Пасынки страны
Шрифт:
Физиономия за решёткой казалась неживой, точно вампиршу разглядывал покойник, потом скрипучий голос испуганно взвизгнул:
— Кто?
— Лавр, — Ева нетерпеливо топнула ногой, — не думаю, будто ты способен забыть меня за те два года, которые мы не виделись или спутать вампира с кем-то ещё.
— Мало ли, — отверстие в стене опустело, а ворота скрипнули и задрожали. Из-за брёвен продолжал доноситься глухой недовольный говорок, — ночь та вона какая глухая! А ежели тать который? Али лесовики шутковать вздумают? Вампир, гляди ты, давненько вас не видать было…
Ворота очень медленно
— Семён то вона совсем расхворался, — бормотал он себе под нос, — встать, зараза такая, не могёть, а я давай, отдувайся за четверых.
Рекс внезапно притянул голову человека к себе и впился клыками в серую морщинистую шею. Лавр дрожал, пошатываясь, но сопротивляться не пытался. Напротив, на его бледном лице появилась тихая усмешка, а в глазах блеснули слёзы.
— Спасибо, господин вампир, — пробормотал стражник, когда Рекс отпустил его, — легко так стало! Я тут малёхо посижу, приду в себя. Благодарствую, ещё раз, вертайтесь ежели надо, я завсегда готовый.
— В нём нет никакой хвори, — встревоженно заметил маленький вампир, вернувшись к нам, — такое ощущение, будто вся его энергия куда-то ушла и он просто не может сопротивляться даже легчайшей инфекции. Сейчас ему стало немного лучше, но это — ненадолго.
Но нам же нельзя оставаться в селениях надолго? — Марго прищурилась, — или ну их, к чертям собачьим, этих ведьм?
— Пойдём к голове, — Ева нахмурилась, — даже если мы останемся, где гарантия, что мы сумеем помочь всем? В чём причина этой пакости?
— Ведьмы? — на полном серьёзе предположила Марго, но тут же фыркнула и отмахнулась, встретив мой насмешливый взгляд, — ладно, ладно, в ураганах, землетрясениях и восходе солнца тоже виноваты исключительно они, отцепись!
Внутри Чеговицы выглядели не лучше, чем снаружи: неопрятные фасады домов, отвратительные груды мусора, едва ли не посреди центральной улицы, поникшие деревья и огромные серые крысы, нисколько не смущённые нашим присутствием Впрочем меня не столько задевало наличие этих назойливых падальщиков, сколько изобилие небрежно заколоченных окон Рекс и Ева казались ошеломлёнными; ещё бы, им то доводилось видеть посёлок в лучшие времена.
Глухой вскрик и тихое всхлипывание привлекли моё внимание и не дожидаясь, пока остальные присоединятся, я рванулся на звук. Пришлось перемахнуть через покосившийся заборчик, в конце длинного проулка и разорвать грязную ткань, натянутую меж двух приземистых сараев.
Уродливое существо, похожее на снежного человека, неряшливо слепленного из пластилина, медленно пятилось к чёрному провалу в земле, а тщедушная женщина в ночной рубашке, по белой ткани которой рассыпались соломенные волосы, протягивала к чудовищу дрожащие руки.
— Пожалуйста, — почти шептала женщина и ползла на коленях к глухо ворчащей твари, —
Только теперь я обратил внимание на тонкие, точно спички, ручки и ножки девчушки, свисающие из толстых коряг монстра. Внезапно пальчики на руке сжались и моих ушей коснулся протяжный стон. Значит жива! В то же мгновения я, в один прыжок, оказался рядом с чудовищем, успев оценить тупое изумление в тусклых коричневых глазках и сбил врага на землю.
Глухо хрустнуло и тварь, отпустив ребёнка, попыталась вцепиться в моё горло кривыми чёрными когтями. Сейчас, ага! Выхватив добычу, я прижал дрожащее тельце к себе и наступил на волосатую грудь чудовища. Секундного взгляда на многочисленные синяки, покрывающие кожу девочки хватило для настоящего взрыва неистовой ярости. Я изо всех сил нажал ногой на вязкое тело, ощущая, как трещат и ломаются кости внутри.
— Там ещё один, — Марго тенью скользнула к тёмному провалу норы и вцепилась в омерзительную голову, вынырнувшую из мрака, — куда?!
Тварь попыталась сопротивляться, упираясь лапами в стенки ямы, но это ей не помогло. Рита напряглась, оскалив клыки и напрочь оторвала уродливую башку, с возгласом отвращения отбросив её прочь. Крови не было совсем: какая то серая труха просыпалась на свежую почву и обезглавленное тело медленно осело вниз, плотно закупорив дыру.
Девочка в моих руках вдруг тихо захныкала и вцепилась в меня своими паучьими лапками, подняв испуганную мордашку, залитую слезами. Её мать охватила мои ноги и вовсю рыдала, прижимаясь лбом к коленям. Я огляделся: в окне дома за оградой мелькнуло перекошенное страхом лицо, а в том, что справа, кто-то спешно погасил лампу. Стало быть, целая куча свидетелей и никто не пришёл на помощь. Ждут, пока наступит очередь их детей, а потом заорут: где же спасители?
— Давай отнесём ребёнка в дом, — Маргарита подняла рыдающую селянку и обняла её, поглаживая по голове, — всё уже закончилось и теперь всё будет хорошо.
— Где Ева с Рексом? — спросил я, пытаясь уложить торчащие волоски на голове девчушки, — всё нормально?
— Да ни хрена не нормально! — Рита глухо выругалась, — они заметили ещё одного вурдалака и пошли к голове, выяснять, какое дерьмо тут творится. Оба в шоке. Ладно твари грабят могилы у стен, но шастать по городку!
— Моих двух деточек украли! — смогла выдавить женщина, — когда мы, после сердечного приглашения, вошли внутрь бревенчатого домика, дверь которого, сорванная с петель, лежала на земле, — мужа слабость извела, полгода уж как, а деточек людожоры уворовали. Сынишка остался да вот Марьянушка.
— А голова? — сумрачно спросил я, укладывая всхлипывающую Марьяну на печь.
Рита, покачивая головой, подняла на ноги тощего подростка, щеголяющего роскошным фингалом, на пол физиономии.
— Думал заступиться, — женщина развела руками, — да куда нам, супротив такой то силищи! Голова? А что голова…Сперва то просто отмахивался, а потом осерчал, сказал: пустит слух, дескать я сама детишек извела, утопила, потому как кормить нечем. Соседям, тем, кто ещё не преставился, своя рубаха ближе к телу; зови не зови — никто не придёт. Ежели бы не вы, господа вампиры, забрал бы проклятущий вурдалак мою Марьянушку.