Парижские соблазны
Шрифт:
«Что сказала бы мама?» – в который раз задавалась она одним и тем же вопросом, следуя за дамами наверх в спальни и тревожась по поводу того, как ей реагировать на то, что они скажут или сделают. Но эту проблему решила за нее тетя Лили.
– Гардения, иди в свою комнату и приведи себя в порядок, – жестко сказала она, – а потом, когда будешь готова, приди ко мне.
Гардении ничего не оставалось, как подчиниться.
Мужчины задержались в столовой ненадолго – как раз настолько, насколько задерживался ее отец, когда они дома устраивали
В нише тихо наигрывал оркестр. Сам зал, к удивлению Гардении, с полудня полностью преобразился. Везде были свежие цветы, стены украшали огромные гирлянды, а по потолку, подобно звездочкам, были разбросаны крохотные огоньки, что делало атмосферу таинственной и романтичной. Но, по-видимому, убранство салона никого не интересовало, и никто не слушал изумительную игру скрипок.
Гардения была уверена, что итальянец собирается пригласить ее на танец. Однако к тому моменту, когда она из спальни спустилась вниз, он уже шептался в углу с очень симпатичной женщиной, приехавшей уже после ужина. Она была одета в обтягивающее как перчатка платье из тончайшей, подобно паутинке, черной ткани. Волосы ее украшал эгрет [6] с бриллиантом.
– Стой рядом со мной и помогай принимать гостей, – сказала тетя Лили.
Однако она нечасто утруждала себя тем, чтобы представлять вновь прибывших, – просто махала рукой по направлению к игорным столам или к длинной, заставленной бутылками с шампанским и вазочками с икрой стойке, расположенной в дальнем конце салона.
Наконец, когда Гардении стало казаться, что прошла уже целая вечность, она увидела знакомое лицо и поняла, что по лестнице поднимается лорд Харткорт в сопровождении своего кузена, Бертрама Каннингэма.
При виде них она очень обрадовалась: ведь они единственные из всех гостей, с кем она хоть немного была знакома. К тому же ей, как всякой женщине, хотелось предстать перед ними в новом платье.
Тетя Лили протянула к ним обе затянутые в белые перчатки руки.
– О, лорд Харткорт, я так счастлива видеть вас! Я так огорчилась, когда вы не приехали сегодня к нам на чай.
– Я тоже расстроился, – ответил лорд Харткорт, – но, как я сообщил вам в записке, которую, надеюсь, вы получили, у меня были дела, я не мог уехать из посольства.
– Вы слишком серьезно воспринимаете жизнь, – улыбнулась тетя Лили. – Как вы поживаете, господин Каннингэм? Очень мило с вашей стороны, что вы приехали. – Она взяла Бертрама под руку и, заметив, что лорд Харткорт пожимает руку Гардении, поспешно добавила: – Гардения так добра, она помогала мне принимать гостей. Потанцуйте с ней, лорд Харткорт. Вентура никогда не простит меня, если не найдется ни одного почитателя его музыки. А мы с вами, господин Каннингэм, отправимся на поиски чего-нибудь выпить. У меня пересохло в горле.
Мужчинам больше ничего
– Конечно, давайте потанцуем, – с серьезным видом обратился к Гардении лорд Харткорт, когда хозяйка в сопровождении Берти Каннингэма направилась к стойке в конце салона.
Он положил руку ей на талию, и она несколько обеспокоенно проговорила:
– Надеюсь, я не буду наступать вам на ноги. Мама учила меня, но мне редко удавалось танцевать с мужчинами. Вы должны извинить меня, если я окажусь неуклюжей.
– Уверен, с вами ничего подобного не случится, – галантно заметил лорд Харткорт.
Гардения обнаружила, что он прав. Так как он танцевал просто, без всякой претенциозности, она с легкостью успевала за ним, и они плавно, в такт музыке, скользили по залу.
– Какой замечательный оркестр! – воскликнула Гардения. – Никогда бы не подумала, что танцевальная музыка может быть столь прекрасна.
Они сделали несколько кругов по залу, когда лорд Харткорт заметил:
– Здесь жарко, не так ли? Аромат цветов одурманивает. Почему бы нам не выйти на балкон?
– Да, конечно, – согласилась Гардения, бросая взгляд на открытие стеклянные двери, ведущие на широкий балкон, который тянулся вдоль всего дома.
Они вышли на воздух. Дул слабый ветерок, лорд Харткорт подставил ему разгоряченное лицо.
– Так-то лучше, – произнес он. – У французов в домах всегда очень жарко.
– Но тетя Лили англичанка, – запротестовала Гардения.
– Ах да! – воскликнул лорд Харткорт. – Боюсь, я забываю об этом и всегда считаю ее француженкой, потому что у нее французский титул.
– Понимаю, – сказала Гардения.
Она положила руки в перчатках на перила и, подавшись слегка вперед, смотрела в сад. Ветер слегка шевелил листья деревьев, за которыми виднелись огни города.
– Ну как, вам здесь нравится? – поинтересовался лорд Харткорт.
– Мне очень интересно, здесь все по-другому, не такое, как я ожидала, – искренне ответила Гардения.
– Вы и сами выглядите по-другому, – заметил лорд Харткорт, облокачиваясь на перила и глядя на ее профиль. – Дело, наверное, в вашем платье. Оно очень не похоже на то, в котором вы приехали.
– Тетя Лили была так добра, что повезла меня к Ворту, – объяснила ему Гардения.
– Да, я слышал об этом, – проговорил лорд Харткорт.
– Удивительно, он сшил его всего за сутки! – продолжала Гардения. – С трудом верится, правда?
– Вы, возможно, понравились ему, – предположил лорд Харткорт. – Говорят, месье Ворт готов спешить только ради тех, кто ему понравился и кто, по его мнению, сделает честь его творению.
Гардения с улыбкой посмотрела на него.
– А я делаю ему честь? – спросила она.
Эти слова сопровождались легким кокетством. Наблюдая за дамами во время обеда, она почувствовала, что ее чопорность и серьезность совершенно не соответствуют царившей на приеме атмосфере.