Паутина любви...

Anyuta

– Антон! Ну еще одну песню! Пожалуйста, я обожаю ее! – кричала она, прыгая на месте, умоляя меня остаться.

– Нет, – рявкнул я.

– Ну, Антон! Не будь засранцем, который испортит мне вечер. – Я ощутил ее руки, которые обняли меня за плечи, и горячий шепот рядом с ухом.

– Милан, мы должны уехать, – услышал я свой голос, полный обреченности.

– Одну песню, и потом я сделаю все что захочешь. – Эти слова разрушили мою злость, мое раздражение. Милана ощутила это, она почувствовала, что я сдался. Заведомо проиграл. Да и что я теряю? Наоборот, у меня появилась возможность побыть рядом с ней в толпе. Я тут, и она тут. Разве остальное важно?

– Только танцуешь рядом, – предупредил я ее, и Милана радостно закивала. Я был истуканом, стоящим на дрожащем танцполе, пока вокруг меня, как у рождественской елки, водила хороводы Милана. Сексуальные хороводы. Она полностью слилась с песней, примеряла ее образ. А я только смотрел. Это было лучше, чем стриптиз, лучше, чем любое эротическое шоу, которое я видел в своей жизни. Вот ее руки прошлись по моим плечам, и она остановилась сзади меня. Я ощущал затылком горячее дыхание, движение ее ладоней, по моей талии

и животу. Дзинь – индейка готова. Тело наполнилось жаром, шепчущим на ухо: «Не тормози, Антон. Тут много людей тебя никто не заметит». Милана обошла меня и, встав напротив, положила руки на мои плечи. Ее глаза были закрыты, она качала головой. Ее тело было рядом, но недостаточно близко. «К черту все!» Я обхватил ее за талию, прижимая к себе, заставляя поставить ноги между моими и ощутить то желание, которое накопилось во мне. Но Милана даже не заметила. Моя рука прошлась вдоль ее позвоночника вверх, а другая полностью обхватила ее за талию. Наши тела зажили своей жизнью, они подстроились друг под друга, двигаясь в одном ритме. Ладонь сжала ее затылок, заставив открыть глаза. В них не было ни испуга, ни удивления, только лихорадочный блеск, заставляющий дыхание делать кульбиты. Она приблизила свое лицо ко мне, облизав губы. Откуда она знает, что это сводит меня с ума? Я ощутил ее пальцы в своих волосах. Я попал в какую-то иную реальность. Мне казалось, что поет она мне. Приглашает меня теперь открыто, больше не играя со мной, и сама ждет от меня шага. Sometimes I’m scared I suppose If you ever let me go. Она прошлась пальцем по моей щеке, остановившись около губ. Сердце умоляло прекратить его третировать. I would fall apart If you break my heart. Она вложила в эти слова столько мольбы, столько боли, что я невольно покачал головой. Хотел, чтобы она поняла, что никогда этого не сделаю. Что я другой, лучше, чем она думает. Что я… хочу попробовать быть человеком, если она мне поможет. Схватив мою руку, Милана прижала ее к своей груди, позволяя почувствовать быстрое сердцебиение, мягкую, нежную кожу под моей ладонью. Ее рука легла на мою, хватая сильнее, вжимая в свое тело. Я затаил дыхание, смотря в ее глаза. So just take my body And don’t stop the party. Свободная рука Миланы сжала мой затылок, притягивая мое лицо ближе, едва касаясь губами. Дзинь – индейка сгорела. Когда мне говорили, что время замедляется в самые важные моменты в жизни, я отмахивался и высмеивал этих людей. А сейчас сам ощутил себя словно в фильме, где были стоп-кадры, замедленное действие и лампочка над моей головой, взорвавшаяся к чертям. Я не успел сделать и вздоха, как Милана меня оттолкнула и продолжила танцевать. «Ни хрена, так не пойдет!» Одно резкое движение, и она в моей власти. Губы встретились с губами, руки взяли чужое тело в плен, не давая ни единой возможности убежать. Сопливая книжка, описывающая поцелуй как вспышку в голове, ослепляющую глаза, как окатившую тебя волну холода, а затем жара, – вот чем я стал. Милана обняла меня за шею, отвечая мне с тем же рвением… голодным рвением. Мысли? Какие мысли? Только я и она, только ее сладкие опьяняющие губы, лучшие, чем любой наркотик, заставляющие меня сгорать и возрождаться. Готов был признать в себе дикаря, пьющего чужое дыхание. Я первый раз в жизни хотел быть каннибалом, съесть Милану полностью, раздавить в своих руках от чувств, переполнивших мое бренное тело… Ее губы прихватили мою нижнюю, и она провела по ней языком. Сжав ее затылок сильнее, я издал рык в ее рот и снова заставил себя мечтать о большем. Но мог позволить себе это сейчас, ведь теперь я был уверен, что наше влечение взаимно. Сердце дало сбой, обещая остановиться. Я потерял свое дыхание в ней. Оторвавшись от ее губ, я скользил быстрыми легкими поцелуями по ее скуле и дошел до уха. Милана судорожно выдохнула, выгибаясь под моими руками.

– Малышка, я хочу тебя, – прошептав, подхватил зубами мочку уха, посасывая ее. С ее губ слетел стон, ведь я больше ничего вокруг не замечал. Готов был трахнуть ее сейчас, прямо тут, сорвать платье и показать ей, как я возбужден, до чего она довела меня. Я сумасшедший кролик.

– Господи, Александр, да, – выдохнула она, а я замер. «А ну-ка перемотайте!» «Господи, Александр, да», – повторилось в моей голове. И мне стало дурно, захотелось долбануть Милане о пол, а самому заорать от боли внутри. Злость, ревность и обида снова дали о себе знать. Мне осталось только сейчас произнести с усмешкой, чтобы она не поняла, как задела меня, как извела и как я разбит:

– Разочарую, малышка, я Антон. Милана открыла глаза и уставилась на меня, быстро моргая. Мы так и стояли: предательница и олух, поверивший в удачу. Нас толкали люди, продолжая танцевать, я держал ее в своих объятьях, а она обнимала меня за шею. Стоп-кадр. Моя фраза дошла до опьяненного сознания девушки.

– Фу, – скривилась она и попыталась оттолкнуть меня. Но разве это было возможно в тесном пространстве?

– Да я тоже как-то ожидал большего, чем рыбу, чмокающую губами. – Я продолжал злиться, но голос был издевательским, желающим причинить ей то же, что и она мне.

– Черт, меня сейчас вырвет. – Милана закрыла рот рукой и, выпутавшись из моих объятий, начала быстро пробираться сквозь толпу. Финал. Девушка представила другого и убежала в туалет, когда узнала, что реальность коварна. Мужчина остался стоять среди людей, полный горечи и желания зареветь от обиды. «Ванильный ублюдок!» – мысленно закричал я. Сложно было мыслить здраво. Я знал, что с этого момента все мои стены, решения, жалость, обещания себе и другим рухнули. Осталось одно – отомстить, заставить ее ощущать себя так же, как я сейчас. Это означало, что я снова в игре. И в следующий раз, когда буду целовать ее, она произнесет мое имя с мольбой в голосе. Больше ни один мудак не заберет мое, избавлю ее от всех и оставлю одного – себя. «Ты моя, малышка Милана! Только моя!» С верно принятым решением, я пошел на ее поиски, чтобы довезти домой.

18.

Милана

«Дотанцевалась! Доигралась! Стрекоза без мозгов!» – мысленно ругала я себя. Черт. Я прижалась спиной к прохладной двери кабинки в туалете, ничего не слыша вокруг себя. Были только шум в голове и огонь везде, на каждом миллиметре моего тела. Возбудить и убежать – вот что было планом. Но кто знал, что Антон станет не жертвой, а охотником? А я растекусь под его губами, как воск, отдаваясь ему полностью. Ведь никто не узнает, никто не увидит моего падения. «Господи», – застонала я мысленно и села на крышку унитаза. Ноги дрожали, как и руки, как и все тело. Хотелось реветь в голос и смеяться. Жесткие губы, выпивающие из меня все дыхание, словно дементор. Мистер Поттер хренов! Ненавижу тебя, ненавижу, но хочу. Безумно. С животной страстью! Ненавижу себя. Почему я так слаба? Почему я не смогла его ударить, оттолкнуть… Хотелось только разодрать его спину ногтями, запрыгнуть на него

и забыться. Как удалось мне выпутаться из его рук? Кто подсказал слова? Сейчас я готова была встать на колени и целовать пол перед ногами высших сил. Кто-то помог мне. Ненависть и обида внутри была сильнее порока. А сознание… предательница… отключилось в самый неподходящий момент. Бежать… надо бежать! Вылетев из кабинки, я растолкала всех, кто был на моем пути. Бежать… спастись. А завтра подумаю, как выпутаться из этого. Не оглядываться. Выскочила на свежий воздух и добежала до первого такси. Запрыгнув внутрь, я прокричала адрес, а шофер лишь усмехнулся и выехал с парковки. Спасена. Оглянулась и всмотрелась в окно позади себя. Антона нет. Я сейчас не готова говорить с ним, не готова видеть его. Потому что не знаю, что в следующий момент сделает мое тело. Пальцы сами дотронулись до горящих и припухших губ. Пять лет. Пять лет я не чувствовала такого, никто не заставлял меня с такой самоотдачей ответить. Контроль. Он всегда присутствовал при поцелуях. Но не с Антоном. Тело помнило. Сердце очнулось ото сна. «Спящая красавица недоделанная!» – закричала я мысленно. Адреналин в крови заставлял чтото сделать. Попрыгать, побегать или завизжать, сжимая голову. Сумасшедшая истеричка! Машина остановилась перед воротами дома. Достав из лифчика банкноту, я бросила ее водителю и вышла из салона. От быстрого бега до своей спальни дыхание сбилось, ноги еще сильнее задрожали от высоких каблуков. Зло сбросила туфли, швыряя в шкаф. Паника жила внутри, смешавшись с желанием. Необходимо было остыть. Стоя под струями холодной воды, я превратилась в статую. Придется выработать план, как не загнать себя в такую ситуацию, откуда не было бы варианта спастись. «Хочу домой, хочу к маме». По щекам скатились горькие слезы. Неужели я проиграла? Неужели вот так легко сдамся и уеду ни с чем? Сердце помнит. Почему оно предает меня? Почему? Я уже не сдерживала себя и, сев на пол душевой кабины, обхватила колени руками и разревелась. Мне было себя так жалко, чертовски жалко. К черту все! Я тут только, чтобы помочь со свадьбой. О Антоне надо забыть на некоторое время, пока мое внутреннее состояние не придет в норму. Вытерев слезы руками, выключила воду. Выйдя из ванной комнаты, прислушалась. В доме стояла тишина. Антона не было тут, иначе он бы орал. Точно орал, возмущался или язвил. «Разочарую, малышка, я Антона», – пронеслось в голове. Я печально усмехнулась. Вряд ли ты меня разочаровал, я знала, кто ты. Но не знала, кем была я. Это я сама себя разочаровала, предала и убила. А ты лишь был тем же, кого знала так давно. Самцом, берущим то, что тебе предложили. Без правил, без возможности забыть… Из глубокого сна меня потихоньку вырывал звук моего телефона. Не хочу, дайте мне забыться сильнее. Но это ощущение комфорта и спокойствия было потеряно… безвозвратно. Нащупав телефон на тумбочке, я с закрытыми глазами ответила:

– Да.

– Миланп, ну хоть до кого-то я дозвонилась, – облегченно вздохнув, сказала Анжела.

– Что случилось? – сипло спросила я.

– Я потеряла Антона. На телефон не отвечает, у Ромы не ночевал, у Дороти выходной. Ты могла бы посмотреть, дома ли он? – С надеждой вопрошала она. Захотелось застонать и положить трубку. Нельзя, ради папы, ради отношений с Анжелой.

– Конечно, – выдохнула я.

– И еще хотела бы тебя кое о чем попросить. Антон сегодня поедет смотреть ресторан и отель, где будет проходить свадьба. Съезди с ним, а то потом я от него ничего не добьюсь. А ты женщина и сразу мне скажешь, если что-то тебе там не понравится. Пожалуйста, Милана. Времени осталось так мало, а я уже хочу все бросить, – Анжела тяжело вздохнула. – Буду рада помочь. – Слова сами слетели с губ, и я ударила себя подушкой по голове.

– Спасибо тебе, дорогая. Пусть Антон мне перезвонит, если он дома, – окончила она разговор и повесила трубку. Прекрасно. Превосходно. Идиотизм! Я открыла глаза и посмотрела на белоснежный потолок.

– Эй, там кто-нибудь есть? – говорила я с вымышленным Богом. – Помоги мне, а? Дай сил выпутаться из этой истории и не умереть. Ответа не было. Я устало спустила ноги на пол и прошла в ванную, чтобы умыться. Умывшись, теперь передо мной стояла мессия. Я ощущала себя тайным агентом в комедии, у которого все всегда валится из рук, и он выставляет себя недалеким страусом. Я вначале постучалась в дверь спальни. Тишина. Глубоко вздохнув, нажала на ручку и просунула голову. Комната была во мраке, темные шторы не пропускали дневной, пусть хоть и погожий, свет. Вошла в надежде, что тут никого нет. Но, видно, все боги были против меня, а на большой постели лежал он. «Надо пошуметь, и тогда это избавит меня от встречи с ним так близко», – решила я. Подойдя к окну, потянула тяжелую штору, и комната разделилась на рай и ад. Я стояла перед границей в мир без света и в данный момент ощущала себя падшим ангелом, вступающим во владения дьявола. Зажмурившись на секунду, встряхнула головой и быстро подошла к постели. Антон спал лицом в подушку, открывая взору широкую загорелую спину. Он выглядел таким милым и спокойным во сне, что моя рука невольно потянулась к нему и замерла.

– Вставай, – зло буркнула я и ударила его по плечу. Он даже не шевельнулся. – Малыш Антон, просыпайся, опоздаешь в школу, – пропела я и затрясла мужчину за плечо. «Какой он горячий. Какой он красивый». Я еще сильнее разозлилась на себя, на него, на ситуацию в целом. – Медведь в спячке, просыпайся, – пихнула его, от моего движения он поморщился и зарылся лицом в подушку, что-то промычав. Я была разбита, без сил и желания что-то делать дальше. Обреченно сев на край кровати, ударила его локтем. – Вот придет к тебе мужик какой-нибудь и трахнет, а ты даже не заметишь. Будешь тогда знать, – бурчала я. Проведя рукой по волосам, уставилась перед собой. И как его разбудить? Облить водой? Или вообще поджечь этого дьявола вместе с комнатой? Неожиданно мою талию обхватила рука, и в следующий момент я была прижата спиной к сильной груди. Забыла, как дышать, лежа на боку и пытаясь понять, что сейчас произошло. Видно, судьба решила, что я недостаточно хочу исчезнуть и сгореть со стыда. Ведь в следующую секунду ощутила поцелуй на затылке и горячее дыхание в волосах. Оно обещало сжечь меня, испепелить и заставить молить о пощаде.

– М-м-м, как ты вкусно пахнешь. – Шепот, полный сексуального подтекста, прозвучал в мои волосы. Сердце готово было собрать вещички и сказать: «Адью, сеньорита». Мое тело просто замерло, разум еще не проснулся. И мне не на что было надеяться, только на свою злость.

– Охренел совсем? – возмутилась я, но не сделала попыток выбраться из объятий.

– Милана? – Я была перевернута на спину, и надо мной, моргая, нависал хмурый Антог.

– Нет, один из семерых гномиков решил поиграть с тобой, – съязвила я. «Господи, не смотри на меня так!» Хотела отвести глаза от гипнотизирующей зелени. Но не смогла. Весь страх вернулся и заставил вздрогнуть, когда палец Антона поскользил по губам.