Паря над чужими пороками
Шрифт:
Саша кинул на стол несколько банкнот и сказал:
– Не суетись! Это за поле… До встречи!
Не дожидаясь ответной реакции, направился к выходу, глядя с неприязнью на ни в чем не виноватый персонал "2лузы". Его правое плечо подергивалось, как обычно, при эмоциональном напряжении и раздражении.
*
Вновь заработали дворники на лобовом, реагируя на очередную линию дождя. Асфальт блестел черной рекой, чье русло обозначалось дорожными столбами. Лесной массив сменил ровно подстриженный кустарник, бегущий вдоль дороги, – неизменный участник дорожного движения. Серость неба, казалось, остановила
Саша любил трассу, на ней он отдыхал, абстрагируясь от суеты повседневной жизни. Раздался звонок.
– Брат?
– Да!?
– Ты далеко?
– Нет! Мне пару часов надо, но если…
– Ты не суетись… У меня тут перебой небольшой. Ничего не поменялось, просто отодвинулось.
– Как быть?
– Просто быть, – Дэн рассмеялся и добавил: – Я перезвоню…
– Не откладывай!
– Не буду.– И он, снова смеясь, отключил телефон.
Замелькали знаки, указатели. Из серости, светясь фонарями и рекламными щитами, выплыл кубообразный комплекс с заправкой. Судя по заставленной парковке, люди коротали здесь время, отдыхая от трассы.
Стандартный набор – гостиница, ресторан, казино, кафешка и ряд контрафакта. Саша задержался у стеллажа с музыкой – никогда не мог пройти мимо. Приобрел "Wish" The Cure. Услышал голос:
– Клевая пластиночка!
Оторвав глаза от вымышленного производителя диска, Саша уставился на производителя голоса и фразы. Девушка, на вид лет семнадцати, но с выразительно взрослыми глазами и в не по-детски "вбуханном" гардеробе. Саша с интересом переваривал сочетания.
– Попьем чего-нибудь?
– В смысле?– переспросил Саша.
– В смысле сушит, как растамана посреди пустыни, а там, – довольно изящным жестом девушка показала на верхний этаж, – оазис с живительной влагой… Или ты предпочитаешь дождь с техногенным спреем?
– А… это?– Саша улыбнулся.– Идем, конечно!
Девушка, комично поджав губы, но идеально держа спину, поднималась по лестнице.
– Мне "Писю-колу", диету!– бросила она через плечо и направилась к одному из свободных столиков.
Саша, взяв напитки, окинув взглядом присутствующих, сел напротив девушки на плетеный стул, ощутив себя дачником. Девушка курила, но с таким видом, словно полмира умоляло ее сделать это, а вторая половина ждала, когда она докурит и скажет хоть что-нибудь. Она была приятная: черное каре, острый подбородок, зеленые глаза, стройна и все такое.
– "Пися"– Саша подвинул к ней стакан.– Убеждают, что без сахара.
– Угу… – произнесла она и, глотнув, добавила: – Не врут – без него!
– Химия!– сказал Саша, размешивая шапку сливок в кофе по-венски.
– Ну да… Не социология,– согласилась она, затягиваясь сигаретой, кивнула на диск: – А ты что, депрессируешь?
– Релаксирую!– дернув плечом, ответил он.
– Ого!– Она обвела зал взглядом, видимо, впервые.– Не по сезону как-то. И что, получается?
– Ну, да… Без особых усилий.
– А едешь куда?
– На восток.
– А что там?– Девушка звучно пробурлила в стакане трубочкой.
– Восток…
– Слушай! У тебя что, затянувшаяся депрессия что ли?
– Не… она у меня замедленная, как мина!
Саша расслабился в этой кофейно-диалоговой дымке, отодвинув дождь и брата куда-то к десертным приборам.
– А у тебя что?– спросил он у девушки.
– Глупость!–
– Как разгребать будешь?
– Не знаю… – Она кивнула головой в пространство. – Хоть бы лавку открыли с советами платными, а то построили лабиринт безвыходностей, оторвались от мира и меня с собой тащат… А мне что, в звезды руками упираться что ли?
Она закурила еще и, положив подбородок на руку, упертую локтем в стол, посмотрела на Сашу. Тот прочел в этом призыв к диалогу.
– А у меня, вроде как, все определено… Еду! Поездка не деловая, но важная. Позвонили, отложили, вот жду до звонка.
– Слушай, может место такое?
Саша, окинув взглядом зал, людей, сказал:
– Или мы такие?
Они рассмеялись.
– На самом деле, уже полгода ловлю себя на мысли, что скольжу на месте.– Она смотрела Саше в глаза.– Ну как на гололеде, понимаешь?
– Угу!
– Все куда-то несутся, стремятся, чего-то добиваются в жизни: рост, карьера… А я скольжу, бег на месте какой-то, блин!
– Может, не то направление?– спросил Саша.
Она вновь комично и в то же время с изяществом дернула плечами.
– Не знаю, может…– в ее поле зрения попала официантка, – составишь компанию? Я голодна…
– Давай!
В процессе болтовни Саша разделался с телятиной, собеседница с видом гурмана методично пережевывала лазанью.
– Хороший "членовек"! – Она махнула вилкой в сторону вошедших людей – группы с явным лидером.
Саша мельком взглянул на размещающихся за столом, переваривая услышанное.
"Членовек – что это? Связано как-то с эрекцией? Заглянуть дальше – с «вековой эрекцией»! Как много заложено в одном исковерканном слове. Сначала «Пися-кола», теперь вот это!"
Саша, еще раз взглянув, узнал того, кто явно позиционировал себя как задающего в компании тон. Мелькнула догадка, и он взглянул на девушку, словно ожидая подтверждения. Та манерно вытерла губы и сказала:
– Я сама его не знаю, так подружка показывала… А у меня память – сканер!
Она снова закурила, жестом спрашивая разрешения.
Конечно, Саша знал этого на вид интеллигентного, с уставшими глазами человека. Он был строен, лысоват, но с затянутыми в хвост волосами. Тонкие пальцы и манера вести диалог в успокаивающем тоне. Ему нравилось, когда его называли Казанова или Ловелас. Он трудился в сфере порноиндустрии. Успех сопутствовал ему в этом деле. Также он приторговывал элитными девочками лично для особых клиентов и не забывал собирать налоги с уличной торговли телом. Подборку своих громких имен он получил не за отношение к интимному бизнесу. Нет, он трубил направо и налево о своей сверхчеловеческой мужской силе, утверждая, что его возбуждает все, что связано с женщиной. Вплоть до сережки, оставшейся на полу. Люди же, циничные критики, утверждали, что этот сердцеед слишком растрачивается на рекламу продукта с несуществующими преимуществами. За глаза его называли Боня.