Пасха Страстей и Воскресения в христианском богослужении Востока и Запада
Шрифт:
Правда, в этом документе никак не указывается на совершенную недопустимость (и абсурдность!) проведения паралитургических обрядов, посвященных Страстям, по воскресным дням, что, к сожалению, по-прежнему имеет широкое распространение в католических приходах некоторых стран Восточной Европы. Справедливости ради следует отметить, что в прошлом, когда страстные практики благочестия только входили в обиход, их проведение в воскресные дни Великого поста было более или менее оправданным. По крайней мере, этому можно найти вполне разумные объяснения. Дело в том, что у простых тружеников воскресенье было единственным праздным днем. Поскольку Месса служилась только утром, вечер оказывался ничем не занят. Чтобы народ не скучал (а последнее было чревато пьянством), пастыри пытались занять его чем-нибудь благочестивым в остававшееся время великопостного воскресного дня. Этому служили либо мистериальные представления о страстях Христовых, либо (что было проще и дешевле) паралитургические обряды на ту же тему. Отсюда и пошел обычай – особенно популярно это было в Польше – совершать по воскресеньям вечером (или чуть раньше) благочестивые упражнения, посвященные Христовым страстям.
Между прочим, именно польской традиции, судя по всему, обязаны своим происхождением такие великопостные службы в позднейшей русской православной традиции, как Пассии (у
Пассии обычно служатся по вечерам в великопостные воскресенья, но местами – в другие дни недели (заметим, что в практике проведения Пассий даже по воскресеньям всё же неуместно было бы видеть умаление воскресного дня, потому что вечер воскресенья в византийской традиции литургически относится уже к понедельнику, т. е. фактически Пассия инкорпорируется в Вечерню понедельника). Поскольку службы это неуставные, далеко не везде их совершают. Есть православные приходы и обители, где очень любят Пассии, но другие, напротив, полностью отвергают их, аргументируя это как раз тем, что не следует распространять Страстную пятницу на весь Великий пост. Да, действительно, опасно затмить уникальность этого исключительного дня литургического года. Но и ограничивать погружение в тайну страстей и смерти Спасителя одним днем в году было бы тоже неправильно. Поэтому требуется пастырское благоразумие, необходима пастырская чуткость и глубокий литургический такт, чтобы, вспоминая эту тайну и в другие дни, соблюсти подобающее равновесие.
Не станем, однако, упускать из внимания, что и на уровне уставного богослужения православной традиции известно, по меньшей мере, одно заметное вкрапление почитания спасительных Страстей в Четыредесятницу: в самой середине поста имеет место Неделя крестопоклонная, напоминающая о крестной жертве Искупителя особо зримым образом – выставлением святого Креста, поклонение которому по обычаю продолжается на протяжении семи дней.
У католиков самым популярным из страстных паралитургических обрядов остается Крестный путь. Это последовательные молитвенные размышления верующих о различных этапах страстей Иисуса Христа, известных из Евангелия и церковного предания. Обычно в процессе Крестного пути верующие совершают шествие, останавливаясь для каждого очередного размышления: такие остановки называются стояниями. Традиционно Крестный путь включает в себя 14 стояний, каждому из которых соответствует тот или иной эпизод истории страстей Христа – от осуждения Его на смерть до Его погребения. В большинстве католических храмов для стояний Крестного пути предназначены 14 картин или рельефов с изображением этих эпизодов, последовательно расположенных по внутреннему периметру. Верующие обходят храм, останавливаясь у каждого из этих изображений для медитации и молитвы. Единого официально установленного чинопоследования Крестного пути не существует. В большинстве католических молитвенников можно найти предлагаемую форму (или различные формы) его совершения, с текстами размышлений и молитв для каждого из стояний; число их вариантов, официально одобренных церковными властями на местном уровне, весьма велико. Тексты размышлений и молитв для Крестного пути писали многие авторы (интересно, что в их числе не только католики: известен, например, Крестный путь, сочиненный Константинопольским Патриархом Варфоломеем).
Нельзя не отдать должного огромному катехетическому значению Крестного пути и других паралитургических обрядов в пору их становления. Не будем забывать, что на Западе Евангелие и собственно литургические тексты, звучавшие исключительно на латыни, были доступны лишь очень небольшому числу образованных людей. Остальные получали свои знания об истории спасения только из проповеди (если таковая была) и из иконографии (скульптур, росписей, витражей, рельефов, картин и картинок), которая толковалась той же проповедью, а также устной народной традицией. Поэтому не следует недооценивать роли паралитургических обрядов, которые большей частью состояли из текстов на живых языках – хотя роль изображений (особенно в Крестном пути) и в них сохраняла свою значимость.
Хотелось бы обратить внимание и на то, сколь важное место в богослужении и практиках благочестия, связанных с воспоминанием страстей Христовых, уделяется Богородице. В дореформенном календаре римского обряда два раза в году предписывалось литургическое воспоминание Семи скорбей Пресвятой Девы Марии: в пятницу предпоследней недели Великого поста и в 3-е воскресенье сентября (в первом случае оно введено в контекст воспоминания Страстей, во втором – Воздвижения Креста; по нынешнему календарю Богоматерь скорбящая празднуется 15 сентября). Семь скорбей – это пророчество Симеона, бегство в Египет, потеря отрока Иисуса в храме, шествие Иисуса на Голгофу, Его распятие, Его снятие с креста и Его погребение. Символически эти скорби изображались в виде семи мечей, пронзающих сердце Девы Марии (кстати, эта иконография была воспринята с Запада и русским православием, где стали почитаться иконы Богородицы «Семистрельная» и «Умягчение злых сердец»). Особой сопричастности Божией Матери искупительному подвигу Сына посвящено немало размышлений богословов, художников и поэтов. В числе наиболее ярких примеров – написанная в XIII в. латинская стихотворная молитва Stabat Mater, которая со временем была включена в число текстов Мессы Семи скорбей Девы Марии. Наиболее вероятным автором этой молитвы принято считать итальянского монаха-францисканца и известного поэта Якопоне да Тоди (ок. 1236–1306), славившегося своим талантом. А вот один из лучших ее стихотворных переводов на русский язык, принадлежащий
2
Эллис – псевдоним Льва Львовича Кобылинского (1879–1947). Этот перевод был впервые опубликован в его поэтическом сборнике «Stigmata» в 1911 г.
STABAT MATER DOLOROSA
Предстояла Матерь Божья,горько плача, у подножьяпригвожденного Христа,и была пред Ней, смятеннойи мечом насквозь пройденной,кровь святая пролита.Как печалилась, рыдая,Матерь Божья Пресвятая,видя Сына Своего,как томилась, горевала,в скорби слезы проливалаперед муками Его!Смертный, кто не возрыдает,зря смятенный, как страдаетМатерь Божья у Креста,кто, едва на Матерь взглянет,сопечальником не станетСопечальницы Христа?Перед Ней за род греховныйбезглагольный, безвиновныйсладкий Сын Ее и Бог,под бичом язвим жестоко,умирая одиноко,испустил последний вздох.Матерь Божья, ток любови!дай мне стать причастным кровии печали Твоея,чтоб к Христу любовью смелосердце вечно пламенело,чтобы с Ним страдал и я!Дай мне силы, Пресвятая,чтоб и я, как Он, страдая,был с Распятым сораспят,чтоб все язвы в умиленье,как святое искупленье,разделить я был бы рад!Пресвятая, дай мне силыбыть с рожденья до могилысопечальником Твоим,у Креста святого стоя,сопечалуясь с Тобою,преклоняясь перед Ним!О, Святая Матерь-Дева,на меня воззри без гнева,близ Тебя рыдать позволь,и мою страстям Христовым,язвам Господа суровымсопричастной сделай боль!Пусть я буду изъязвленный,крестной мукой упоенный,кровью Сына опьянен,да не буду, Матерь-Дева,в страшный день Суда и гневакаре вечной обречен!Да чрез Матерь Пресвятуюпальму славы обрету я,о Христе, мне силы дай,чтоб в тот час, как гибнет тело,пред душой моею смеломне открылся славы Рай!Многие европейские композиторы полагали на музыку латинский текст Stabat Mater, и некоторые их творения оказались в числе шедевров классической музыки, как, например, кантаты Stabat Mater Джованни Баттисты Перголези, Джоаккино Россини и Антонина Дворжака.
Но и византийские гимнографы неоднократно обращались к теме сопричастности Богородицы страстям Христовым, и в православном богослужении Страстной седмицы мы встречаем удивительные по богословской глубине и поэтическому мастерству тексты об этом, к которым мы еще вернемся на страницах этой книги.
III. Предпразднование Пасхи: Вход Господень в Иерусалим
Первым днем Страстной недели, открывающим этот особенный промежуток литургического года, является праздник Входа Господня в Иерусалим. Помимо указанного наименования, он имеет в различных поместных Церквах и другие названия. В византийской традиции его принято называть Неделей ваий («ваии» – заимствованное старославянским языком из греческого слово, означающее ветви финиковых пальм), ввиду древнего обычая держать в этот день в руках во время богослужения пальмовые ветви, уподобляясь тем, кто встречал Иисуса Его мессианского входа в Иерусалим: «… Множество народа, пришедшего на праздник, услышав, что Иисус идет в Иерусалим, взяли пальмовые ветви, вышли навстречу Ему и восклицали: осанна! благословен грядущий во имя Господне, Царь Израилев!» (Ин 12, 12–13; ср. Мф 21, 8; Мк 11, 8). На многих языках этот праздник называется «Пальмовым воскресеньем» (лат. Dominica in palmis). В тех землях, где пальмы не растут, издавна принято использовать ветви маслин или других растений, притом предпочтение отдавалось вечнозеленым, вроде лавра, мирта или тиса (отсюда французское название Dimanche des rameaux – «Воскресенье ветвей», а также старое английское Yew-Sunday – «Тисовое воскресенье»). В некоторых странах к ветвям добавлялись и первые весенние цветы, что тоже нашло отражение в названиях праздника Входа Господня в Иерусалим: в славяно-византийской традиции он стал называться Цветоносной, или Цветной неделей (именно поэтому богослужебная книга, первоначально начинавшаяся Страстной седмицей, получила название Цветной триоди), в армянской – [цахказард] (буквально «украшение цветами»; в Армении верующие не только держат в руках цветы, но и украшают свои головы венками из цветов и трав); «Цветочным воскресеньем» он именуется и у многих народов Запада (английское Flower-Sunday, немецкое Blumensonntag, венгерское Vir'agvas'arnap и др.). Поскольку в северных странах первыми среди растений расцветают ивы, у части славян принято использовать на богослужении Входа Господня в Иерусалим вербы и называть этот праздник Вербным воскресеньем.
Конец ознакомительного фрагмента.