Пари. Книга 1
Шрифт:
– Нету, Алексей Николаевич!
– Пишите, лучше сразу мобильник. Хоть мы дома будем работать.
– Алексей Николаевич, как дома? Разве не в школе? И не в офисе каком-нибудь?
– Алла, школа скоро будет закрыта, а офис переводчику ни к чему. Я всегда работаю дома, там у меня все материалы, рукописи.
– Хорошо, как скажете.
– Адрес уточните в эсэмэс. Успехов на экзамене! Но я уверен, что такая способная юная девушка, как вы, всё сдаст на отлично.
– Спасибо! До свидания!
«Какой дядька классный! На Кота Чеширского из американской „Алисы
– Маруся, ну какое учить? Пошли лучше погуляем? Мы с тобой никогда ничего не учили вместе, только как морду малевать.
– Аль, мне неспокойно, говорю тебе! Надо готовиться. Когда одни пятёрки ставят и так, а если шесть четвёрок, то на пять надо ответить!
– Да ответишь ты! Не знаешь, где на контурной карте Америка? Там будет тест на компе. Мы эту программу столько раз обходили. Комиссия вообще ничего не вкурит. Притом что и комиссия-то – одно название. Наши же завучи, никого из гороно не будет, я узнавала.
– Люша, а если будет? Давай почитаем? Погоняй меня!
– Погонять – это базара ноль! А потом гулять.
– А тебе в спортзал не надо? Ты ж по понедельникам ходишь, а?
– Машка, не занудствуй! Я после восьми пойду, чтобы папа видел, что я поздно ушла. Артём после репетиции обещал меня встретить. Погуляем немного.
– Вот где твоя башка висит! А я думаю, чего это ты в свою качалку не бежишь! Чего это ты со мной тусуешься, учиться мешаешь? Ты под расписание Тёмочки своего пытаешься подстроиться? Если он вообще твой!
– Чё ты язвишь? Надо гадостей накидать? Специально обидные вещи говоришь?
– Аля, очнись! Нет, конечно! Я не хочу тебя обидеть. Я правду говорю: ты на нём помешалась, просто сбрендила. Остановись, пока не поздно. Куда гордость твоя делась?
– Маш, всё! Мне надоели эти разговоры. Я всё сама понимаю. Он не ангел, но я ему нравлюсь, он мне тоже. Зачем вечно искать кого получше, когда Артём мне нравится таким, как есть.
– Тогда почему он пропадает? Откуда эта нестабильность в поведении? Ничего не напоминает? Если ты ему интересна, почему он долго тебе не пишет и не звонит? А потом неожиданно проявляется? Сегодня объявлялся?
– А зачем? Мы вчера договорились на вечер, ближе к делу созвонимся.
– Что значит «созвонимся»? Ты ему сама звонить будешь?
– Маш, чё ты как мама моя? В отношениях не важно, кто звонит!
– У-у-у-у, понятно всё с тобой. Ладно, не хочу ругаться. Я просто переживаю за тебя очень.
– Спасибо, Маруся! Я знаю. Я тебя тоже люблю!
– Кстати, я решила у Ксюши брать уроки игры на гитаре летом.
– У какой Ксюши?
– Аль, у вашей Ксюши Левиной. Они в пятницу, после моего экзамена, с Дарьей Душицкой должны зайти в пять. Придёшь?
– Неожиданно! Ты и гитара! Акустическая?
– Ага.
– Приду! Посмотреть на тебя с гитарой – это отдельный вид извращения.
«А Машке с её длинными, густыми, волнистыми русыми волосами и стройными ножищами гитара пойдёт невероятно, конечно».
– Давай свою географию. Додолбала меня! На гитаре ещё играть не умеешь, зато мозг клюёшь профессионально.
Артём
После случайной встречи с Ларой на базе Артёма опять накрыло. То, что казалось отболело, как будто вскрылось заново. Осложнялось всё тем, что Аля была свидетельницей ступора и замешательства Артёма. Ему необходимо было развеяться, и гори всё остальное огнём. Поездка в Москву встречать брата Костика казалась отличной возможностью проветрить голову и во что-нибудь влипнуть. Конечно, стратегически верно было бы позвонить после репетиции Але, поговорить с ней, как приятна её ревность и всякие остальные сентиментальные сладкие фразы. Но не было на это у Артёма сил. Хотелось в тёплую ночь, в поездку, в погоню за ощущениями, способными заглушить… стереть горькое послевкусие и тревогу после появления Лары. Грёбаного чёрта из табакерки.
Приехал Костик. Резко затормозил, развернулся в два захода, как на тракторе, и заорал в открытое окно:
– Карета подана, поехали! Шальные императрицы ждут! И ушлёпок этот на вокзале тоже, конечно!
Вот действительно, человек-праздник. И даже не пьёт за рулём, не курит так вообще (что удивительно с учётом всех вводных). Всегда позитивный, на кураже, готовый на авантюры – и в огонь, и в воду.
– Поехали, заберём мини-Костика и на Ярике на обратном пути покатаем, – обречённо и странно потерянно сказал Артём.
– Ой, детка, что случилось? Что ты, милый друг, не весел? Что ты голову повесил? Опечалился чему? Проститутки почему? – опошлил великого поэта Матушкин. – Реально, Тёмыч, ты же против продажной любви. Тебе за кровь девственниц приятнее самому получать американских президентов?
– Да надоело, херня какая-то! Ради чего стараться? Мохнатого и разного прекрасного вокруг куча! Сначала было прикольно, а теперь уже как чемодан без ручки, да и затянулось всё…
– Русские таки не сдаются! Тут вопрос не денег! Принципа и куража! У тебя план кончился, что ли? Или смена парадигмы?