Пай-девочка
Шрифт:
— Какая же ты приземленная, Настя. Почему обязательно переломать. Если всё сделано правильно, ничего я не переломаю. Я прочитала одну статью… Короче, в выходные мы едем на аэродром.
— Никуда я не поеду! — строптиво возразила я. — Ты что, и меня хочешь заставить прыгнуть?!
— Никто тебя не заставляет. И потом, это довольно дорого стоит, а у тебя всё равно денег нет, — усмехнулась она. — Поедешь оказывать мне моральную поддержку.
И мы поехали на аэродром. Юка вела себя так уверенно, словно занималась парашютным спортом с самого
В те же выходные Юка начала проходить курс АФФ. Через две недели она получила сертификат о его окончании. Сначала я думала, что парашюты станут одним из её многочисленных хобби, которые она меняла, как нижнее белье. То она увлекалась верховой ездой, то брала уроки латиноамериканских танцев. Через несколько дней ей становилось скучно, и она искала новый способ развлечься.
Я не переставала удивляться, когда каждые следующие выходные Юка командовала — собирайся, едем на аэродром «Горки». Только когда она сделала сто прыжков и купила собственный парашют, я поняла, что на этот раз все серьезнее.
Я была против.
Кто бы знал, как я её отговаривала.
— Юка, это очень опасно! Посмотри на профессиональных парашютистов, у многих из них неоднократно были переломы ног, а у некоторых железные скобки в позвоночниках. Неужели ты тоже так хочешь?
— Дурочка, со мной ничего подобного не произойдет.
— Но почему ты так в этом уверена?
Почему она всегда так в себе уверена, черт побери? У меня никогда не получилось бы так…
— Потому что я чувствую небо. Потому что это моё. Потому что я впервые в жизни вдруг почувствовала себя свободной.
Я удивилась.
— Свободной от чего?
— От комплексов и чувств.
Я удивилась ещё больше. Юка и комплексы? Юка и чувства? Она что, издевается? Ну, конечно, в ней можно было заподозрить наличие неких чувств, но однозначно Юка относилась к породе девушек незакомплексованных. Даже слишком, какой-нибудь маленький комплекс ей бы точно не помешал. Но Юка искренне считала себя совершенством.
Да я видела, что это всерьез. Когда она говорила о парашютах, у нее горели глаза. Когда она приземлялась, то была такой хорошенькой — видело бы её жюри кон курса красоты, того самого, на котором когда-то Юка не заняла никакого места. Раскрасневшаяся, смуглая, с горящими зелеными глазами. Ей так шел обтягивающим черный комбинезон. Юка была похожа на персонажа из фильма «Женщины-кошки».
Ей нравились прыжки, нравились бьющие через край эмоции, нравилось, когда сердце подкатывает к горлу и начинает биться так, словно всерьез задумывается о том, чтобы покинуть организм, который так неосторожно с ним, нежным, обращается.
Но у парашютного спорта была и другая сторона — земная. И это Юке не нравилось вовсе.
На каждом аэродроме работают профессиональные укладчики парашютов. Воспользоваться их услугами стоит
Поэтому рано или поздно все начинающие парашютисты учатся «укладываться» сами. Укладка парашюта занимает не больше пяти-десяти минут. Юка укладывала свой парашют за три.
Инструкторы ругали её за торопливость. Но она гордо отвечала:
— Что я могу поделать, если я просто ловкая! Я, может быть, в детстве вышиванием занималась и у меня ловкие пальцы.
Ну что было на это возразить?
Но я-то знала прекрасно, что никаким вышиванием Юка никогда не занималась. (А вы можете представить себе Юку с пяльцами?! Это же просто смешно!)
Когда она укладывала парашют, я стояла за её спиной и внимательно наблюдала. Иногда Юка просила — подержи здесь, сверни вот там. Я охотно ей помогала потому что себе доверяла куда больше, чем взбалмошном Юке. Я с детства была аккуратной. К тому же и в сам деле когда-то занималась вышиванием, так что на ловкость пальцев пожаловаться не могла.
В общем, вскоре выяснилось, что я укладываю парашют сама, без участия Юки. А она только ходит вокруг и время от времени покрикивает — туже, туже затягивай!
А потом так и повелось — Юка прыгает, я укладываю парашют.
В один прекрасный день ко мне подошел Дима Шпагин.
— Насть, все укладчики заняты, уложишь меня и Генчика?
— С удовольствием! — пожала плечами я.
Я была рада, что ко мне обратились с просьбой, потому что на аэродроме никто со мной особенно не общался. Конечно, меня охотно принимали в компании, и угощали травкой, и рассказывали разные смешные парашютные байки — но все это только потому, что я была подругой Юки. Все любили Юку просто так — а меня заодно.
Но потом выяснилось, что Димка Шпагин собирался мне заплатить — как укладчику, по тарифу. Я от денег отказалась. Но в этот же день директор дропзоны Василий Ильич сказал, что я могла бы постоянно работать в «Горках» укладчицей. Перспектива была заманчива я теперь не была просто Юкиной тенью, я могла чувствовать себя полезной. И зарабатывала хоть какие-то деньги.
Но вот парадокс — как только на аэродроме стали поговаривать, что я — лучшая в «Горках» укладчица, так Юка строптиво отказалась доверять мне свой парашют.
— Еще испортишь что-нибудь, — с улыбкой сказала однажды она. — Не хочу доверять такой рохле, как ты, свою безопасность.
— Но раньше доверяла, — растерялась я.
— А я вообще легкомысленна. Раньше доверяла, а потом посмотрела, как ты неаккуратно запихиваешь купол в ранец, и ужаснулась. Я могу сделать это куда лучше.
Другая бы на моем месте буркнула — вот и делай! А я принялась оправдываться. Чем, разумеется, доставила Юке удовольствие. Но своего решения она не изменила.