Патриарх Сергий
Шрифт:
Особо любимым местом, где гулял митрополит Сергий в хорошую погоду и когда позволяло самочувствие, стали волжские откосы — Старый и Новый венцы. Бывало так, что во время этих прогулок к нему подходили верующие: кто-то делился бедами и заботами, кто-то просил помощи. Со всеми митрополит беседовал, всех утешал и благословлял, а просящим отдавал все, что было при нем. Вспоминают, что однажды к нему подошла незнакомая женщина, как оказалось, вдова, потерявшая не только мужа, но и детей. Сергий хотел было дать ей денег, но их уже не было, и тогда он снял с руки и отдал ей свои золотые часы.
В декабре 1941 года враг был остановлен около Москвы, первые военные победы Красной армии похоронили надежды немецко-фашистских захватчиков на повторение европейского блицкрига. В освобожденных районах можно было воочию убедиться в том, какой «новый порядок» несли фашисты народам Советского Союза, в том числе и в отношении
Информация об этом была представлена митрополиту Сергию, и он спешил оповестить свою паству о том, что творилось на ранее оккупированных территориях: «Храмы разрушены. Взорван, например, единственный в своем роде памятник церковного зодчества, знаменитый храм в Новом Иерусалиме, копия храма Воскресения в старом Иерусалиме. Взорван древний собор в Можайске. Множество церквей разрушено в Калининской области, в Верейском, Боровском и других районах; церкви, больницы и другие благотворительные и культурные учреждения преданы огню, причем в них заживо сожжены и лежавшие там больные, и раненые красноармейцы. По улицам расставлены виселицы с висящими на них трупами граждан, повешенных, по звериному обычаю фашистов, лишь „ради острастки населения“, иначе говоря, повешенных заведомо без личной вины. Все, что можно взять, разграблено, все, что можно осквернить и загадить, загажено с каким-то обезьяньим упоением» [190] .
190
Русская православная церковь и Великая Отечественная война. М., 1942. С. 11, 12.
Будучи сам отзывчив на беды людей, Сергий призывал верующих оказывать посильную помощь и ближним, и дальним. Особенно волновался он за ленинградскую паству. Получая письма из осажденного города, он с горечью приговаривал: «Нам-то хорошо здесь и покойно, а вот им-то каково, находясь в руках смерти». Когда летом 1942 года по Волге поплыли караваны судов, вывозившие вглубь страны детей блокадного Ленинграда, Сергий с церковного амвона обращался к пастве, прося о помощи детям-сиротам. И люди шли и несли маленьким, худеньким, безвинным жертвам войны то немногое, чем сами располагали.
Воспоминания близких Сергию людей донесли до нас свидетельства молитвенной помощи главы церкви своему народу. Вот одно из них. В конце января 1943 года болезнь заставила митрополита слечь в постель. А это были дни решительных боев за Сталинград. В ночь на 2 февраля 1943 года, пересилив недуг, Сергий попросил поднять его с постели. Встав, владыко с трудом положил три земных поклона, воссылая благодарение Господу. Помогавшему келейнику Сергий сказал: «Господь воинств, сильный в брани, низложил восстающих против нас. Да благословит Господь людей своих миром! Может быть, это начало будет счастливым концом». Утром по радио сообщили радостную весть о разгроме немецких войск под Сталинградом.
Сергий заботился о том, чтобы храмы открывались не только в Ульяновске, но и в примыкавших к нему пригородных селах. В одном из сохранившихся документов можно прочитать: «Протоиерею г. Москвы А. П. Смирнову. Поручаю Вам отправиться в село Полдомасово, принять ключи от местного храма, составить двадцатку и приступить к исполнению священнических обязанностей впредь до усмотрения».
В дом на улицу Водников поступала корреспонденция из епархий, правительственных инстанций и из-за рубежа; с докладами приезжали епископы, и здесь же совершались епископские хиротонии, проводились совещания органов церковного управления и намечались планы устроения церковной жизни в условиях военного времени; впервые оглашались послания митрополита к пастве и отсюда направлялись полномочные представители патриархии в освобождаемые районы для устроения церковной жизни. Регулярно из Москвы поступали письма от митрополита Николая, временно управлявшего Московской епархией и поддерживавшего необходимые контакты с правительственными и иными инстанциями, остававшимися в Москве. В письмах содержалась информация о наиболее важных событиях в жизни московских церквей, о сборах на патриотические нужды. Все это позволяло митрополиту Сергию быть в курсе основных политических, военных и церковных проблем, откликаться на них своими посланиями и обращениями.
Митрополит Николай (Ярушевич) писал Сергию о подробностях жизни оставшихся в Москве его соратников, знакомых, близких, о доме, в котором он ранее жил и который вынужден был оставить: «В квартире холодно: в канцелярии 5 °C, в комнате моей (за перегородкой) — столько же, а в столовой — градусов 10. Дрова на исходе, но я уже принял меры к подысканию следующей партии дров»; «Вчера, будучи приглашен в Моссовет, я узнал, что согласно нашему
Митрополит Сергий морально поддерживал паству, оставшуюся на оккупированной территории, призывал верующих участвовать в партизанском движении и помогать ему. В послании от 13 декабря 1942 года говорилось: «Народ наш не думает отказываться от вас. Он не мирится с захватом ваших областей фашистами. Готовый на всякие жертвы ради родины, он не положит оружия, пока не прогонит врага вон. Поэтому и в оккупированных областях враг в общем встречает не покорность и малодушное прислужничество, а партизанскую войну, которая подтачивает с каждым днем его силы и доставляет ему беспокойства немногим меньше, чем война на фронте. Участник партизанской войны не только тот, кто с оружием в руках нападает на вражеские отряды. Участник и тот, кто доставляет партизанам и хлеб, и все, что им нужно в их полной опасности жизни; кто скрывает партизан от предателей и немецких шпионов; кто ходит за ранеными и пр. Помоги Бог и вам внести в общенародное дело все, что каждому посильно и подручно. Не дайте врагу чувствовать себя хозяином вашей области, жить в ней сытно и безопасно. Пусть и тыл для него не будет лучше фронта, где громит его наша Красная Армия, неуклонно гоня врагов все ближе и ближе к нашей западной границе. Уже не так далек день, когда вы будете радостно встречать ваших братьев-освободителей» [191] .
191
Там же. С. 39, 40.
В 1942 году в Советском Союзе широко развернулось движение по сбору средств на строительство самолетов, торпедных катеров, танков. На деньги советских граждан — колхозников, рабочих, комсомольцев, пионеров, молодежи — построено было более сотни танковых колонн. Митрополит Сергий 30 декабря 1942 года призвал паству присоединиться к общесоюзному движению и жертвовать средства на строительство особой танковой колонны — имени Дмитрия Донского. «Пусть наша церковная колонна имени Димитрия Донского, — писал митрополит, — понесет на себе благословение Православной нашей церкви и ее неумолчную молитву об успехе русского оружия. Нам же всем даст утешительное сознание, что и мы не останемся стоять в стороне, что и мы по нашей силе и способности участвуем в святом деле спасения родины» [192] .
192
Там же. С. 41, 42.
Уже в феврале 1943 года в телеграмме главнокомандующему И. В. Сталину в связи с 25-летием Красной армии патриарший местоблюститель сообщал о собранных за короткое время шести миллионах рублей на постройку танковой колонны и о продолжении сбора необходимых средств.
По просьбе Всеславянского комитета борьбы с фашизмом митрополит Московский Сергий в 1942–1943 годах обращался с воззваниями к православным церквям Европы, к духовенству и верующим, к солдатам из Греции, Югославии, Чехословакии, Румынии, сражавшимся на Восточном фронте.
Важными событиями в жизни церкви в период нахождения митрополита Сергия в эвакуации стали Архиерейские соборы 1942 года. В марте в Ульяновск съехались 11 иерархов, практически все находившиеся на свободе и не оставшиеся в оккупации. Обсуждался вопрос о церковной ответственности епископа Поликарпа (Сикорского), провозгласившего об образовании неканонической автокефальной Украинской православной церкви, опиравшейся в своей деятельности на содействие и поддержку немецких властей. Собор осудил действия Поликарпа и не признал автокефалии Украинской церкви. Тем самым подтверждалось принятое в феврале 1942 года специальное обращение митрополита Сергия к украинской пастве в связи с образованием автокефальной православной церкви. В нем подробно говорилось об отступлениях этой псевдоцеркви, осуждалась раскольническая деятельность Поликарпа, за которую он подлежал лишению священства, а совершаемые им хиротонии признавались безблагодатными, распоряжения же в адрес православных приходов — не подлежащими к исполнению. В последующем Пасхальном обращении к украинской пастве митрополит Сергий разъяснил причины и обстоятельства принятого решения Собора. Немаловажным был тот факт, что позиция Московской патриархии нашла понимание и поддержку Восточных патриархов, о чем они сообщили в специальных телеграммах.