Паутина

Сфинкс

Гермиона поднялась и поспешно отправилась в ванную. Нужно было еще приготовить завтрак для Поттеров, гостивших в их с Роном доме. А потом поехать к мужу, все еще находившемуся в больнице Святого Мунго.

Вчера она настояла на том, чтобы ее дети вернулись в Хогвартс — там безопаснее, там меньше ощущается горе, там им будет лучше. В школе Роза и Хьюго хоть немного отвлекутся. Как Гермионе было ни трудно оставаться без них, она знала, что была права.

Женщина встала под бодрящий душ, понимая, как соскучилась

по своему дому, по своей спальне, своей ванной. Просто по состоянию уюта, что царил здесь с тех самых пор, как Рон впервые привел ее сюда, почти восемнадцать лет назад.

Гермиона вытерлась, оделась и поспешила вниз, в кухню, чтобы успеть все к часу, когда Лили и Джеймс отправятся назад в Хогвартс.

Странно, но из кухни уже доносился аромат свежего кофе и тостов. Гермиона вошла и увидела, что у плиты стоит Лили, а Джеймс сидит с чашкой за столом.

— Доброе утро, ребята, — Гермиона постаралась искренне улыбнуться племянникам.

— Привет, Гермиона, — без энтузиазма ответили Поттеры

— Вы чего так рано поднялись? — Гермиона подошла к холодильнику, чтобы достать сыр для бутербродов и масло. Она по их взглядам поняла, что они и не ложились. Значит, опять сидели в спальне Хьюго всю ночь.

В понедельник, после похорон Джинни, они вернулись в «Нору», но к вечеру встал вопрос о том, как располагаться на ночь. И Гермиона, зная, что Гарри ни за что не поедет к себе домой, предложила их с Роном дом. И Поттеры остались у нее. Гермиона была рада, поскольку в уютном коттедже стало не так пусто. Был смысл возвращаться к себе после долгого дня в больнице и на работе, помня, что дома есть кто-то, кто нуждается в ней. Хотя по поведению Лили и Джеймса так утверждать значило бы кривить душой.

— Лили, тебе помочь? — Гермиона подошла к девушке, готовившей яичницу. С беконом и помидорами. Как любил Гарри.

— Нет, — Лили помотала головой. Гермиона вздохнула и села за стол, сложив перед собой руки. Что с ними делать, она не знала. — Ты пойдешь сегодня к дяде Рону?

— Да, загляну на работу, а потом в больницу, — Гермиона поджала губы. Они постоянно говорили с ней только о Роне. Больше ни о чем. А говорить о муже просто так, мимолетом, не хотелось. Тем более с двумя подростками.

В кухню вошел сонный Гарри. Он казался отдохнувшим, глаза из-за очков смотрели спокойно, без того надрыва, что был в этом взгляде после похорон Джинни.

— Доброе утро, папочка, — Лили обняла отца и поцеловала в щеку. — Садись, я приготовила тебе завтрак.

Гермиона смотрела, как девушка суетится вокруг отца, подавая ему салфетку, тарелку, наливая кофе. Женщина рассеянно намазала себе бутерброд.

— Спасибо, Лил, — Гарри мимолетно приобнял дочь за пояс, а потом приступил к еде. Лили села напротив отца и смотрела, как он ест.

— Ребята, вы бы поторопились, вас ждут в школе, — напомнила Гермиона, покончив

со своим тостом, и поднялась, чтобы налить себе чая. Те одновременно кивнули, но ничего не ответили. — Профессор МакГонагалл лишь ненадолго раскроет камин, чтобы вы могли попасть в замок. Вы же знаете, что сейчас в школе повышенная степень защиты…

— Гермиона права, — заговорил, наконец, Гарри. Лили взглянула на отца, потом поднялась, подошла к нему и обняла.

— Папа, может, нам остаться? Мы потом сможем догнать однокурсников…

— Нет, Лили, мы об этом уже говорили, — покачал головой Гарри, накрывая ее руки своими. Гермиона была согласна с другом — дети ничем не помогут здесь, только будут причинять еще большую боль Гарри и большее беспокойство. А в Хогвартсе они будут в безопасности.

Лили покорно кивнула, поцеловала отца в черную макушку и покинула кухню. Джеймс, так ничего и не сказавший, отправился за ней. Воцарилась тишина. Гарри в упор смотрел на свою тарелку с недоеденным завтраком.

— Она впервые сделала мне любимую яичницу, — растерянно пробормотал мужчина, поднимая глаза на подругу. — Зачем?

— Думаю, она пытается показать, что даже без… Джинни о тебе есть кому позаботиться. Чтобы ты не чувствовал себя одиноким, — пожала плечами Гермиона, опираясь спиной о стойку.

Гарри горько усмехнулся:

— Нормально. Ведь это я должен заботиться о них, а не они обо мне.

— Они любят тебя, Гарри. И беспокоятся. И… они видели тебя на кладбище, — тихо добавила Гермиона. Гарри вздрогнул, и женщина даже пожалела, что сказал это.

— Ладно, — он поднялся и рассеянно запустил руку в растрепанные волосы. — Я пойду, потороплю их.

Гермиона кивнула, провожая взглядом друга. Как же все непросто! А ведь есть еще Рон. Гарри как-то спрашивал о нем, но Гермиона смогла расплывчатыми фразами описать все, чтобы друг не беспокоился еще и об этом. После похорон же Поттеры вообще мало о чем говорили, каждый в себе переживая свое горе.

Гермиона залпом допила чай, поставила чашку в раковину — она тут же начала мыться сама — и поднялась в спальню. Ей нужно было успеть зайти на работу — Кингсли зачем-то вызвал ее к себе.

Когда женщина спустилась, у камина стоял один Гарри — с видом, будто только что остался без чего-то важного.

— Они уже уехали? — изумилась Гермиона, глядя на гаснущее в камине пламя. Гарри лишь кивнул, подходя к дивану и опускаясь на него. — С Альбусом попрощались?

Гарри снова кивнул, и Гермиона с небольшой обидой подумала, что с ней-то они и не подумали попрощаться.

— Гермиона, спасибо тебе, что приняла нас…

Она удивленно подняла на друга глаза.

— Гарри, ты же наш с Роном друг! Мы всегда рады тебе и твоим детям.

— Я знаю, — он не смотрел на нее. — Как там Рон? Почему его не выписывают?