Паутина грез
Шрифт:
— Видишь, всегда можно заставить мужчину говорить то, что тебе хочется услышать.
У меня снова затрепетало сердце, так что в горле встал комок: мама всерьез делится со мной женскими секретами! Мы идем ужинать в ресторан! Я одета, как взрослая! Никогда еще я не испытывала такого восторга.
Вечером папа огорошил нас еще одним сюрпризом. Он объявил, что его компания открывает новый маршрут в Карибском море. Бизнес расширяется. На днях первое плавание. «Дебют» будет принадлежать нам, иначе говоря, на следующей неделе
Мама онемела и особой радости не проявила, хотя всего несколько часов назад жаловалась, что никогда не видела Ямайку, где давно уже побывали все уважаемые семьи.
— Но как же Ли? Ей надо учиться, — наконец произнесла она.
— Мы возьмем репетитора, как в прошлый раз, — решительно промолвил отец. Его удивили неожиданные мамины сомнения.
Мне тоже это показалось странным. Раньше маму такие «мелочи» не волновали.
— Я думал, ты обрадуешься, — разочарованно сказал папа. Он явно ожидал от нее больших эмоций.
— Да нет, я рада. Но… просто это так неожиданно, Клив. Ты редко совершаешь такие спонтанные шаги. — Почему-то ее голос дрожал. — Мне надо привыкнуть к этой новости.
Мама помолчала, потом посмотрела на меня… и весело засмеялась. Праздник продолжался.
Какой чудесный, какой удивительный день рождения, радовалась я. И как здорово, что папа подарил мне дневник. Он будто знал, что мне есть что записать, ибо я всегда хотела оставить свои воспоминания на бумаге. Наверное, чтобы не растерять их.
Сегодня я впервые ощутила себя женщиной, а не просто девчонкой. В глубине души я боялась: а будет ли теперь папа так же баловать меня, называть своей маленькой принцессой? Вдруг в моем новом обличье он перестанет любить меня?
Поздним вечером в комнату тихо зашла мама. Я уже потушила свет. Она напомнила, что завтра мы отправляемся в Фартинггейл. Я почувствовала, как важна для нее эта поездка, и мне еще сильнее захотелось побывать в чудесной усадьбе. Фартинггейл представлялся сказочным королевством, где правит Тони Таттертон — настоящий король!
Глава 2
Сказочное королевство
Я так надеялась, что папа поедет с нами смотреть настенную роспись, но, увы, он остался работать. Впрочем, субботу отец почти всегда проводил в конторе, а иногда и воскресенье тоже. А в эти выходные он казался особенно удрученным. Его всерьез беспокоили служебные неприятности. Дело дошло до того, что он вынужден был продать один из своих лайнеров и сократить штат компании. Авиатуризм, наступая все решительнее, переманивал к себе клиентов, перехватывал маршруты. Отец рассказывал, что самолеты теперь предлагают на борту любые блюда и напитки и что люди становятся все более нетерпеливыми, спешат, поэтому и предпочитают воздушные пути. Я уж не стала ему говорить о том, как одна из моих подружек мечтает работать стюардессой.
Мама советовала ему вкладывать деньги в другие проекты, помимо
— Капитан последним покидает корабль, а если приходится тонуть, то он идет на дно вместе со своим детищем, — торжественно заявил он. — Верно, принцесса?
Я жутко переживала за папу. А вот мама — напротив. Она была уверена, что новые карибские круизы решат все проблемы, говорила, что давно надо было приняться за них.
— Но как все мужчины, отец не стал слушать меня, — сообщила она потом в нашем приватном разговоре. — Мужчины не выносят, когда им советуют. Особенно если это делают женщины. Вообще-то мужчины всю жизнь остаются маленькими мальчиками: они любят, чтобы их ласкали и баловали, а сами при этом капризничают и упрямятся.
Я слушала маму и думала, что ее слова не могут относиться к папе. Неужели он упрямый? Разве что свой кабинет не разрешает трогать… Мама, кстати, капризничает и упрямится чаще. И я простодушно заявила ей об этом. Она восприняла мои возражения спокойно и сказала, что «сложный характер» — одно из немногих женских преимуществ. Мужчины начинают дороже ценить женщину, добавила она.
Выдался ясный, удивительно теплый день. Папа сказал, что бабье лето в этом году затянулось и если так пойдет дальше, мы не увидим снега до января. А я мечтала, чтобы было снежное Рождество. Совсем иначе звенят колокольчики и звучат псалмы, когда падают белые хлопья, а под ногами скрипит снег. Мама в ответ на мои слова с веселым смехом произнесла:
— Тони Таттертон собирается устроить в своей усадьбе рождественский праздник. А уж если Тони Таттертон захотел снега на Рождество, будь уверена, все завалят сугробы.
— Он, должно быть, очень богат! — воскликнула я, будто снег можно было считать богатством.
— Когда ты увидишь Фарти с его спортивным комплексом, с его «роллс-ройсами» и гоночными машинами, с его арабскими скакунами, ты поймешь, что богат — это мало сказано!
— Фарти? Что еще за Фарти?
— О! — Мама тихо и коротко засмеялась, как смеются люди наедине с собой, вспоминая близкого человека или счастливые минуты. — Такое прозвище дал Тони своему поместью. Полностью оно называется Фартинггейл.
— Надо же, как в романах! Только там люди дают имена своим домам.
— Дело в том, что семьи с большой историей живут в домах с большой историей, и эти дома — как живые персонажи. У них есть имена, характер, душа. Ты сама скоро поймешь, о каких людях и о каких домах я говорю. Ты скоро будешь жить среди них.
— А тебе всегда хотелось жить широко, как жили прежде в Техасе? — спросила я. К своему стыду, мне почему-то и в голову не приходило мечтать о светском обществе, об аристократических развлечениях, о поместьях вроде Тары из знаменитого романа «Унесенные ветром». Может, для таких фантазий я еще мала?