Печать Фурий
Шрифт:
Если энергия направлена на разрушение, следуя по намеченному пути, то значит ли это, что в обратном направлении силу удара можно искоренить?
Харуно заметила насмешливое выражение лица Алекто сквозь сильные вихри ветра, поднявшего листву и взрытые остатки земли. Сакура не чувствовала тела и действовала рефлекторно, на автомате, желая добраться до цели и проверить собственные догадки. Но также Сакура понимала: она двигалась невероятно медленно, тело не слушалось, а времени было слишком мало. Собрав оставшиеся крупицы воли и духа, надеясь на резерв организма, Харуно сжала руку в кулак так, что костяшки издали характерный хруст. Ногти впились
Грохот обрушился на слух с новой силой, а почва под ногами задрожала и мгновенно разверзлась, желая забрать в бездну всё вокруг. В образовавшуюся трещину начали валиться деревья и кусты, безумие заставило Алекто на секунду отвлечься, а инстинкт самосохранения мгновенно завладел подсознанием, не давая права принять решение. Тело начало жечь с невероятной силой, и эту боль было невозможно терпеть. Одна на троих она была непосильной ношей, приводя организм к самоуничтожению.
Зелёные глаза в последний раз взглянули в небо, удостоверившись, что выпущенный энергетический залп изменил направление циркуляции бхавачакры, и с тяжёлыми веками быстро погрузились во тьму…
Всё вокруг замерло, словно образовавшегося безумия и вовсе не было. Лишь огромные земельные глыбы и вырванные с корнями деревья давали понять посторонним о недавнем прошедшем сражении.
— Что за?.. — Узумаки опустил руки, видя, как тело противника мгновенно окутало белым сиянием.
Учиха тяжело выдохнул, развеивая на ветру Сусаноо. Мегера рухнула наземь, но она не выглядела побеждённой. Стоило сделать шаг в её сторону, как яркий синий свет резанул по глазам, останавливая.
— Зависть, месть и неумение прощать всегда бок о бок будут идти с людьми. И пока существуют запретные силы, найдутся те, кто захочет ими владеть, — эти слова звучали как мантра, а бесплотный дух покидал истёсанное тело. — Мы не смогли выполнить миссию, возложенную великой Кагуей, но наше место займут другие. И так будет вечно, в круге перерождений…
— Ксо! — Наруто сжал зубы, но почти сразу дёрнулся в сторону: на секунду ему показалась, что всё, что происходило несколько мгновений назад, было сном. Внезапно оставшееся тело начало рассыпаться на тысячи кусочков, когда с неба пролился приятный желтоватый свет.
— Спасибо вам, — тепло улыбнулись незнакомки, подтверждая мысли Узумаки и Учихи об Эдо Тенсей, — теперь мы свободны.
— Прости, Сакура Харуно, — высказалась последняя девушка, лишь на пару секунд застыв над двумя телами. — Прости, что ты со своими друзьями взяла на себя ответственность за наши ошибки…
***
— Сакура-чан! — Темари подорвалась с кровати, тяжело дыша и чувствуя что-то неладное. К ней подскочила Яманака, хватая напарницу за плечи и стараясь успокоить.
— Слышишь меня? — Ино слегка встряхнула подругу. — Всё хорошо, твоей жизни больше ничего не угрожает.
— И-ино? — Темари растерянно взглянула в голубые глаза, испытывая какое-то непонятное чувство жалости: хотелось плакать.
— Успокойся, тебе нужно отлежаться. Сейчас придёт Цунаде-сама, — Ино уложила Собаку-Но на подушку, но не спешила отходить от койки. — Тебе больше нечего бояться…
Вскинув брови, она обернулась к двери. На пороге появился Сай. Привычно, пускай и не совсем уместно, улыбнувшись, он прошёл в середину палаты и остановился.
— Заложница, так же
— Что? — она удивлённо распахнула глаза. — Почему? И значит ли это, что подобный исход может ждать и Темари? — последний вопрос она произнесла чуть тише и быстро отошла от напарника.
— Нет, — мотнул головой он, — данный факт констатировала Цунаде-сама: Акира была под действием печати слишком долго. Её организм привык к этой энергии и выработать другую — то есть вернуть себе чакру — уже не сможет. Для неё лишение этой метки подобно извлечению Биджу из тела Джинчуурики.
— Не может быть, — прошептала Темари, — не может быть…
***
Они действовали как один, когда Учиха сорвался с места, желая добраться до той территории, где шло сражение Сакуры с Алекто. Узумаки, чувствуя друга на расстоянии, последовал за ним, желая нагнать как можно скорее.
Оба появились на небольшой возвышенности, образовавшейся в том месте из-за огромного разлома земли. Здесь всё было похоже на ту самую пустынную местность, где немногие годы назад шла война. Взгляд сосредоточенно изучал каждый кусочек стёртого в пыль леса, желая наконец найти Сакуру и убедиться, что всё кончилось не так, как она предполагала.
— Саске! — Узумаки выкрикнул имя друга, привлекая его внимание и заставляя на пару мгновений вздрогнуть.
Учиха повернул голову к Наруто, замечая, что тот стоял так, словно указывал направление, куда ему следовало посмотреть. Саске перевёл взор на вырванное с корнями увесистое дерево и заметил среди грязи и листвы розововолосую макушку. Но прежде чем он успел дёрнуться в сторону напарницы, его опередил Узумаки.
Наруто быстро отбросил мешающие ветки и поспешил коснуться Сакуры, чтобы проверить её состояние. Саске опустился рядом, видя побледневшее лицо Харуно, запёкшиеся раны на посиневших губах, синеватые венки, напоминающие сковавшие тело цепи, разорванную одежду и уже давно не вздымающуюся грудь.
— Как такое возможно, — начал Узумаки. — Нет, нет, чёрт возьми, этого не может быть… Саске, — Наруто поднял голову, — как ты мог это допустить?
Учиха с напускным спокойствием посмотрел в голубые глаза, которые начали поблёскивать, вероятно, от пробивающихся слёз. У него не было слов и желания отвечать. В голове неустанно, подобно удару гонга, крутились запоздалые мысли, с которыми не хотелось мириться: они опоздали, и сердце Сакуры остановилось.
***
========== Глава 17. Жизнь. ==========
Темари чувствовала себя не сказать чтобы превосходно, но приемлемо в сложившейся ситуации. Она полулёжа облокачивалась на большую подушку и не могла справиться с выгрызающим изнутри беспокойным ощущением тревоги. Темари почти не реагировала на сидящую в палате Ино, которую Цунаде попросила остаться, чтобы не упустить какие-либо важные моменты. Яманака чувствовала себя как на пороховой бочке. Девушка украдкой кидала взгляды на Темари и ёжилась, понимая, что та явно думала о чём-то очень нехорошем. Об этом свидетельствовали напряжённые черты её лица, сощуренные глаза, выдающие неприятное сожаление, поджатые губы, которые девушка медленно покусывала. Ничего не менялось на протяжении долгого времени, а тишина в палате, смешанная с писком приборов, к которым была подключена Темари, давила на виски, вызывая гудящую головную боль.