Паутина Фрейда
Шрифт:
Как у нее так получилось? Психологические штучки? Но я же все-таки не такой дурак, чтобы так легко поддаться на манипуляции.
Я лег поверх покрывала, сцепив руки за головой, и закрыл глаза. Услышал, как она выключила воду, потом открылась дверь, звук босых ног по паркету. Перед кроватью она замялась, и я открыл глаза, посмотрев на нее:
— Только пустишь женщину в дом, а она уже рассекает в твоем халате.
Дина сложила руки на груди и прищурилась, а потом с вызовом бросила:
— Могу отдать, но в таком случае тебе придется
Да уж… Я, если честно, сбился за вечер со счета в наших словесных баталиях.
То убить ее хочется, то любить. Но зато не соскучишься.
Глава 12. Дина
Я даже не помню, как уснула. Слушала шум воды за стенкой, ждала, когда он вернется, но не дождалась.
А проснулась от жары. Все-таки спать в халате — не самая лучшая идея.
Ярослав лежал сбоку, наполовину сбросив одеяло. Он, в отличие от меня, одеться не удосужился.
Аккуратно поднявшись, вышла из комнаты и спустилась вниз.
Как-то все быстро изменилось. И к подобным переменам я еще не адаптировалась, не зная, что делать завтра. А вот что делать сейчас — знаю.
На кухне включила чайник и открыла холодильник. Не густо… А плитой как будто никогда вообще не пользовались. Может, лазить по чужой кухне не стоило? Еще решит, что я тут решила обосноваться надолго, потому что мне жить негде. Но есть хотелось так, что, казалось, будто желудок к позвоночнику приклеился. В шкафчиках ассортимент продуктов был еще меньше, чем в холодильнике. Ничего, и не с таким справлялись.
Через час я выключила плиту и услышала за спиной:
— Я думал, ты не знаешь, чем отличается сковорода от кастрюли.
Не оборачиваясь, показала в сторону двери средний палец и спросила:
— А ты знаешь, чем отличается сотейник от казана?
— Нет.
— Вот! Так что не суди и не судимым будешь.
С самого утра открываем новый счет. Один-один.
Он умеет ходить бесшумно — я это знала, но все равно дернулась, когда почувствовала прикосновение к пояснице.
— Утром мне тоже не обломится?
Его дыхание защекотало ухо, и я улыбнулась. Но тут же попыталась возмутиться, повернувшись:
— Ярослав Владимирович, да у вас явные признаки сатириазиса.
— Чего? — удивился он.
— Это как нимфомания. Только у мужчин. И один из признаков — безудержное стремление к половым контактам, а при этом уже и патология сексуального влечения.
— Дина, избавь меня от лекций по психологии, иначе я тебя в окно выброшу. Мне тридцать четыре года, и это нормально, что я хочу трахаться. Тем более утром. Можешь проверить, — вполне невинно заметил Ярослав, но это был вызов.
Он знал, что для меня значит вызов, знал, что на слабо меня брать не стоит. Еще недавно я бы сама после такого трахнула его, не сходя с места. Но я лишь улыбнулась и отбросила мяч:
— Рукой или ртом проверять?
— Я с тобой
Ярослав отошел и включил кофемашину, а я вернулась в его комнату переодеться, не переставая думать, что между нами происходит какой-то абсурд. По утрам пьем чай-кофе, жарим долбанные блинчики с яичницей, пуская иголки друг в друга. Может, так и правильно? Так и надо? С Вадимом мы просто пили кофе, уткнувшись в новостную ленту на телефонах, вечерами спрашивали друг у друга, как прошел день, и тому подобное. И мне это казалось нормальным. Только теперь почему-то при мысли о таком утре или вечере зубы сводит.
Мы разъехались через полчаса. Я — домой. Он — на работу. Никто ни слова не сказал о следующей встрече. Только Ярослав, задержав меня на выходе, напомнил:
— Никуда не лезть.
Дома я переоделась и поехала в офис. До обеда была занята работой. Клиенты, записи, рекомендации… Но последняя встреча не состоялась. Клиент срочно уехал в командировку. Я посмотрела на время: четыре. Немного подумав, все-таки набрала сестре Алисы. Она долго не отвечала, а потом я услышала хриплое:
— Да?
— Алеся, здравствуйте, это Дина. Мы вчера с вами виделись…
— Я помню вас.
— Мы можем встретиться?
Повисло недолгое молчание, потом ответ:
— Можете ко мне приехать, если хотите.
— Говорите адрес, — согласилась я.
Алеся жила недалеко от моего офиса, так что десяти минут, чтобы добраться, хватило. Дом хоть и старый, но элитный. Квартиры тут явно стоят недешево, да и коммуналка была бы не каждому по карману. В подъезде — консьерж, которая даже записала мои данные и спросила, в какую я иду квартиру.
Квартира у сестры Алисы была большая, но жила она одна. Такие вещи подмечаются автоматически: одежда в прихожей, обувь, запахи…
— Кофе выпьете? — спросила Алеся.
— Чай, если можно, — улыбнулась я, проходя за ней в кухню.
— Не будем разводить светскую беседу. Говорите.
Прямолинейная женщина, но без лишней грубости.
— Я вам уже говорила, что консультировала Алису, и хочу узнать, что же подвигло ее на этот поступок…
— Дина, послушайте, — Алеся раздраженно хлопнула ладонью по столешнице, — я не верю! Она не могла! Да, мы не общались чертову тучу времени, но я знала свою сестру. И в ее смерти виноват Ратомский.
— Почему? — спросила я.
— Мы все-таки жили в одном городе, хоть и не общались, а он изменял ей направо и налево. А потом даже не сказал мне, что Алиса умерла. Я не попала на похороны к сестре, а она после смерти родителей была моим единственным родственником.
В Алесе говорила обида, пока ни одной обоснованной претензии я не услышала. И тут, как всегда, помянешь… Мой телефон начал разрываться. Первый звонок я проигнорировала, на втором — достала телефон из сумки. Как же он не вовремя. Сбросила. Третий звонок. Написала сообщение: «Работаю».