Павлинья гордость
Шрифт:
– Бедные Транты пережили страшную трагедию, а вы даже не посочувствовали им.
– Неправда. Но их болтовня может снизить цену опалов, и тогда никакая столовая не понадобится. С этим необходимо решительно бороться.
– Понятно. Тогда жестокость породит доброту.
– Вот именно. У вас есть какие-то возражения?
– Такое положение вещей мне не нравится.
– Я кое-что обнаружил.
– Что?
– Многое во мне вам очень не по душе.
Я предпочла промолчать, а Джосс злобно продолжил:
– Боюсь, что
– Я приехала сюда с надеждой полюбить Австралию, а вы только все портите.
– Это моя характерная черта… Если бы Бен выдал вас замуж за приятного джентльмена, вы бы несказанно радовались.
– Мы должны вести себя уважительно по отношению друг к другу, несмотря на то, что оба попали в ужасное положение.
– Наверное, это добрый старый английский обычай.
– И неплохой.
– Тогда подайте хороший пример. Притворитесь, что все прекрасно, и это поможет. Может быть, со временем вам здесь и понравится. Когда-нибудь на этом месте вырастет прекрасный город с большим собором. Мы избавимся от лачуг и построим настоящие дома, которые удовлетворят ваш тонкий вкус.
– Возможно.
– Здесь расположено управление компании, – он показал мне на самое большое здание. – Вы, должно быть, захотите ознакомиться с ее работой. Вникните в дела позднее, а сегодня давайте обойдемся представлением.
– Надеюсь, что служащие воспримут меня без насмешек.
– Мою жену?! Да они не посмеют.
Мы зашли в прохладное здание, где, к счастью, не было мух. В нескольких кабинетах работали люди. Меня поразило их отношение к Джоссу – он пользовался всеобщим уважением. Эзра собрал начальников отделов, и их представили мне.
– Миссис Мэдден – один из новых директоров, – объяснил муж. Присутствовало шесть мужчин, включая Эзру и Джимсона Лода. Мне особенно понравился Джереми Диксон – высокий блондин, приехавший из Англии. Скорее всего, у нас много общего. Джосс объяснил, что добыча – лишь часть дел компании. Здесь были эксперты по сортировке и обработке опалов, ибо малейшая ошибка стоила больших денег.
Мы сидели за столом, когда муж рассказал сотрудникам о завещании Бена, который разделил свои акции наполовину между Джоссом и мной, впервые сделав женщину столь важной персоной в своей фирме.
Мэдден повернулся ко мне.
– Вы познакомитесь со всеми делами… если решите заняться ими вплотную. Не нужно принимать решение в спешке, я могу позаботиться обо всем сам.
– Мне хотелось бы участвовать в работе компании, – сказала я.
И тут же раздались аплодисменты.
– В таком случае давайте послушаем, что произошло за время моего отсутствия. Это будет началом вашей карьеры.
Честно признаюсь, что не понимала многого из того, что обсуждалось экспертами. Но очень не хотелось, чтобы Джосс понял это. Я решила заняться делами и доказать мужчинам, что не стушуюсь и
Они проговорили около часа. Все было поучительным. Джосс спросил, хочу ли я остаться в городе или вернуться в имение, тогда он пошлет человека проводить меня. Я решила остаться, и Джереми Диксон повел меня по кабинетам, чтобы потом отвезти в Павлинье, так как муж намеревался пробыть в Фэнси Тауне весь день.
Так я увидела, как сортируют и обрабатывают опалы, наблюдала за работой и оценкой их качества. Я училась определять породу, в которой могут быть первоклассные опалы, и находить пустую. Джереми оказался мастером по этой части.
Меня поразило, как при тщательной обработке появляются камни невероятных цветов, ибо при малейшей неосторожности драгоценные опалы могут быть испорчены навсегда.
Позднее я увидела уже готовую продукцию. Некоторые рабочие чуть не плакали, когда камень, в который было вложено столько пота и крови, оказывался не стоящим ни гроша.
День прошел очень интересно, но Джосс оказался прав: все за один раз не усвоишь. Стояла страшная жара, и я решила вернуться в имение.
Уэттл и ухом не шевельнул, когда я оседлала его. Мы двинулись в путь с Джереми Диксоном, всю дорогу рассказывавшим мне о своем доме в Норсэмптоншайэре. Он был сыном священника и напомнил мне о Мириам с Эрнстом.
Джереми приехал в Австралию восемь лет назад с надеждой преуспеть в добыче золота. Но, к сожалению, ему не повезло. Постепенно опалы завладели воображением Диксона, а потом он познакомился в Сиднее с Беном Хенникером, понравился моему другу, и тот предложил молодому человеку место в компании. Джереми старался изо всех сил и произвел на Бена отличное впечатление. Три года назад он возглавил отдел.
– Вам нравится здешняя жизнь? – спросила я.
– Я люблю опалы. Эти камни меня заворожили. Ничто иное не может принести такое удовольствие.
– А вы не скучаете по Англии?
– Все в Австралии испытывают ностальгию. После работы тут скучно. Бен это понимал и всегда старался, чтобы служащие были счастливы. Нас часто приглашали в имение на ужин обсудить дела, и кроме того, там часто устраивали приемы. Когда Хенникер уехал в Англию, мы все скучали по нему. Но ваш муж следовал традициям отца, а когда уехал и он, Лоды часто звали меня в Павлинье.
– Зайдете в дом? – пригласила я, когда мы добрались до места.
– Только на полчасика. Мне нужно возвращаться на работу. Следует поздороваться с миссис и мисс Лод.
Я отвела его в гостиную и послала слугу предупредить Лилию и ее мать, что у нас гость.
Девушка появилась первой, и меня очень удивила перемена в ней. Она улыбалась, протягивая обе руки Джереми Диксону.
– Я привез домой миссис Мэдден, – объяснил он.
– Вы, должно быть, устали, – сказала Лилия. – Принести что-нибудь выпить?