Печаль моя светла

Тузова Ирина

Все начали оглядываться в поисках Зинаиды Борисовны, но ее нигде не было. Выяснилось, что она и не приходила на собрание, но ее отсутствие почему-то не заметили. Решили послать за ней, так как без нее этот вопрос решать не стоило. За ней пошла

Роза в сопровождении молодого человека, который все это время был рядом с ней.

– Потерпите немного, не расходитесь, – командовала разрумянившаяся и довольная Надежда. – Давайте уж сегодня закончим все эти вопросы, чтобы больше к ним не возвращаться и спокойно заниматься своими делами. Она в любом случае все отчеты должна передать на сверку.

Пока ждали, Вика подошла к Маше, чтобы узнать, как у них дела и не нужна ли какая помощь.

– Спасибо, справляемся, – отвечала Маша с кислым лицом. – Сейчас вот и не знаю, как все будет.

– А что такое? – заинтересовалась Вика.

– Наследник Федора Григорьевича приехал, – вздохнула Маша. – Степан, внук его. Ох-ох-ошеньки. Всю жизнь он прожил одиноким, никому не нужен был, никто про него не вспоминал. А как помер, тут же наследнички и объявились. Молниеносно! – посочувствовала Маша Федору Григорьевичу. – Тяжелую жизнь он прожил, много несправедливостей повидал. Со всеми трудностями сам справлялся, но ведь внимание то пожилому человеку можно было уделить, – она помолчала. – Федор Григорьевич все законно, конечно, сделал – домик свой на Ивана по дарственной

отписал. А вдруг этот Степан оспорить захочет? И куда мы с Иваном тогда? Тут такие изменения сегодня наметились, живи да радуйся. А мы вот с Ваней и не знаем теперь, сможем ли со всеми порадоваться.

– И где этот Степан? – спросила Вика, надеясь по внешнему виду оценить степень его корысти.

– Да за Розой весь день увивался. С ней пошел. А вон он, назад уже бежит, – указала рукой Маша.

Молодой человек крепкого телосложения, который оказался Степаном, внуком Федора Григорьевича, и который вызвался вместе с Розой сходить за Зинаидой Борисовной, возвращался сейчас мелкой рысцой. Лицо его было растерянным и немного удивленным. Розы с ним не было.

– А она это… того, – он подбежал ко всем и никак не мог отдышаться и подобрать слова. – Мертвая она… эта ваша… Зинаида Борисовна.

***

Январь сорок третьего выдался стылым, но не шибко морозным, и снега сыпалось не много.

– Это рази морозы? То ли дело прошлый год, – говаривал бывалый вояка Архип, закуривая самокрутку и щуря глаз от едкого дыма. – Во морозы были, так морозы. Птицы на лету замерзали и наземь валились замертво. – Я знаю, о чем говорю, те суровые морозы я на собственной шкуре прочувствовал.

Он протянул Федьке тыльную сторону ладони, кожа которой была покрыта шрамами и рубцами.

Конец ознакомительного фрагмента.