Пастырь добрый
Шрифт:
– …сосунки? – подсказал Курт холодно; тот смутился, как-то разом и понурившись, и выпрямившись, точно идейный еретик на первом допросе.
– Я не то имел сказать, – возразил он, не глядя уже ни на кого. – Однако же, по моему мнению, следовало бы…
– Майстер Мозер, – оборвал Курт, полагая все силы на то, чтобы не потерять терпения, – Друденхаус ведь не мешается в ваше дело и не учит вас, как кожи кроить. Настоятельно вас прошу – не лезьте в нашу службу и вы, позвольте заняться каждому своей работой. Лучше будет, если вы сейчас спуститесь вниз и обождете там некоторое время, не путаясь у нас под ногами.
– Можете
– Нет, – сказал он уже чуть мягче, но все так же непреклонно. – Не могу. Майстер Мозер, в связи с известными вам событиями в Кёльне – сами понимаете, у нас не Бог весть сколько времени; прошу вас, давайте обойдемся без дискуссий. Покиньте комнату.
– Хам, – укоряюще бросил подопечный, оглянувшись через плечо на молчаливого хозяина, исполнившего указание на сей раз безропотно, кажется, попросту утомившись от споров и пререканий. – У человека горе; мог бы varietatis causa [82] хоть изредка, хоть с кем-нибудь вести себя не как совершенная сволочь. Срываешь на нем зло на самого себя?
82
Для разнообразия (лат.).
– Absis [83] , – отмахнулся Курт, выглянув из двери, дабы убедиться, что Мозер не вздумал остаться и подслушать, о чем будут говорить и чем станут заниматься следователи в его отсутствие. – Штойперт, как ты – продышался? Сможешь работать дальше? По назначению, я разумею.
– В любом случае, мне не выбирать, – косо улыбнулся эксперт, озираясь по стенам. – Я для того тут и нахожусь, верно?.. Да, я вошел в норму.
– Не сказал бы, глядя на твою физиономию… но – ты прав, выбора у тебя нет. У меня к тебе два вопроса. Primo – что произошло в этой комнате, secundo – тебе не помешает, если я буду продолжать следы вынюхивать?
83
Сгинь, изыди (лат.).
– Давай, давай, бей, – покривился тот желчно. – К словам цепляться на инквизиторских курсах учат?
– Это талант от рождения. Так как?
– Не помешает, работай, – вздохнул Штойперт, продолжая озираться так, словно его заперли в допросной Друденхауса. – Этому, если уже настроился, ничто не помешает, не захочешь – увидишь…
– Ты все о том же? – вмешался Бруно, остановясь подле шкафа и глядя в его разверстое нутро с показной придирчивостью. – Что-то сдается мне – особо крупное чудище сюда не влезет.
– Даже Мозер-старший на грани того, чтобы мне поверить. Иди ближе к дверце, покажу то, что показал ему. Смотри на петлю; видишь, в каком состоянии дерево? А теперь смотри сюда.
На манипуляции с соскакивающим от тряски крючком подопечный смотрел молча, все
– Есть над чем подумать, согласен. Хотя б над тем, что сам парень не стал бы вот так рваться в собственный шкаф, не отперев его – был бы взрослый, я б сказал, что спьяну, разве что…
– Помолчи, – не слишком учтиво вдруг оборвал его Курт, присев на корточки снова и, упершись коленом в пол, махнул рукой, не отрывая взгляда от старых половиц: – Придвинь-ка стул сюда. А теперь смотри, – продолжил он тихо, когда подопечный исполнил его просьбу. – Вот ручка дверцы, вот спинка стула. Видишь?
Бруно присел рядом, проведя ладонью по содранным древесным волоконцам спинки, смерил взглядом расстояние до ручки, исполненной в виде простого металлического штыря с утолщением для ладони, и предположил, уже без былой глумливости в голосе:
– Стул был придвинут и подпирал собой дверцу – в довесок к крючку… Слушай, он и впрямь был серьезно напуган.
– И не зря – невзирая на все его меры, дверцу все же открыли. Смотри еще сюда…
– Я что-то не вполне понимаю, мы здесь что – чудовище в шкафу ищем? – послышался голос эксперта, и Курт резко обернулся, нахмурясь:
– Ты еще не начал?
– Извини, было интересно посмотреть, как работают следователи, мне это в новинку – вот так, без… способностей. Но ты ответь. Я тут для того, чтобы сказать, съели ли хозяина этой комнаты?
– Ты тут, чтобы делать то, чему обучен. Насколько я знаю, обучали тебя давать экспертное заключение на мои предположения, так? Вот и дай мне его, и я был бы тебе весьма признателен, если б это произошло non аd Calendas Graecas [84] .
– Прав твой помощник, Гессе, – насупился эксперт. – Ты редкостный сукин сын. Подозреваю, что со временем ты займешь место Вальтера Керна в этом городе – причем это мало что изменит, как обер-инквизитор хамил всем без разбору, так и будет хамить.
84
Не в греческие календы (лат.).
– Не смей трогать старика, – предупредил Курт жестко, чуть повысив голос. – Ты ему в подметки не годишься, понял?
– Подеритесь, – предложил Бруно, не дав эксперту ответить, и Курт растянул губы в нарочито дружелюбной улыбке:
– Хорошая мысль. Помнится, однажды это уже помогло.
– Н-да? – чуть слышно уточнил подопечный, машинально тронув кончик носа со следом затянувшегося перелома. – Кому?.. Теперь мне ясно, почему вас разделили по разным монастырям при обучении – чтоб не поубивали друг друга.
– Завидно? – поинтересовался Штойперт, пытаясь смотреть собрату по академии в глаза неотрывно; Курт фыркнул:
– Тому, чтоб уметь не работать мозгами? Конечно, завидно. Смотрю на тебя – и понимаю, как хорошо жить без сего никчемного органа.
– Господа макариты, – вновь вмешался Бруно, – быть может, выяснения, у кого длинней, а у кого толще, оставим на более удобное время? Во вред ведь делу.
– Какому? – уже требовательно спросил эксперт. – Я так и не услышал ответа на свой вопрос.