Патруль времени (сборник)
Шрифт:
– С Карлом, верно, ты ведешь себя иначе, чем дома? Ты отдалась ему?
Девушка покраснела и потупилась, сцепив пальцы рук.
– Нет, – прошептала она. – Я с радостью поступила бы так. Но мы только держались за руки, целовались и… и…
– И что?
– Разговаривали. Пели песни. Смеялись. Молчали. О, мама, он славный, он добр ко мне. Я еще не встречала такого мужчину. Он говорит со мной так, будто видит во мне не просто женщину…
Салвалиндис поджала губы.
– Твой отец считает Карла могучим союзником, но для меня он – человек без роду и племени, бездомный колдун, у которого нет ни клочка земли. Что он принесет
Йорит стиснула кулаки, топнула ногой и воскликнула, заливаясь слезами – скорее в ярости, чем в отчаянии:
– Придержи язык, старая ведьма!
И тут же отшатнулась, изумленная, пожалуй, не меньше Салвалиндис.
– Так-то ты разговариваешь с матерью? – опешила та. – Он и впрямь колдун и навел на тебя чары. Выкинь его брошь, швырни ее в реку, слышишь? – Тряхнув подолом юбки, Салвалиндис повернулась и вышла на двор.
Йорит заплакала, но приказание матери не исполнила.
А вскоре все переменилось.
В день, когда лил проливной дождь и Донар раскатывал по небу на колеснице, высекая топором слепящие молнии, к Виннитару примчался гонец. Он едва не падал из седла от усталости, бока полузагнанной лошади бурно вздымались. Воздев над головой стрелу, он крикнул тем, кто устремился к нему по заполнявшей двор грязи:
– Война! Вандалы! Вандалы идут!
Его отвели в залу, где он предстал перед Виннитаром.
– Я послан моим отцом, Эфли из Долины Оленьих Рогов, а он узнал обо всем от Дагалейфа Невиттассона, человек которого бежал из сражения при Лосином броде, чтобы предупредить готов. Но мы и сами уже заметили зарево пожаров.
– Значит, не меньше двух отрядов, – пробормотал Виннитар. – Рановато они в этом году.
– Им что, не надо сеять? – спросил один из его сыновей.
– У них в избытке рабочие руки, – вздохнул Виннитар. – К тому же я слыхал, что их король Хильдерик сумел подчинить себе вождей всех кланов. Выходит, войско их будет больше прежнего и наверняка подвижнее. Как видно, Хильдерик вознамерился захватить наши земли, чтобы накормить своих псов.
– Что же нам делать? – пожелал знать закаленный в битвах старый воин.
– Созовем соседей и тех, кого застанем, того же Эфли, если он еще жив. Соберемся, как и прежде, у скалы Братьев-Конников. Может, нам повезет, и мы столкнемся с не слишком многочисленным отрядом вандалов.
– А что станется с вашими домами? – подал голос Карл. – Вандалы обойдут вас и нападут на хутора, а вы будете дожидаться их у своей скалы. – Он не стал продолжать, ибо и без слов было ясно, что последует: грабежи, насилие, резня, угон молодых женщин в рабство…
– Придется рискнуть, иначе нас уничтожат поодиночке, – произнес Виннитар. Пламя в очаге выбрасывало длинные языки, снаружи завывал ветер, стучал по крыше дождь. Взгляд вождя обратился на Карла. – У нас для тебя нет ни шлема, ни кольчуги. Может, ты раздобудешь их себе там, откуда приносишь подарки?
Карл не пошевелился, только резче обозначились черты его лица.
Виннитар сгорбился.
– Что ж, принуждать я тебя не стану, – вздохнул он. – Ты не тойринг.
– Карл, о Карл! – воскликнула Йорит, невольно выступая вперед.
Мгновение, которое показалось собравшимся в зале очень и очень долгим, седобородый мужчина
– Не бойся, я не покину друзей. Но ты должен следовать моим советам, какими бы странными ты их ни находил. Ты согласен?
Люди молчали, лишь пронесся по залу звук, похожий на шелест ветра в листве.
– Да, – промолвил, набравшись мужества, Виннитар. – Пускай наши гонцы несут стрелу войны дальше. А мы с остальными сядем за пир.
О том, что происходило в следующие несколько недель, достоверных сведений не имеется. Мужчины сражались, разбивали лагеря, снова сражались, возвращались или не возвращались домой. Те, кто вернулся – а таких было большинство, – рассказывали диковинные истории. Будто бы по небу носился на коне, который не был конем, воин с копьем и в синем плаще. Будто бы на вандалов нападали ужасные твари, а в темноте зажигались колдовские огни; будто бы враги в страхе бросали оружие и бежали прочь, оглашая воздух истошными воплями. Всякий раз готы настигали вандалов на подходах к какому-нибудь хутору; отсутствие добычи приводило к тому, что от войска короля Хильдерика откалывались все новые и новые кланы. Словом, захватчики потерпели поражение.
Вожди готов во всем повиновались Скитальцу, который предупреждал их о передвижениях врага, говорил, чего ожидать и как лучше выстроить отряды на поле боя. Он, обгонявший на своем скакуне ветер, призвал на помощь тойрингам гройтунгов, тайфалов и амалингов, он сбил спесь с высокомерных и заставил их слушаться.
Со временем все эти истории смешались с древними преданиями, и правду невозможно стало отличить ото лжи. Асы, ваны, тролли, чародеи, призраки и прочие легендарные существа – сколько раз участвовали они в кровавых распрях людей? В общем, готы в верхнем течении Вислы вновь зажили мирной жизнью. За насущными заботами об урожае и хлопотами по хозяйству о войне скоро забыли.
Но Карл возвратился к Йорит как победитель.
Жениться на ней он не мог, ибо у него не было родни. Однако среди зажиточных готов бытовал обычай брать себе наложниц, и это не считалось чем-то постыдным, если, конечно, мужчина мог содержать женщину и детей. К тому же Карл был Карлом. Салвалиндис сама привела к нему Йорит после пира, на котором из рук в руки перешло множество дорогих подарков.
По приказу Виннитара его работники срубили на том берегу деревья, переправили их через реку и построили дочери вождя добротный дом. Карл велел сделать ему отдельную спальню; кроме того, в доме имелась еще одна комната, куда не было доступа никому. Карл частенько захаживал в нее, но никогда не пропадал там подолгу и совсем перестал ходить в Тивасов бор.
Люди перешептывались между собой, что он слишком уж заботится о Йорит, что не пристало взрослому мужчине вести себя как какому-нибудь влюбленному мальчишке. Однако Йорит оказалась неплохой хозяйкой, а охотников посмеяться над Карлом в открытую как-то не находилось.
Большинство обязанностей мужа по дому он передоверил управителю, а сам добывал необходимые вещи или деньги, чтобы покупать их. Он сделался заправским торговцем. Годы мира вовсе не были годами затишья. Коробейники, число которых заметно возросло, предлагали янтарь, меха, мед и сало с севера, вино, стекло, изделия из металла, одежду, керамику с юга и запада. Карл радушно принимал их у себя в доме, ездил на ярмарки, ходил на вече.