Печать мастера

Ри Тайга

– Ты думаешь я не знаю?

– Не знаешь, иначе не говорил бы так… Я учил каждого из них, – шепот больше напоминал крик. – Каждого! Сидел рядом, когда они метались в бреду после испытаний, вкладывал в их головы все, что мог, все, что знал… но этого мало! Этого всегда мало! Как ты орал, когда узнал про своего птенца? Будь у тебя сила, да ты вызвал бы «шестого» несмотря на запрет Магистра…

– Нет…

– Вызвал бы… а у меня птенцов двадцать… я растил их почти десять зим… ставил на крыло, учил летать, прятаться… и никого…

никого нет, ты слышишь, Хо?!

– Я думал, я отслужил свое, отдал все что мог, – тень от пустого рукава взметнулась вверх. – Думал, вернусь и буду учить… учеников… и что теперь? Как теперь… если всё, во что я верил оказалось прахом?

– Не все, – возразил «восьмой». – Но если на кону жизнь моих учеников, любые жертвы оправданы, твои руки тоже в крови.

– В крови? Да я весь в крови, с ног до головы, – рявкнул мастер Хо так, что Коста вздрогнул. – Места нет, чтобы отмыться, я буду гореть за Гранью за содеянное, но я верил, что это ради Света! Во имя лучшей жизни для всех!

– Ничего не изменилось, поверь мне, меняются методы, но не цели – цели прежние…

– Оставь меня…

– Четвертый…

– Оставь меня, восьмой, я устал… иди убеждай тех, кто ещё способен верить…

Коста считал шаги по дорожке – ровно двадцать четыре шага до поворота, камешки перестали шуршали после тридцатого. И он подождал ещё пару мгновений, прежде чем позволил себе выдохнуть и едва заметно пошевелиться.

– Спускайся!

Коста вздрогнул, услышав тихий голос Мастера. Медленно подполз к краю крыши – кусочки черепицы посыпались вниз, перелез на дерево и спустился вниз.

– Если уж ты решил подслушивать, в следующий раз учитывай положения источников света, – палец Наставника указывал на длинную тень – ночное светило было как раз за спиной Косты, когда он был сверху. – Ты всегда забываешь о мелочах.

– Я не подслушивал, – он упрямо боднул головой.

– Нет?

– Я ждал. И запоминал ночь, чтобы перенести на пергамент.

– Иди в дом.

Гостевой дом, ночь

Косте не спалось, потому что опять не спал мастер. Которую ночь он просыпался, как от толчка, и видел черную фигуру мастера на фоне неба.

И сегодня – Наставник опять стоял у окна.

– Спрашивай…

Коста вздрогнул – он ведь даже не шевелился.

– Когда человеку так долго смотрят в спину, это почувствует любой… стоит отводить взгляд или смотреть вскользь. Спрашивай, малец. Если мысли не дают спать, их нужно выпустить на волю.

– Нас не будут преследовать? – Подумав, тихо спросил Коста.

– Здесь – нет. Никто не может пройти купол и пересечь границу без допуска, – ответил мастер. – С севера никто не сунется так далеко, слишком глупо…

– А работорговцы?

– На побережье их нет. Это территория клана Арров, здесь охотникам на людей делать нечего.

– А… можно получить защиту

клана Арров? – облизнув губы, спросил Коста.

– К чему ты клонишь, малец?

– Значит, мы в безопасности, если находимся на территории клана Аров, наставник? Не обязательно быть на островах?

– Да, мы в безопасности, малец. Вчера пришел Вестник… Они нашли Риса… то, что от него осталось. Больше нет необходимости преследовать нас. Клан Блау надел траур по первому наследнику – мальчик официально погиб в шахтах, – горько усмехнулся мастер.

Коста хотел задать ещё пару вопросов – про Риса, Блау и наследника, но это – подождет. Пока мастер готов отвечать – а это случалось нечасто, стоит спрашивать на самом деле важные вещи.

– Зачем… зачем вы ездите на остров «памяти», наставник?

– Слить воспоминания. Десять зим – долгий срок.

– А… что будет, когда сольете? – Коста не спросил с «нами», потому что это было понятно и так – куда мастер, туда и он.

– Раньше… – начал наставник после долгого молчания, – я бы ответил – все будет хорошо. Сейчас… я уже ни в чем не уверен, – закончил он тихо. – Что ещё, малец?

– Шрамы на спине… старые… это от кнута, после, – Коста помолчал, подбирая слова, – Аукциона?

Наставник кивнул.

– Я был упрям… и отказывался подчиняться… Магистр… Учитель спас мне жизнь. Что ещё тебя интересует? Спрашивай. Сегодня у тебя есть возможность задать вопросы.

Коста открыл рот и закрыл.

Вопрос, который мучал его всю дорогу после Керна. Вопрос, о котором он вспоминал даже в трюме, и даже на Аукционе. Вопрос, который он мучительно прокручивал в голове раз за разом, не в силах подобрать верные формулировки.

Это вы убили мою мать, Наставник?

Если мастер смог устроить Прорыв Ока в Керне, значит, мог и раньше. Тот прорыв на побережье называли внезапным, как ураган, и разрушительным, как кара небес.

Это вы тогда устроили Прорыв на побережье, наставник?

Но Коста не спросил. Не осмелился – как не осмелился спросить до. Для такого вопроса нужно выждать время. И сейчас, до того, как он задаст этот вопрос – у него есть Наставник, а после того, как услышит ответ…

Если прорыв устроил наставник…

Он спросит его позже. Через пару зим – знания все равно ничего уже не изменят. Спросит, когда они будут точно знать, что им готовит завтрашний день.

– Спрашивай, – повторил мастер.

Вместо вопроса Коста поднялся, нашел сумку, выудил пачку пергаментов и принес вместе со свечой.

– Не зажигай свет, – остановил его мастер. Взял листы и долго рассматривал их в тусклом свете ночного светила, развернувшись к окну. – Тебе здесь не нравится, малец, – утвердительно произнес наставник, перебирая рисунки. – Совсем не нравится.