Пасьянс в четыре руки
Шрифт:
Боже… хоть вообще к людям не выходи! Теперь еще и ЭТО. А если рядом были «ищейки»? Его найдут. Найдут и…
Что именно «и» он не успел додумать. Мучительный спазм швырнул его на брусчатку, на колени. Он закашлялся. Приторно-сладкий запах смерти преследовал его даже здесь.
Кира нахмурилась, огляделась по сторонам и, воспользовавшись тем, что рядом никого нет, создала иллюзию. Утро, летний луг после дождя… Прохладно и пахнет свежестью. Самый раз для парня, которого мутит от собственного воздействия. Кажется, действительно новичок.
Сева дрожащей рукой вытер губы и поднялся на ломких ногах.
— Ты?! Нет… не может быть…
Кира вскинула бровь. Такой реакции она точно не ожидала. А потом понимание буквально врезалось в нее. Это и есть та «карта», которую ночью инициировал Димка! Вот почему ей показался знакомым след его воздействия. Там, в клубе, у силы Димы был такой же оттенок. Не спуская с парня внимательного взгляда, Кира подошла к нему и остановилась на расстоянии пары шагов. От него теперь зависит жизнь Димы.
— Присядем? — она кивнул на скамью, чуть усилив аромат свежести.
Сева медленно опустился на скамеечку и еще раз глубоко вздохнул. Перед глазами цветные круги больше не плавали, отвратительный привкус во рту пропал, хвала небесам.
— Радикально ты поменялся за прошедшую ночь… — он не рискнул качать головой. — Кто ты?
— Кира. Но меня больше интересует вопрос кто ТЫ, — в памяти вспышкой промелькнули другие глаза, такие же голубые, и все же неуловимо другие, и девушка замерла, удивленная новой догадкой. Этот парень и та «ищейка» — братья-близнецы? А по-другому быть и не может. Если в семье, в которой один из родителей — «карта», рождаются близнецы — один непременно будет обладать иммунитетом, зато другой обязательно будет «картой». Все должно быть в равновесии. Это они с Димой… дети двух «карт». Но тогда понятно, почему парень носится по улицам вместо того, чтобы вернуться домой.
— Ты похожа на него, — точно не расслышав вопроса, выдохнул Сева. Глаза немилосердно жгло. Ломило затылок и виски, но он упорно продолжал смотреть, подмечая детали. Разрез глаз тот же, те же губы, тонкий нос… Вот только черты эти, посадка головы и взгляд, уверенный, отстраненный, холодный, взгляд человека, привыкшего получать от жизни если не все, то очень многое, принадлежит женщине. Вернее молодой девушке. Чертовски привлекательной, надо сказать. — Можно сказать, что я теперь даже меньше чем никто. Но ты ведь знаешь, да?
— Нет. Ты — тот, кем ты себя считаешь. Так кто ты?
— «Карта» — одними губами, беззвучно вытолкнул Сева, глядя прямо в ее глаза.
— А, по-моему, ты просто испуганный ребенок, — Кира улыбнулась одними уголками губ. — У тебя имя есть?
— Сева. То есть Всеволод, — он покачал головой. — Я не ребенок. Я…
Я убил человека. Я не остановил то безумие, что творилось ночью в клубе, я не могу прекратить все то, что творится со мной теперь. И это страшно. Страшно и не правильно. И то, что происходит сейчас — тоже не правильно.
Кира
— Расскажи, что произошло в клубе, — она чуть придвинулся к парню, вглядываясь в красивое, но как-то по-детски наивное лицо.
Во взгляде голубых глаз плеснуло что-то. Нет, не сожаление. И даже не тоска. Что-то странное, дикая помесь отчаяния помноженного на злость, отвращение, непонимание.
— Он сидел в подвале. Я просто заступился за парня там, в клубе, а меня избили и бросили туда же. Ну, в подвал. Наверное, нас бы убили. Но он позвал охранника через дверь, а я его… я его убил, когда тот вошел. Мы свалили из подвала, он усыпил тех, кто нам встретился, а потом, у выхода в зал… Там было слишком много охраны и слишком мало людей, нас бы заметили и мы бы не прошли, а он сам не справился бы. Он взял меня… Я сам попросил его. Я теперь его ученик. Он просто… — Севка судорожно вздохнул и зажмурился, чувствуя, что еще чуть и расплачется. Просто расплачется. При одном только воспоминании о том звуке, с которым сломалась шея охранника. О запахе крови, воцарившемся в зале. Обо всем. И о Диме, который шел мимо, казалось, даже не замечая всего происходящего.
Кира молча потянула его на себя, вжимая лбом в свое плечо и обнимая. Коснулась легким воздействием «покой-солнце-тепло» и погладила по голове. Какой же он еще ребенок…
— Все, успокойся. Все прошло. Тебе нужно учиться, Сева.
— Какое «учиться»? — выдохнул тот сквозь стиснутые зубы. — Мне бы просто с ума не сходить, и все. Домой я все равно вернуться не могу. Мой брат из особистов. Он найдет меня. Из-под земли достанет. Мне просто нужно уйти, вот и все.
Кира выдохнула. Все еще хуже, чем она думала. Если она бросит парня здесь на произвол судьбы, никто не знает, что будет с ним дальше. И как за это ответит Дима. Если заберет, то посадит «на хвост» «ищейку», который не успокоится, пока не найдет брата. Что автоматически приведет его к Диме. Хорошая ловушка. Красивая. Чтобы принять решение, нужно время. А его как раз нет.
— Ты идешь со мной, — Кира отстранила Севу от себя, заглядывая в его больные глаза. — Но сначала ты позвонишь брату и скажешь, что погостишь у друзей пару деньков. Нам нужно время.
— Я и так собираюсь к друзьям. Это сегодня мне домой нельзя, потому что у старшего выходной. А завтра поеду за вещами, — Севка упрямо тряхнул головой. — Я постараюсь уцелеть. Я знаю, что с Димой будет, если меня не станет. Ты его сестра, да?
— Да, — Кира встала. — И меня не устраивает это твое «постараюсь уцелеть». Я не отпущу тебя. Поэтому… ТЫ ИДЕШЬ СО МНОЙ.
Тело подчинилось помимо воли. Сева поднялся на ноги, подхватил сумку, забросил ее на плечо на свершенном автомате и просто пошел за нею.
— Пусти, — шаги давались удивительно легко, непринужденно, свободно, будто он на свидание к любимой девушка собрался, а не шел по факту на привязи. — Пусти меня… Ты не понимаешь, тебе же хуже будет!..
— Нет, — Кира обожгла его взглядом, довела до своей машины и кивнула. — Садись. От тебя сейчас зависит жизнь моего брата, и я не собираюсь оставлять это на волю случая.