Пасынки Гильдии
Шрифт:
– Неужели отобьются? – тревожно спросила Щука у Майчели. Оба держались за спинами дерущихся.
– Нет, – уверенно сказал главарь. – Не знаю, откуда явилось это чудище, но против змеепсов оно не выстоит. Стая измотает его, а потом мы легко… о, оглянись-ка! Урр возвращается!
И в самом деле, звероподобный пролаза топал по мелководью. Лицо его было еще багровым, глаза слезились, но из горла рвалось боевое рычание, а лапищи сжимали увесистый камень – вместо потерянной дубины.
– Вот и все, – со спокойным удовлетворением сказал
– Уже! – азартно воскликнула Щука.
Нургидан под натиском врагов шагнул назад, споткнулся о метнувшегося ему под ноги змеепса. Тут же на него прыгнули три твари, повалили, опрокинули…
Нитха пыталась растащить хищников, била их ножом, но волнение делало удары неточными, лезвие скользило по чешуе.
И в этот миг с дальнего берега озера донесся звонкий девичий голос:
– Дайру! Я здесь! Иди сюда!
И ударил ледяной, пронзительный ветер.
Дайру только что пробился на помощь другу и успел тяжелой пряжкой разнести голову твари, вцепившейся в плечо Нургидана. Но тут он услышал зов, обернулся…
Сердце на миг остановилось, а потом забарабанило гулко и неистово, воздух комом встал в горле.
Там, за широкой полосой черной воды, стояла на коленях тоненькая девушка с переброшенной на грудь русой косой. Она протягивала обе руки к острову. И там, куда указывали ее ладони, тянулся легкий дощатый мостик – от мокрого прибрежного песка в двух шагах от девушки и до серых валунов острова.
– Сюда! Скорее!
Надежда придала силы Дайру и Нитхе. Расшвыряв змеепсов, они помогли подняться Нургидану, чья куртка была разорвана, а рубаха алела от кровавых пятен.
– Я прикрою! – крикнул Циркач, который сразу понял, что происходит.
Он встал у мостика, готовый драться с теми, кто погонится за его друзьями. Ящерок рядом с ним поднялся на задние лапы: всех порву!
Помогая Нургидану идти, Охотники с боем отступили на мост. Ледяной ветер хлестал разгоряченные лица.
Опустив глаза, Дайру заметил, что доски мостика не были ни сколочены, ни связаны друг с другом. Они пружинили под ногами, но каждая лежала на воздухе, словно на прозрачном настиле, это было видно сквозь щели. И доски эти были покрыты хрустким слоем инея.
Оставляя на инее темные следы, Охотники перебежали мост.
Ни один змеепес не пробился за ними следом: Циркач яростно и грозно держал оборону. А едва трое Охотников шагнули на берег, Вианни устало уронила руки. Мост тут же рухнул, доски посыпались в озеро – но ни одна не долетела до черной воды, все истаяли, исчезли в падении.
Холодный ветер ударил в последний раз – и сгинул.
Ящер и его ученик тут же нырнули в воду – им-то мост был ни к чему!
Щука закричала:
– Ну, что же мы… догонять надо! По берегу далеко не уйдут!
– Теперь вот именно уйдут, – сказал Майчели так спокойно и неспешно, что возбуждение женщины разом
За их спинами раздался недоуменный рык. Щука обернулась.
Урр огорченно уронил наземь свой камень. Он так спешил – а враг исчез!
Стая успокоилась. Уцелевшие твари пировали над трупами павших в бою товарок, предварительно потыкав носами в своего единственного самца и убедившись, что он уцелел.
Майчели не обратил внимания ни на возмущенного Урра, ни на чавкающую стаю. Пролаза не сводил глаз с долговязого белобрысого подростка, отделенного от него черной озерной гладью. Гильдейский крысенок подхватил на руки девушку с русой косой. Та обняла его за шею, прильнула к плечу.
Из воды вынырнули оба ящера. Смуглая девчонка и темноволосый гаденыш уцепились за локти своего дружка. Свободной рукой наррабанка поймала переднюю лапку мелкого ящерка, а старший ящер положил лапу на плечо парня с мечом.
Вся эта компания сделала один-единственный шаг – и исчезла.
– Мы же там недавно проходили, – удивилась Щука. – Неужели так быстро сдвинулась складка?
– Это Вианни, – серьезно объяснил главарь. – Ей нет дела до того, как лежат складки. Она идет туда, куда считает нужным, а Подгорному Миру приходится подстраиваться под ее прихоти.
– Я не хотела вести вас сразу к Воротам. Думала сначала завернуть ненадолго на Радужные луга.
– На Радужные луга? Зачем?
– Там красиво. Очень. Такая шелковистая трава – серебристая, голубая, фиолетовая. И оранжевые цветы. Я была там тысячу раз. А вместе с тобою – ни разу. Это грустно, правда?
В голосе девушки не было грусти. Не грустили и огромные фиалковые глаза. Конечно, скоро Вианни придется расстаться с Дайру, но сейчас-то они рядом!
– Но на Радужных лугах не растет заморочник, а твой друг ранен. Вот я и поспешила сюда.
Дайру скосил глаза на Нургидана. Напарник без рубахи сидел на поваленном дереве. Нитха осматривала его раны. В основном царапины, хотя и глубокие, да еще два укуса – на груди и на предплечье. Тот, что на груди, выглядел скверно. Но заморочник поможет. Сильная это штука, если приложить листья сразу, на свежие раны.
– Пошли к ручью, – сказала Нитха. – Промою это безобразие и облеплю тебя зеленью, чтоб на погребальный костер лег красавчиком.
– Чего это я куда-то пойду? – закапризничал раненый. – У тебя фляга есть, вот и принеси воды.
Нитха аккуратно, но крепко наступила на ногу герою-страдальцу и медовым голосом пропела:
– А проточною водою полезнее будет…
Нургидан сообразил, почему его утаскивают отсюда. Обернулся, глянул на Вианни. Девушка сидела в густой траве, склонившись над лежащим рядом Дайру, и глядела ему в лицо с такой радостной нежностью, что у Нургидана, который в одном только Издагмире оставил дюжину подружек, сердце защемило от зависти.