебе интересно, у меня есть знакомый ювелир. Он подскажет… — участливо проговорила тётя. — Но уверена, что не меньше полумиллиона.
Эта цифра стала для меня не просто страшной, а поистине шокирующей. Я никак не могла поверить, что ношу на шее штучку, которая стоит пятьсот тысяч рублей.
Но, как оказалось, мы с тётей ошиблись. И выяснилось это уже на следующий день, когда она повезла меня к этому самому знакомому ювелиру. Вот он-то и развеял мои сомнения, окончательно лишив душевного покоя. Ведь, по его скромной оценке, сие украшение было эксклюзивным, сделанным на заказ каким-то именитым мастером. И стоило это чУдное колье… по меньшей мере в два раза больше, чем мы думали.