Патриоты
Шрифт:
Выслушав Исава, Арнольд закинул руки за голову и изрек философским тоном:
— Отношения с женщинами всегда не просты, верно?
— А вы женаты, сэр?
— Был. Я вдовец. Она скончалась год назад, в июне, пока я находился на озере Чамплин с генералом Шуйлером. Ей было тридцать. Умерла по неизвестной причине. Ее звали Пегги.
— Мне очень жаль, сэр.
Полковник вновь мысленно вернулся в прошлое. Пока память оживляла видимые только ему сцены, его взгляд перебегал с предмета на предмет. Наконец он заговорил:
— Она была дочерью старшего шерифа округа Нью-Хэвен. Всегда беспокоилась о моей
— Чем вы занимались?
— Держал аптеку. На Чепел-стрит можно было прочесть вывеску: «Б. Арнольд аптекарь, продавец книг и многого другого. Из Лондона. Sibi Totique».
— Для себя и для всех, — перевел Исав.
— Я всегда гордился этим девизом, — улыбнулся Арнольд. — Мой магазин в Нью-Хэвене был единственным в своем роде. Лечебные травы и медицинские препараты, косметика из Лондона, ожерелья, серьги, пуговицы, картины, офорты, канцелярские принадлежности, бумажная драпировка для комнат и даже медицинские книги и хирургические инструменты. У меня было несколько судов, и я регулярно ходил в плавание. — Затем он снова вернулся к Пегги. — Уезжал я надолго, даже до нашей женитьбы. Писал письма на каждой почтовой станции. А вот она редко отвечала мне тем же. Помню, как умолял ее черкнуть хотя бы строчку. Однажды на Барбадосе я задержал корабль на два дня — думал дождаться от нее письма. Мысль провести два месяца в море, не получив от нее весточки, казалась непереносимой. — Арнольд закрыл глаза и тяжело вздохнул. — Когда ждать уже было нельзя, мы подняли паруса. И правильно сделали: Пегги письма не посылала.
Исав решил молчать. Так будет лучше. Все, что он мог сказать, прозвучало бы банально или покровительственно. Пауза длилась минуту. Две… Ритмичное дыхание полковника Арнольда указа-до на то, что он уснул. Стул Исава заскрипел; молодой человек поднялся и вышел на свежий воздух. Воспоминания о Мерси и разделенная с полковником печаль по недавно ушедшей жене наполнили сердце Исава тоской.
До 4 января полковник Арнольд отказывался покидать окрестности Квебека. Однако потом он все же дал согласие на то, чтобы его перевезли в санях в бывшую штаб-квартиру генерала Монтгомери. Организовав вербовку канадских солдат и бессовестно блефуя, он сумел продержать Квебек в осаде до первого апреля, когда бригадный генерал Давид Вустер прибыл ему на помощь.
Через день после приезда Вустера полковник Арнольд вновь повредил ногу. Во время тревоги он поспешил вскочить в седло. Лошадь упала и придавила ногу седока. И снова десять дней без движения. Лежа в лазарете, Арнольд назначил Исава Моргана своим адъютантом. А когда выздоровел, отправился в Монреаль принимать командование.
29 апреля оказалось удачным и для Бенедикта Арнольда, и для Исава Моргана.
— Отец! Какими судьбами?
На пороге стоял Джаред Морган, подтянутый и щеголеватый.
В ту самую минуту, когда отворилась дверь, Исав сидел за маленьким деревянным столиком и записывал на бумаге очередное распоряжение полковника. Молодому человеку — как адъютанту Арнольда — выделили отдельную комнату в имении богатого торговца Томаса Уокера, приятеля полковника.
— А мне говорили, что люди Арнольда приучены к тяготам походной жизни. — Джаред окинул
Смешинки в глазах и плохо скрытая лукавая улыбка указывали на то, что Джаред шутит.
Отец и сын обнялись.
— Рад тебя видеть, садись.
Исав подтащил стулья к камину, который, несмотря на весну, по ночам все еще приходилось топить.
— Итак, что ты делаешь в Монреале?
— Я здесь с делегацией Конгресса — с Франклином, Сэмюэлем Чейзом и Чарлзом Кэрроллом. — Мы привезли золото для покупки армейского снаряжения и печатный станок для выпуска пропагандистской литературы на французском языке. Ну и вдобавок нам предстоит оценить здешнюю ситуацию, состояние нашего войска и сделать все возможное для объединения с Канадой.
— Мне казалось, ты должен быть в Англии.
— Ни дня там не был. Перебрался на другой корабль прямо посреди Атлантики и присоединился к Франклину — он как раз возвращался домой. А потом застрял в Филадельфии. Твоей матери это не понравилось. В своем последнем письме она особо подчеркнула: то, что я нахожусь в Филадельфии, а не в Англии, для нее ничего не меняет. И еще приписала, что если бы я был в Индии, отсутствовал бы точно так же. Я пытался уговорить ее приехать ко мне, но она не большая любительница путешествий. К тому же Энн организовала женскую пошивочную мастерскую. Эта бабья армия собирается в нашем доме и шьет одежду для солдат. Совесть никогда не позволит твоей матери закрыть мастерскую ради того, чтобы коротать вечера со мной.
— Да, на маму это похоже, — улыбнулся Исав и тут же с тревогой спросил: — А как она себя чувствует?
— Прекрасно. Как, впрочем, и Мерси. — Заговорив о невестке, Джаред помог Исаву избежать неловкого вопроса. Затем скорбно добавил: — Она потеряла ребенка.
Эту новость молодой человек выслушал со смешанным чувством. С одной стороны, он беспокоился о любимой, с другой — его теория о Божьем благословении и бесплодии Мерси обрела второе дыхание.
— Как она?
— По словам доктора, физически она здорова. Но твоя матушка пишет, что Мерси еще не оправилась от эмоционального шока.
— Джейкоб знает?
— Послали письмо. Уверен, он его получил.
Повисло неловкое молчание — казалось, между мужчинами выросла невидимая стена. Исав никак не мог решить, довериться ли отцу, или оставить все как есть. Но он слишком затянул паузу, и Джаред взял ситуацию в свои руки.
— Ну а ты как поживаешь? Выглядишь похудевшим.
Руки Исава машинально коснулись одежды — она висела на нем мешком.
— В походе я малость отощал, но чувствую себя превосходно.
— Выглядишь лучше. Возмужал. Я тебя таким никогда не видел. Походная жизнь пошла тебе на пользу. Хотя, должен признаться, я удивлен, что ты в армии.
— После Лексингтона и Конкорда у меня просто не было выбора… Если уж я надумал остаться в Америке.
— Вы определенно завоевали сердца участников Конгресса и, добавлю от себя, всего населения колоний. Твой Арнольд — герой. И неважно, что Квебек все еще в руках англичан. Героический марш-бросок вашего экспедиционного отряда по глухим лесам и бездорожью и отважная атака превосходящих сил противника всколыхнули колонии.