Паутина будущего
Шрифт:
Шарлин, держа руку на бедре, говорила что-то, агрессивно тыча пальцем в живот Стенелеоса. От нее отражался ядовитый солнечный свет, и была она еще более взбешенной, чем при разговоре с Мэддоком. Стенелеос, неподвижный и строгий, спокойно отвечал ей.
Мэддок усмехнулся своей широкой, дурацкой улыбкой. Ему не нужно было слышать, о чем говорил маг. Все это не имело ни малейшего смысла. Он рассмеялся, правда, очень тихо, и слегка поерзал. Листья, падавшие с дерева, сразу же относились ветром далеко в сторону, поэтому земля под ним была твердой, как кирпич.
Он вздохнул, когда Шарлин наклонилась
Впрочем, было очевидно, что она не всему верила и все еще была достаточно агрессивна. Хотя, с другой стороны, она не могла отрицать, что чья-то раскаленная душа обожгла ее даже сквозь перчатку. «Нет, — подумал Мэддок, — она не поняла, с чем имеет дело. Да и как она могла понять?» Улыбнувшись, он продолжал наблюдать за беседой. Мэддок отдавал Шарлин должное, признавая, что она явно не из робких. А Шарлин тем временем подошла вплотную к огромному магу и обрушила на него очередной ливень слов.
Что-то в этом холме было не так. Мэддока страшно раздражал острый кусок камня, упершийся ему между лопатками. Он мешал наслаждаться комедией, разыгрываемой у реки. Мэддок сел и посмотрел назад.
За его спиной из твердой, засохшей земли торчал угол какого-то белого камня. Камень имел кубическую форму и, безусловно, был выточен руками человека. Мэддок толкнул камень основанием ладони и без усилий выдернул его. В образовавшуюся дыру посыпались сухие пыльные комья земли. Мэддок посмотрел туда и затем, слегка нахмурившись, снова лег на спину, чтобы расслабиться. Он повертел осколок в руках, нащупав острый край в том месте, где тот откололся от другого, большого камня.
От большого плоского камня. От гладкого белого камня. Надгробного камня?
Стенелеос и Шарлин продолжали беседу, хотя говорила в основном она. Снова и снова волосатый маг пытался обескуражить ее, вскрывая неизвестные ей факты и закономерности мира, в котором она жила. Но Мэддока это уже больше не занимало. Он смотрел и чувствовал, что раздражается сам на себя.
Что за демон сидит во мне, который находит забавным наблюдать боль и смущение других душ? Он быстро и неуклюже поднялся на ноги и начал спускаться к реке, чтобы поддержать Шарлин в ее дебатах со Стенелеосом. Солнечный свет ударил его, словно неожиданно быстро закрывшаяся дверь. «Что могло так рассердить старое доброе светило, веками греющее Землю?» — подумал Мэддок. Но, сделав следующий шаг, он сразу же забыл об этой мысли.
Резко остановившись, ошеломленный Мэддок уставился на лежавший в низкой ломкой траве могильный камень.
Он увидел:
«Валентин Генаро Эстебан Диас де Онора о Малагуена о Суспирата о Кардена
1682–1897
Оставив сыновей, дочерей и друга, он воссоединился со своей женой Софией».
Друг…
Мэддок, спотыкаясь, пошел вниз по склону, почти ничего не видя из-за нахлынувших на глаза слез. Он не вытирал
Не сдававшаяся Шарлин наступала на Стенелеоса, бичуя его словами и словно получая от этого большое удовольствие. Мэддок слушал, хотя единственное, чего он сейчас желал, — это немного тишины и одиночества.
— Кто вы? — спросила Шарлин у стоящего перед ней высокого незнакомца.
— Я — Стенелеос Магус LXIV.
Он спокойно смотрел на нее, не предлагая больше никаких объяснений.
— Кто вы, черт возьми, такой? — настаивала Шарлин, размахивая рукой перед его лицом. — Это имя или титул? И что оно означает?
Стенелеос гордо выпрямился и, словно сделавшись еще выше, с достоинством смотрел сверху вниз на Шарлин.
— Это мое имя, титул и номер. Я, — он еще больше выпрямился, — Стенелеос Магус LXIV.
Шарлин рассмеялась и бесцеремонно ткнула пальцем ему в грудь:
— Вероятность равна пятидесяти процентам. Скорее всего, вы врете. Думаю, что вы — сама ложь. — Она протянула руку и, схватив один из цветных пылающих платочков, начала было говорить: — Что это такое?
Ткань, несмотря на перчатку, обожгла ей руку. Она отшвырнула кусок ткани прямо в лицо Стенелеоса. Сняв перчатку, она посмотрела на ладонь в поисках следов от ожога. Но следов не было.
Взглянув на Стенелеоса, она увидела, что испугала его. Он чуть не упал, когда она бросила платок, и только сейчас восстановил равновесие.
— Что это была за вещь? — спросила она, давая Стенелеосу последнюю возможность разумного объяснения.
— Это, — сказал он негромко, — человеческая душа.
— Вероятность ноль и даже меньше! — прорычала Шарлин. — Вы — сумасшедший. Вашу архаичную бездоказательную чушь никто не опубликует.
Стенелеос стоял и слушал ее ругань, не собираясь уступать, как, впрочем, не собиралась уступать и она. Маг посмотрел в сторону подошедшего Мэддока, и Шарлин тоже повернулась к нему.
— Что… — она не договорила, увидев огромное страдание на лице Мэддока. Затем она тихо спросила: — Что-то случилось?
— Ничего, — ответил Мэддок. Он посмотрел на нее полными слез глазами. — Ничего не случилось. Просто я нашел доказательство.
— Доказательство?
— Да. — Мэддок посмотрел на Стенелеоса: — Уже пора?
— Да, почти.
Стенелеос отступил назад, туда, где в камышах тихо журчала вода. Он опустился на колени прямо в тину и мягко, очень нежно продолжил успокоение душ. Закончив, он снова встал на ноги. К его блестящему черному меху не прилип ни единый комочек грязи. Стенелеос сделал шаг вперед, и Мэддок с Шарлин увидели его истинное могущество и величие.
У Мэддока перехватило дыхание.
— Шарлин. Я должен предупредить вас…
Но было уже поздно. Стенелеос протянул к ним руки с широко расставленными толстыми пальцами.
Глава двенадцатая
— Назад! Руки прочь! — закричала Шарлин дрожащим голосом, но дрожал он не от страха, а от гнева. — Вероятность равна нулю. Никаких шансов.
Откинувшись назад и сделав упор на одну ногу, она направила свой «чоп» прямо в лицо Стенелеоса.