Паутина
Шрифт:
– Боюсь, это клинический случай, – покачал головой сэр Роланд. – Задержка развития.
Кларисса улыбнулась:
– Согласна, это способно довести до бешенства, но она прекрасная садовница, и, повторяю, она досталась нам вместе с домом, а поскольку дом обошелся нам просто фантастически дешево...
– Дешево? Как так? – прервал ее Хьюго. – Вы меня удивили.
– Поразительно дешево, – подтвердила Кларисса. – Это было в объявлении. Мы приехали, увидели его и тут же сняли на полгода, вместе с мебелью.
– Кому он принадлежит? – осведомился сэр Роланд.
– Дом принадлежал мистеру Селлону, –
– Ах да! – воскликнул Хьюго. – Точно. Селлон и Браун. Я как-то купил очаровательное чиппендейловское зеркало в их магазине в Мейдстоуне. Действительно, Селлон жил в деревне и каждый день ездил в Мейдстоун, но мне кажется, он иногда привозил покупателей в свой дом, чтобы показать вещи, хранившиеся здесь.
– Но знаете, – обратилась Кларисса к обоим собеседникам, – есть у этого дома и определенные недостатки. Вот только вчера приезжал на спортивной машине один человек в ужасном клетчатом костюме и хотел купить этот письменный стол. Я объяснила ему, что стол нам не принадлежит, а потому продать мы его не можем, но он мне просто не поверил и давай поднимать цену. Дошел до пятисот фунтов.
– Пять сотен фунтов! – воскликнул пораженный сэр Роланд. Он подошел к столу. – Боже мой! Представить себе невозможно, чтобы даже на ярмарке антикваров кто-нибудь выручил близкую к этой сумму за что бы то ни было. Вещь вполне симпатичная, но, безусловно, ничего сверхценного собой не представляет.
Хьюго тоже направился к столу, когда в комнату вернулась Пиппа.
– Я все равно хочу есть, – пожаловалась девочка.
– Этого не может быть, – твердо возразила Кларисса.
– Нет, может, – не отставала Пиппа. – Молоко, шоколадные бисквиты и банан насытить не способны. – И она повалилась в кресло.
Сэр Роланд и Хьюго все еще созерцали письменный стол.
– Определенно, очень красивый стол, – высказался сэр Роланд. – Несомненно, подлинник, я полагаю, но вовсе не то, что называют коллекционным экземпляром. Вы согласны, Хьюго?
– Да, но, возможно, где-то скрыт потайной ящичек с бриллиантовым ожерельем, – шутливо предположил Хьюго.
– Там есть потайной ящик, – встряла в разговор Пиппа.
– Что? – воскликнула Кларисса.
– Я раскопала на рынке одну книжку, там есть все про секретные ящички в старой мебели, – объяснила Пиппа. – Ну я и стала искать во всех столах и вообще по всему дому. Но потайной ящик оказался только здесь. – Она вскочила с кресла. – Смотрите, я вам покажу.
Она подбежала к столу, открыла одно из отделений и засунула туда руку.
– Вот. Это вытаскиваешь, а внизу такая маленькая штучка.
– Гм! – буркнул Хьюго. – Я бы не назвал это особенным секретом.
– А, так это еще не все, – продолжила Пиппа. – Вы нажимаете эту штучку – и вылетает маленький ящик. – Она продемонстрировала сказанное, и действительно показался ящичек. – Видите?
Хьюго залез в ящик и вытащил оттуда клочок бумаги.
– Эге, – проговорил он, – что же это такое, интересно мне знать? – И он прочитал вслух: «Ага, попались!»
– Что?! – воскликнул сэр Роланд, и тут Пиппа взорвалась хохотом.
К ней присоединились все остальные, а сэр Роланд беззлобно тряхнул ее, на что девочка замахнулась, будто собираясь дать ему сдачи,
– Я ее туда положила!
– Ах ты, маленькая негодяйка! – добродушно проворчал сэр Роланд, взъерошив ей волосы. – Ты вроде Клариссы с ее глупыми шутками.
– На самом деле, – принялась объяснять ему Пиппа, —там был конверт с автографом королевы Виктории. Смотрите, я вам покажу.
Она кинулась к книжным полкам, а Кларисса задвинула ящики и привела стол в прежнее состояние.
Пиппа открыла шкатулку, лежавшую на одной из нижних полок, вынула оттуда старый конверт, в котором лежали три клочка бумаги, и продемонстрировала всей честной компании.
– Ты коллекционируешь автографы, Пиппа? – осведомился сэр Роланд.
– Не по-настоящему, – ответила Пиппа. – Только так, заодно.
Она протянула один из листков Хьюго; тот взглянул на него и передал сэру Роланду.
– Одна девочка в школе собирает марки, а у ее брата просто отличная коллекция, – сообщила им Пиппа. – Прошлой осенью он решил, что заполучил марку, которую видел в журнале, – шведская или какая-то там, – и она стоила сотни фунтов.
Рассказывая, она вручила Хьюго оставшиеся автографы и конверт, а он опять передал их сэру Роланду.
– Брат моей подружки чуть с ума не сошел, – продолжала Пиппа, – и отнес марку торговцу. Но тот сказал, что это совсем не та марка, хотя тоже достаточно дорогая. В общем, торговец дал ему пять фунтов.
Сэр Роланд вернул два автографа Хьюго, а тот передал их Пиппе.
– Пять фунтов – совсем неплохо, правда ведь? – спросила Пиппа, и Хьюго буркнул что-то в знак согласия.
Пиппа посмотрела на автографы.
– Интересно, сколько может стоить автограф королевы Виктории? – поинтересовалась она.
– Думаю, от пяти до десяти шиллингов, – сказал сэр Роланд, глядя на конверт, который он все еще держал в руках.
– Здесь еще автографы Джона Рёскина и Роберта Браунинга [4] , – сообщила Пиппа.
4
Джон Рёскин (1819—1900) – английский писатель, художественный критик и общественный деятель; Роберт Браунинг (1812—1889) – английский поэт.
– Боюсь, и они стоят не многим больше, – сказал сэр Роланд и передал последний автограф и конверт Хьюго, который вручил его Пиппе с сочувственным бормотанием:
– Сожалею, милая моя. Ты не слишком разбогатела, не так ли?
– Лучше бы это были автографы Невилла Дьюка и Роджера Баннистера [5] , – мечтательно прошептала Пиппа. – Мне кажется, эти исторические знаменитости давно заплесневели.
Она убрала конверт и автографы в шкатулку и направилась к двери, с надеждой вопрошая:
5
Рекордсмены, британские кумиры 50-х годов. Невилл Дьюк – летчик-испытатель; Роджер Баннистер – бегун.