Паутина

Батуева Елена

– Саин, фон Эйбен здесь?

– Нет, - покачал головой монах.
– Герцог перекусил, перевязал раны и поехал в Саурваль. У него был такой встревоженный вид... Наверное, спешил на коронацию.

– А принц?

– Принц был здесь ещё засветло. Он сменил лошадей, велел накормить телохранителей, а сам поговорил с настоятелем и через полчаса уехал.

– Ты дашь нам немного передохнуть? Саин, я тебя очень прошу, - монах кивнул, распахнул ворота и, тихонько озираясь, провёл нас во двор монастыря. Он проводил нас к сараю, привязал лошадей, насыпал им овса и провёл нас к кельям. Мы поднялись на второй этаж, он отвёл нас в северное крыло, отворил одну дверцу и движением руки показал, что ночевать мы будем тут. В комнате стояла одна-единственная

кровать, был стол и полуразвалившийся табурет. Под самым потолком было маленькое зарешеченное окошко.

– Простите, это всё, что я могу вам предложить - моя келья. Сюда отец-настоятель не войдёт.

– Ты прав, Саин, ему лучше ничего не знать, - Аня кивнула, Саин молча вышел и затворил дверь.

– Ну вот, теперь мы можем передохнуть и успокоиться, - заключила Аня, усаживаясь на табурет. Он жалобно заскрипел под ней, но всё же не развалился. Я с недоверием покосилась на кровать, но всё же села.

– Кто это?
– спросила я после пяти минут молчания. Саин тем временем уже успел вернуться, принести нам похлёбки и немного хлеба. Перед выходом он посмотрел на Аню, на меня, и без всякого умысла в глазах поинтересовался, когда мы отбудем.

– Ближе к полуночи, - быстро ответила Анна. Когда монах вышел, и я задала свой вопрос, она ответила:

– Ты, наверное, не помнишь. Он был послушником при монастыре тогда, десять лет назад. Потом, когда мы жили в Сен-Дельжотаре, он периодически навещал нас.

– Зачем?

– Здесь ведь монашеский орден. Отец-настоятель претендовал на звание кардинала, но ничего не получилось, и он из священника стал монахом. Не все тогда были за это решение кардинала, в том числе и монахи монастыря на Милой пустоши. Настоятель выступал против свадьбы, как против любого насилия, оправдываемого именем Господа. Саин, как самый молодой, обеспечивал связь замка и монастыря.

– Но почему ты не хочешь встречаться с настоятелем? Он может помочь тебе избежать лап Удо.

– Если он не помешал этой свадьбе тогда, когда Удо был совсем молод, не помешает и сейчас. Да и помощь, которую он может нам предоставить, не совсем та, которая нам нужна...

– Что ты имеешь в виду?

– Сейчас это не важно. Хорошо, что Саин пока на нашей стороне.

– Пока? Он тоже может нас сдать?
– встрепенулась я, но Аня, улыбнувшись, меня успокоила:

– Саин? Никогда! Он скорее сам сгинет, но дело в том, как бы он во благо не совершил глупостей. Например, чтобы он не рассказал обо всём настоятелю. Да и потом, когда мы с ним встретились, он тоже ехал из Тосквандоля в Житие, он меня за призрака принял. Как узнал - понятия не имею, но сразу предложил укрытие в монастыре, пока угроза не пропадёт.

– А он точно нас не выдаст? Всё-таки подозрительно...

– Брось!
– рассмеялась Анна.
– Я в нём уверена.

– В Яноше ты тоже была уверена, - проговорила я и, отставив от себя опустевшую миску, легла на кровать, прижавшись носом к стенке.

В половине одиннадцатого я проснулась. Анна дремала, опустив голову на стол, но как только я, стараясь не разбудить её, приподнялась на кровати, подруга тут же открыла глаза и внимательно на меня посмотрела:

– Выспалась?
– спросила она, протирая глаза.

– Прости, я заняла твоё место, - начала извиняться я, но она меня прервала:

– Я не хотела спать... Я так думала, - она погладила щёку, на которой отпечаталась столовая доска.

– Саин больше не заходил?
– решила сменить тему я, но получилось это у меня слишком наигранно и резко. Аня, давя в себе желание попросту наорать на меня, чётко, с расстановкой проговорила:

– Лена, я тебе ещё раз повторяю: Саин - наш человек. Нельзя подозревать всех и вся.

– Не сердись, я уже не знаю, чему верить.

– Ты мне верь, - успокоившись произнесла Аня и села рядом.
– Как раньше, как всегда. Помнишь, мы всегда друг другу доверяли.

– Но при этом ты всё помнила...

– Хватит об этом. Думаешь, было здорово?!

Когда мы попали в другой мир, ранним утром оказались в совершенно незнакомом месте. Где всё иначе, нежели дома.

Мама не знала, что делать, твоя всё время искала способ накормить нас. Когда нас принимали за бомжей, а в ювелирке не хотели давать хоть какие-нибудь деньги за украшения; за семейные ценности, требовали квитанции, подтверждающие, что мы их не украли. Квитанции?!
– она горько ухмыльнулась, встала с кровати и подошла к окну, высунула в него голову и обернулась, глядя на меня, у неё в глаза были слёзы.
– Да мы и слов таких не знали. Ты ведь не помнишь, как маму чуть не отправили в психушку. Поверь, большего кошмара нет и быть не может: сон, ужасный сон, из которого не выбраться. Мы бродили неприкаянные по земле, как по раскалённым углям, в мире, где нет волшебства, но так много законов, норм, догм. Переезжали из города в город на попутных электричках, мёрзли в тамбурах, убегали от милиции. И никто, никто нам не верил. Пришлось быстро учиться, быстро принимать меры. Леди Марина знала, что долго не протянет, она уже не помнила треть произошедшего. Ты знаешь, как можно заработать деньги с помощью волшебства? Мама знала, она не сразу поняла, что, как и к чему в этом большом сумасшедшем доме, но через пару месяцев у нас был дом, была квартира, а через год мама уже ничего не помнила, - срывающимся от досады голосом закончила Анна.

– Почему ты, не я? Почему ты взяла на себя эту ношу, когда телохранителем была я?

– Так было надо. Там, в Макдональде, когда я увидела Кирилла, мне показалось, что что-то не так, что что-то должно в скором времени произойти. И что он будет так или иначе связан с этим. Наверное, ты почувствовала то же самое, иначе ты не пошла бы с ним.

– Ты знала, что в Москве учатся студенты из этого мира?

– Я догадывалась. А когда я вышла, и он последовал за мной... У нас была пара секунд, чтобы наскоро всё выяснить. Он назвался, спросил, мы ли это. Я спросила, с чего он это взял. Кирилл сказал, что в ближайший год групп не намечалось, а все кто был, уже отбыли. Я сначала и не поняла, о чём это он, но потом, когда дошло, всё стало на свои места: и то, что раньше я встречала на улицах не совсем обычных людей, и то, что он знает, кто мы такие. Как, почему, но все мы чувствуем друг друга в том мире, возможно, это потому, что мы ему не принадлежим... А потом, вышла ты, я сделала вид, что ничего не было... Дальше ты и сама всё знаешь.

– Так вот откуда он знает моё имя?!
– выдохнула я. Аня кивнула. Подумать только, а ведь так ловко притворялся, когда я перенеслась в шкалу Обратуса и на глазах Удо вызвала сияние. Они мне в лесу настоящий допрос устроили, с пристрастием. А почему, кстати, ты не пользуешься "часами"? И сиянием? Или ты не умеешь?

– Без "часов" мы обе можем обходиться, - проговорила Анна.
– А сияние... Умею, просто давно не приходилось и вообще... Там, когда вы убегали от следопытов, сияние бы не помогло - они не умеют переносится, а сражаться со статуями я не стану. Потом, когда на вас с фон Эйбен напал Удо... Ты и сама перенеслась, я издалека заметила вспышку и последовала за тобой.

– А ведь тогда, в гостинице псевдо - Жития на Милой пустоши, это ты хлопнула дверью. Подслушивала наш разговор?
– усмехнулась я.
– Почему ты не связалась со мной раньше?

– Всё из-за фон Эйбена, - ответила Аня.
– Я думала, пока он считает, что никакой угрозы разоблачения нет, он скорее себя проявит и мне проще будет с ним справиться.

– Ты всё рассчитала, - восторженно заключила я.
– Мне бы мозгов не хватило, а ведь это я твой телохранитель.

– В сложившихся условиях не важно, кто чей телохранитель. Мы с тобой заодно. Это было настоящее благословение - первый портал, через который вы спаслись от наёмников. Меня там не было, но я так думаю, что было совершено нападение, и очень серьёзное. Когда я пришла, не было ни вас, ни их, - я кивнула, - но нам ещё предстоит узнать, кто его открыл.