Паутина жизни. Последняя любовь Нельсона
Шрифт:
Эмма посмотрела на миссис Кен свободным, открытым взглядом и ответила:
— Да, это так, мэм! Чем дольше я здесь, тем больше я чувствую, как мало я знаю и как много надо учиться. Простите, что я говорю без всяких обиняков, но я не умею лгать.
— Да я нисколько не сержусь на вас, дитя мое, а, наоборот, радуюсь вашему стремлению к знаниям. Я верю в вас и убеждена, что вами руководит стремление к добру и красоте.
— Я охотно готова помочь вам. Да и пора вам хоть немного ознакомиться с Лондоном. Бывали ли вы когда-нибудь в театре?
— Никогда еще, мэм! Некоторые из моих
— Так вот, не хотите ли пойти со мной сегодня вечером в театр Друри-Лейн? Мистер Шеридан, директор театра, — приятель моего мужа, он послал нам два места в ложу. Но мистер Кен занят сегодня. Будет представлена «Ромео и Джульетта» Шекспира. Вы знаете, кто такой был Шекспир? Величайший драматург не только Англии, но и всего мира. Эта пьеса — одно из самых мастерских его произведений. Мистер Гаррик играет Ромео, Джульетту играет миссис Сиддонс, молодая артистка, которой пророчат величайшую будущность. Представление начинается в семь часов. Между прочим, будет лучше, если вы прочтете сначала эту пьесу. Я дам вам книгу. После обеда вы свободны.
Эмма с бьющимся сердцем взяла книгу и после обеда погрузилась в чтение бессмертной трагедии любви.
IV
Взвился занавес, и перед очарованной Эммой открылся новый, неведомый мир… Италия!.. Верона!..
Кто этот юноша? Узнай сейчас же! О, если он женат — тогда, клянусь, Мне будет гроб моей постелью брачной!Пламенная волна пронеслась по жилам Эммы, когда Джульетта сказала эти слова, открывавшие ее любовь к Ромео. Невольно Эмма подумала о себе: если бы ей встретился Ромео, она тоже полюбила бы его, полюбила бы, как Джульетта: пламенно, без оглядки, до забвения собственного
Ромео!.. В голове Эммы мелькнуло воспоминание о Томе. Нет, Том Кидд не был ее Ромео! Никто из всех знакомых мужчин не мог бы стать им.
Затаив дыхание, Эмма следила за развитием действия. В антрактах она сидела с сосредоточенным, замкнутым видом, не обращая внимания на окружающих. Она ждала, чтобы представление началось снова. Для нее это было не представлением, а самой реальной, осязаемой действительностью. Все острые ощущения, которые переживала Джульетта, переживались и ею самой…
Спеши, спеши, Ромео! ты ведь — день мой!.. Ты светишь мне и ночью… Я тебя Узнаю и во мраке. Средь него Покажешься ты мне белей и чище, Чем снег на крыльях ворона. Приди же С отрадным взглядом, ночь!.. Дай моего Ромео мне!.. Когда же он умрет, Возьми его и преврати в мильоны Блестящих светлых звездочек. Пускай Они собой покроют свод небес И сделают его таким блестящим, Что всякий полюбить захочет ночь, Забыв сиянье солнца!Пламенно впитывала в
Но вот Джульетта принимает снадобье и представляет себе позднейшее пробуждение в гробнице предков:
Если И я сойду с ума при виде этих Ужасов… начну играть безумно Костями предков… разорву в клочки Кровавый саван брата, размозжу Себе сама свой череп мертвой костью!..Весь ужас Джульетты чувствовался в расширенных глазах Эммы. Она уже не могла усидеть больше на месте и подскочила к барьеру ложи. Она уже не сознавала, что миссис Кен схватила ее за руку и шептала успокаивающие слова, не видела, что какой-то мужчина из соседней ложи не спускает с нее взора. Все окружающее исчезло для нее; одно только существовало — тот ужас, который разыгрывался там, внизу. Да и она сама была там… Джульеттой была она… Несказанное отчаяние пронизывало ее душу. Близилась смерть…
Стремясь усилить до возможных пределов трагичность произведения, Гаррик изменил сцену смерти. По Шекспиру, Ромео умер в неведении, что Джульетта только спала, а сама она проснулась только тогда, когда Ромео уже испустил последний вздох. Гаррик же заставил Джульетту проснуться в тот момент, когда Ромео только что принял яд.
Оба они слишком поздно осознают ошибку, жертвой которой стали. Отчаяние охватывает их. Чтобы отделаться от ужасов, навеваемых мрачной гробницей, они бросаются к двери. Но яд начинает действовать. Ноги Ромео подгибаются, и, схватив Джульетту в объятия, лепеча ей безумные признания, он умирает, в то время как она приникает к его устам. Джульетта хватается за кинжал…
Вопли отчаяния влюбленных, ужас их судьбы истерзали душу Эммы, и, когда Джульетта пронзила свое сердце кинжалом, она сама, словно мертвая, рухнула к ногам миссис Кен.
Словно из туманной дали чей-то голос коснулся слуха Эммы. Она с глубоким вздохом открыла глаза и увидела озабоченное лицо миссис Кен.
Что случилось? Разве она только что не умерла в объятиях Ромео? И разве не чувствовала она в груди колющей боли, причиненной холодным лезвием, проникнувшим в сердце?
— Боже мой, как вы напугали меня, дитя мое! — сказала миссис Кен. — Я никогда не подумала бы, что театральное представление способно произвести подобное впечатление!
Теперь Эмма вспомнила все. Она смущенно поднялась, пытаясь овладеть собой. Вдруг она разразилась отчаянными рыданиями, схватила руку ювелирши и покрыла ее пламенными поцелуями.
— Прошу вас, мэм, не сердитесь на меня, что я была такой глупой и приняла все это за действительность! Это было так страшно… И все-таки как прекрасно, как возвышенно! — Эмма провела рукой по горячему лбу и уставилась мечтательным взором в пространство. — Как вы думаете, мэм, существуют ли люди, способные любить друг друга, как Ромео и Джульетта?