Пари за гранью бытия
Шрифт:
– О`кей, – не стал спорить Никита Петрович. – За здоровье, так за здоровье. Только дамам надо налить.
– Я не пью! – оповестила хозяйка дома.
– Леночка, почему же вы никогда не пьете? – развёл руками мэр. – Уж за здоровье-то грех не выпить. Ну? Леночка? Пять капель!
– У меня и так здоровья нет, а если ещё пить за него, то совсем не будет, – отказалась та.
– Степан Васильич! Повлияй на жену! – обратился Бабенко к Штырю.
– Да ну её! Не хочет – пусть не пьёт. Нам больше достанется, – отмахнулся
– Илона, тебе налить? – переключился Никита Петрович на свою супругу.
– Конечно, налить. Только не водки, естественно, – жеманно произнесла жена.
Бабенко воззрился на бутылку в своей руке.
– Пардон! – отставил он тару. – Что будешь пить? Выбирай! – предложил он ей широким жестом.
А выбор-то, собственно, был не особо велик. Спиртное Васильич, естественно, не покупал. Глупо было бы тратить деньги на то, что можно взять бесплатно на собственном заводе. В подвале усадьбы всегда громоздились ящики с водкой, запасы которой периодически пополнялись. Любил ещё Штырь коньячок – ради этого напитка даже запустил на заводе отдельную линию. Но вот про ассортимент дамского алкоголя хозяин усадьбы просто позабыл.
Хотя завод выпускал пару сортов вина, особым спросом в городе оно не пользовалось. Качество было не то, да и, как ни крути, а душа русского человека тянется к водочке. Вот и Васильич этот алкоголь уважал особенно и в доме держал в изобилии. А вино не употреблял и даже брезговал.
Потому на столе сейчас громоздились лишь бутылки с водкой и коньяком. Мадам Бабенко, пытливо оглядев небогатый ассортимент, удивлённо хлопнула глазами:
– А что, «винчика» нет?
– Детских напитков не держу! – крякнул Васильич. И тут же посоветовал:
– Илона, пейте лучше водку. Чистый продукт, натуральный. Сам произвожу, сам отвечаю за качество! Попробуйте!
– Спасибо, конечно, – замялась супруга мэра. – Но я водку не очень… У меня от неё наутро голова болит. Мне бы «винчика»!
– От вина голова скорее заболит, чем от водки! – авторитетно заявил Штырь. – Вино – это что? Перебродивший ягодный сок! Гниль, одним словом. А в водке никакой гнили, чистейший спирт и родниковая вода!
– Водки тоже палёной полно, – возразил Никита Петрович.
– Но-но, попрошу! Только не на моём заводе! – погрозил пальцем Васильич.
– Согласен. Но водку с твоего завода не укупишь – цену задрал, выше некуда, – посетовал Бабенко.
– А как же, за качество надо платить! А ты-то чего жалуешься? Пей, сколько влезет – вон, весь стол уставлен.
– А я не жалуюсь, я за народ радею. Мне чего переживать? У меня ещё и вся квартира твоей водкой завалена. Подарки от твоих щедрот, – произнёс мэр.
– Не понял! Тебе что, мои подарки не нравятся? – поднял брови Васильич. – Могу больше не дарить.
– Почему? Дари. Такой подарок, как водка, всегда
– Угу, правильно. Только налей мне чего-нибудь, уже, – подала голос его супруга.
– Пардон! Так что тебе – коньячок или беленькую?
– Илона, у меня есть бутылка чудесного французского вина. Хотите? – вдруг предложила Лена.
– Не понял! – воззрился на жену Штырь. – Откуда вино?
– Купила, – запальчиво произнесла та. – Сейчас принесу.
Лена поднялась из-за стола и прошла в дом.
– Тратит деньги на всякую дрянь, – заворчал хозяин усадьбы. – Вино французское! Небось в соседнем подвале бомжи разливали.
– У тебя по соседству бомжи в подвалах живут? – усмехнулся Никита Петрович.
– У меня соседей вообще нет, как видишь, – отрезал недовольный Васильич.
– Вот! – Лена вернулась, неся в руке бутылку. – Замечательное французское вино!
– А ну дай сюда! – протянул руку муж. – Чем ты моих гостей травить собралась?
Штырь, прищурившись, принялся изучать этикетку.
– Ни черта не понимаю! Что тут накорябали? – раздражённо произнёс он. – Лу.. Ло..
– Здесь написано «Луи Жадо». – Лена взяла бутылку из рук Васильича и продемонстрировала присутствующим. – Вино молодое, урожая девяносто седьмого года, но сказали – очень вкусное. Никита Петрович, откройте, пожалуйста.
Не успела Лена произнести эти слова, как Штырь снова протянул руку.
– Дай сюда, я сказал! – повысил он голос. Схватив бутылку, повертел её и так, и эдак. – На этикетке тебе чего хочешь понапишут! – вынес вердикт супруг. – А внутри неизвестно что, бурда какая-нибудь. Бомжи в соседнем подвале разливали, а тебе, дуре, продали!
Васильич отставил вино в сторону.
– Илона, лучше это не пейте, – посоветовал он. – Давайте я вам водочки налью! Безопасней и для здоровья полезней.
– Но Илона хотела вина! – вспылила Лена.
– Она уже не хочет, – ответил за гостью Штырь, наполняя рюмку супруги мэра водкой.
– Илона, давайте свой бокал, я налью вам вина. – Хозяйка снова взяла бутылку и сама принялась её открывать.
– Да я правда вина уже не хочу, – начала отказываться мадам Бабенко, видя, что назревает скандал.
– Хотите, Илона, я же вижу, что хотите! – Лена судорожно орудовала ножом, срезая фольгу с горлышка.
– Не хочет, тебе сказали! – произнёс Васильич, смерив жену взглядом.
Та молча взяла штопор и принялась ввинчивать в пробку. Понаблюдав за действиями супруги, Штырь так же молча выхватил бутылку из её рук и шарахнул о дерево. Мелкие осколки брызнули во все стороны, ароматная пахучая жидкость потекла по стволу. Лена вздрогнула и застыла.
– Что смотришь? – Хозяин усадьбы спокойно откинулся на спинку кресла. – Убирай! Напорется ещё кто-нибудь на стекло…