Парии человечества
Шрифт:
Первый падья первой части начинается очень характерными словами, исчерпывающими, очевидно, основную мысль автора этого труда.
«Все люди, — говорит он, — равны перед оком Брамы, верховный владыка не создавал ни каст, ни париев, и его наставления и повеления обращены ко всем людям без различия».
Далее любопытно в бытовом отношении определение, делаемое автором всего круга обязанностей главы семейства.
«Глава семьи, — говорит он, — естественная опора трех родов людей: брамачари или послушников, давших обет воздержания на все время их учения, браминов, и пустынножителей. Он их снабжает пищею, необходимою одеждою и всем вообще, что им нужно для того, чтобы
Глава семьи должен также простирать свое попечение на бедных, на странников, на путников. Каждый раз, вкушая пищу, он должен часть ее отделить и поставить ее около своего жилища».
Затем в этой главе совсем даже и не упоминается об обязанностях главы семьи по отношению к своей семье, а только превозносится супружеское согласие и верность.
Второй падья воспевает добродетели жены и матери, в третьем указываются и перечисляются уже обязанности добродетельных детей по отношению к родителям, в четвертой главе — звучные гимны супружеской любви. На этой главе и заканчивается обозрение внутренних отношений в семействе.
Далее, в главе пятой, излагаются обязанности по отношению к гостю. Видно, что гостеприимство, как чуть ли не у всех древних народов, ставилось у индусов в число первых добродетелей. Автор книги призывает проклятие на голову негостеприимцев и называет «невеждами» тех, кто боится разориться, будучи гостеприимным.
«Подобно тому, как цветок аматлэ вянет в тени, так же увядает счастье того, кто прячется, когда видит вдали на дороге гостя, направляющегося к дому его, усталого и покрытого пылью».
В следующих главах содержатся наставления о личном поведении главы семьи, о преимуществах постоянной приветливости и доброты в обхождении, о воздаянии за оказанные услуги, о добродетельном владении и пользовании имуществом, о власти разума над чувствами, о добрых нравах, об умеренности и воздержании, о прощении обид и т. д.
В первой главе второй книги автор в следующих словах определяет главные обязанности царя.
«Шесть вещей придают царю такое же могущество среди людей, какое лев имеет среди зверей: войско, закаленное в боях, обширные владения, прочные союзы, искусные министры и неприступные крепости». Личных же царских добродетелей автор книги намечает четыре: правосудие, независимость, мужество и твердость в решениях, бдительность и опытность в искусстве управления. Но чтобы хорошо править, царь должен еще владеть знаниями, науками, во главе которых автор ставит чтение, письмо и науку исчисления. Эти знания все равно, что «очи науки, которые освещают ученье и без которых ничего невозможно познать». Очень любопытна та высшая почтительность к учителю, которой требует автор даже от обучающегося принца. «Бесполезно и пытаться приобрести знание тому, кто не держится перед учителем в почтительной позе сына перед отцом, бедняка перед благодетелем. Надменный человек никогда ничему не выучится». Второй, третий и четвертый падьи этой части содержат восхваления науки и мудрости, советы царям: окружать себя мудрыми людьми, удалять от себя знатных и гордых невежд и т. п., пятый трактует о благоразумии царя, которое «защищает его подданных от голода, опустошения и войны». «Лучше отречься от славы, нежели от благоразумия», — основательно философствует автор.
Шестая глава перечисляет те пороки, которые царь особенно должен искоренять в себе: беспорядочное пристрастие к накоплению богатства, гордость, из-за которой человек утрачивает здравые понятия о справедливом и несправедливом, и знакомство с распущенными людьми.
«Неумеренная любовь к золоту, говорит он, — для царя более унизительная
Седьмая глава касается выбора министров, которые должны быть «людьми мудрости и опытности». «Царь, не умеющий окружить себя преданными и честными друзьями, всегда отличается умением наживать себе врагов».
Восьмая глава остерегает царя от общества придворных льстецов. «Подобно тому, как вода, просачиваясь сквозь землю, напитывается веществами, которые встречает на пути, и человек воспринимает качества и недостатки людей, с которыми водится».
Девятая, десятая и одиннадцатая главы содержат наставления, касающиеся войны, двенадцатая и тринадцатая опять возвращаются к министрам, их выбору и качествам.
Четырнадцатая глава трактует семью царя. «Многочисленные семейства пользуются благословением богов. Царь должен, сколько может, увеличивать свое семейство, ибо этим он обеспечит себе помощь в счастье и великую преданность в несчастье». Пятнадцатая глава посвящена воспитанию сына-наследника.
В шестнадцатой главе речь идет о правосудии царя, которое он должен оказывать «всем своим подданным без различия, не проявляя снисхождения, доходящего до слабости, и строгости, превышающей указания закона».
Семнадцатый падья содержит мысли о налогах, причем автор с резким негодованием обрушивается на излишнее усердие во взимании их. «Что касается царей, применяющих жестокости и пытки, чтобы отнимать добро своих подданных, то они стократ презреннее убийц и в течение тысячи переселений будут возрождаться в образах нечистых животных».
«Милосердие и любовь, — говорит автор, — в начале следующей, восемнадцатой главы, — суть две добродетели, через которые охраняется и процветает вся эта вселенная». Он предписывает царю эти качества. «Он (т. е. царь)должен не озлобляться провинностями своих подданных, ибо тот, кто распространяет вокруг себя ужас жестокостью казней, приготавливает себе презренный конец».
Девятнадцатая глава указывает царю на необходимость обзавестись тайными соглядатаями, «людьми честными и преданными его особе». Через них он должен узнавать обо всех беззакониях, творящихся в его царстве. Эти же соглядатаи стерегут и его внешних врагов.
«Когда царь, — говорится далее, в двадцатой главе, — узнает что-нибудь важное от одного из своих соглядатаев, которого он послал для обозрения области, он должен послать туда другого соглядатая, не говоря ему ничего о том поручении, которое уже выполнено первым соглядатаем. И если донесения обоих посланных совпадут между собою, тогда царь может быть спокоен, что он напал на след истины».
Двадцать первая и двадцать вторая главы возвращаются к личным качествам царя. Первая из них указывает на необходимость закаленного характера у царя, вторая поучает, что «лишь в ожесточенной работе, а не в телесных наслаждениях царь находит средства к разрешению всяких затруднений». И автор ссылается на то, что «все цари, оставившие по себе великую славу мудрости, обязаны ею только непрестанному труду, которому они предавались».
«Когда царь впадает в бедствие, не сделав ничего такого, в чем мог бы себя упрекать, — говорит автор в заключительном падьи этой части, — пусть он его переносит с ясною душою, пусть, послужат раньше примером могущества, он теперь послужит примером в несчастии». И автор заканчивает эту часть словами: «Царю лучше погибнуть на поле брани, нежели сдаться врагу, от крови царей, павших на поле брани, родятся герои».