Патриарх Кирилл. Биография. Юбилейное издание к 75-летию со дня рождения
Шрифт:
Принадлежать к общине Киевского подворья в это время было опасно: подворье находилось под пристальным вниманием ОГПУ. Первые аресты среди братии и прихожан прошли в августе 1930 года, в январе 1931 года почти вся братия подворья была приговорена или к заключению в лагерях или к ссылке. Община сохранилась и, несмотря на огромный риск, поддерживала арестованных, отправляла посылки в лагеря и тюрьмы. Заместитель Патриаршего Местоблюстителя митрополит Сергий (Страгородский) писал в 1932 году, что Киевское подворье «остается единственным храмом для всей 400–450-тысячной паствы Васильевского острова» [26] . В 1932 году еще четыре члена общины были арестованы и высланы в Казахстан. Самые тяжелые времена наступили в 1933 году, когда были арестованы четыре служивших на подворье священника и их духовные дети, в том числе участники любительского хора, включая Михаила Гундяева.
26
ЦГА СПб. Ф. 1000. Оп. 49. Д. 34. Л. 54.
Михаил
Михаил ожидал ареста: судьбы его отца, других известных ему исповедников православной веры – епископов, священников, мирян – не оставляли надежды избежать этого испытания. Об обстоятельствах ареста своего отца Патриарх Кирилл рассказывает: «За несколько дней до свадьбы они слушали “Страсти” Баха в филармонии. Вышли, и отец под впечатлением этой музыки говорит: “Ты знаешь, мне кажется, что меня посадят в тюрьму”. Мама говорит: “Как ты можешь так говорить, у нас через несколько дней свадьба”. Он говорит: “Меня на протяжении всего концерта не покидало чувство, что меня арестуют”. Он проводил ее до дома, потом подошел к своему собственному дому, увидел автомобиль. Тогда было мало автомобилей в Ленинграде, и он понял, что это за ним. Поднялся, и действительно, в его доме уже были представители соответствующей службы. Он был арестован, был произведен обыск и найдены конспекты по богословию, которые он составлял, когда учился. Там слово “Бог”было написано с большой буквы. Этих конспектов хватило для того, чтобы его арестовать» [27] .
27
Евангелие и свобода. Ответы митрополита Кирилла на вопросы о. Иакинфа Дестивеля и иером. Александра (Синякова). Опубликованы в переводе на французский язык в книге: Metropolite Cyrille de Smolensk et de Kaliningrad. L’Evangile et la liberte: Les valeurs de la Tradition dans la societe la"ique. Paris: Cerf, 2008. С. 13. Здесь и далее указываются номера страниц по французскому изданию.
В это время ОГПУ «раскручивало» дело о попытке верующей молодежи Ленинграда, связанной с Киевским подворьем, убить Сталина. Следователь пытался и от Михаила добиться самооговора, но тот держался стойко и все обвинения отрицал; невзгоды и испытания предыдущих лет из его недолгой двадцатишестилетней жизни подготовили его к твердому стоянию за веру [28] . Во время допроса Михаил спросил следователя: «Скажите, пожалуйста, как может студент в городе Ленинграде покушаться на жизнь вождя, живущего в Москве, работающего и охраняемого в Кремле?» Следователь ответил: «А вот вы нам и расскажите, как вы это хотели сделать». И предложил подписать согласие с обвинением, обещая, что в таком случае его не расстреляют, а дадут небольшой срок. Михаил сказал: «Лучше вы меня сразу расстреляйте, но я никогда не подпишу такого обвинения» [29] .
28
Ермаков А. Отца Патриарха Кирилла могли расстрелять за покушение на Сталина // Комсомольская правда, 29.01.2009.
29
Евангелие и свобода. С. 14.
Не все имели такой опыт и смогли противостоять жесткому напору следствия: запуганные, доведенные до отчаяния шестнадцати-семнадцатилетние мальчики из прихода «сознались» в немыслимом и неосуществимом замысле. Ленинградское ОГПУ рапортовало о предотвращении убийства вождя, подписавшие признание молодые люди были расстреляны.
Михаил Гундяев был осужден 25 февраля 1934 года на три года работ в исправительно-трудовом лагере и отправлен на Дальний Восток. Рассказывает Патриарх Кирилл: «Когда я был назначен правящим архиереем Смоленской епархии и приехал в Смоленск, меня навестил актер местного драматического театра, который сказал, что его отец сидел вместе с моим отцом. Я поначалу не поверил. Но он показал письма, в которых его отец описывает путешествие из Ленинграда на Колыму, рассказывает о том, как их гнали на восток в забитых до отказа людьми вагонах, и все были в тяжелом, подавленном состоянии. Но среди них был какой-то странный молодой человек, его называли Мишенькой Гундяевым; он был такой радостный, веселый, у него так светилось лицо! Когда его спрашивали: “Чему ты радуешься?” – он говорил: “А почему мне нужно печалиться, меня ведь не за преступления посадили, а за верность Господу”. И такое радостное состояние он пронес через всю свою жизнь. Он был очень добрым и легким человеком, человеком глубокой духовной и молитвенной жизни. И, конечно, он был очень сильным человеком… Даже вспоминая о временах заключения, он всегда находил добрые слова в адрес людей, которые его там окружали» [30] .
30
«Сопротивляться злу и утверждать добро». С. 9.
Гундяев. Тюремная фотография. 1934 г.
В канун 1937 года Михаила освободили, он вернулся в Ленинград, женился, начал работать на ленинградских предприятиях токарем, затем техником-технологом и, наконец, конструктором и начальником цеха.
8 сентября 1941 года началась блокада Ленинграда. 22 декабря начальник
31
Weisung Nr. Ia 1601/41 vom 22. September 1941 «Die Zukunft der Stadt Petersburg».
Блокада Северной столицы продолжалась 871 день. Город был практически отрезан от остальной страны и подвергался регулярным артиллерийским обстрелам. Однако большинство людей погибло не в результате артобстрелов, а от голода и истощения. В общей сложности число погибших в Ленинграде, по различным данным, составило от полумиллиона до миллиона человек (на Нюрнбергском процессе упоминалась цифра в 632 тысячи). Особенно тяжелой была зима 1941–42 года, когда истощенные голодом люди умирали прямо на улице и специальные похоронные службы сотнями увозили трупы.
Ленинград в годы блокады. 1941 г.
Бойцы инженерных частей в Ленинграде отправляются на строительство оборонительных сооружений. 1942 г. Фото Г. Коновалова
В годы блокады Ленинграда Михаил Гундяев оставался в городе, работал на заводе, строил оборонительные укрепления и был госпитализирован из-за крайнего истощения. Патриарх Кирилл рассказывает о том, как его отец чудом избежал голодной смерти: «Его привезли в больницу, и врач, проводя беглый осмотр, подумал: перед ним мертвец. Приказал вынести тело в морг. Но морг оказался переполнен, и отца положили в коридоре. А утром медсестра, проходя мимо, случайно откинула простыню и увидела: зрачок “покойника” сокращается от света. Она закричала диким голосом, и это спасло отца: огласка такого факта – отправить живого человека в морг – в ту пору могла привести к плачевным последствиям. Отца стали питать более усиленно, чем если бы не случилось шума. Он выжил. Но был в таком состоянии, что не мог ни в армии служить, ни на гражданских работах трудиться. Как специалиста его отправили в Нижний Новгород, где он занимался приемкой танков Т-34. До самого Дня Победы был на этом посту» [32] .
32
«В служеньи том есть смысл великий…» Митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл рассказывает о своей семье // Газета «Республика Башкортостан». № 28 от 10.02.2007.
В годы войны изменилась политика советского государства по отношению к Церкви. В первый же день войны митрополит Сергий обратился к народу с пламенным призывом стать на защиту Отечества и призвал Божие благословение на советское воинство. Патриотическая позиция Церкви не осталась незамеченной, и уже в 1942 году гонения на Церковь начали ослабевать. По ходатайству митрополита Сергия некоторые архиереи были возвращены из ссылок и назначены на кафедры. Состоялись хиротонии новых архиереев. Переломным моментом в судьбе Церкви стала встреча Сталина с митрополитами Сергием (Страгородским), Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем), состоявшаяся 4 сентября 1943 года по инициативе Сталина. Митрополиты говорили о необходимости созыва Архиерейского Собора для избрания Патриарха, об открытии духовных учебных заведений, об издании церковного журнала, об освобождении архиереев, находившихся в заключении и ссылке. Спустя четыре дня после этой встречи, 8 сентября, в Москве состоялся Архиерейский Собор, на котором митрополит Сергий был избран Патриархом. После его кончины в 1944 году на патриаршество был избран митрополит Алексий.
Митрополиты Сергий (Страгородский), Алексий (Симанский) и Николай (Ярушевич) (в центре) в период заседания Архиерейского Собора 1943 г.
Период с сентября 1943 года вплоть до начала хрущевских гонений в конце 1950-х годов был для Русской Православной Церкви временем частичного восстановления того, что было разрушено и уничтожено в годы сталинского террора. Государство оставалось атеистическим, и Церковь продолжала существовать вне общественной жизни. Однако открытые гонения были временно прекращены. На оккупированных немцами территориях возобновляли свою деятельность многие православные приходы, но после того, как Красная армия изгоняла немцев, эти приходы уже не закрывались.
В послевоенные годы наблюдался численный рост Русской Православной Церкви: на 1 января 1949 года епископат насчитывал 73 архиерея, число действующих храмов достигло 14 477, монастырей – 75, действовали 2 духовные академии и 8 семинарий. Впрочем, начиная с 1948 года, храмы стали вновь закрываться, возобновились аресты духовенства.
Короткая передышка, которую советская власть дала Церкви в послевоенные годы, позволила ранее осужденным по политическим статьям прийти на служение в Церковь.