Печать Тора
Шрифт:
— Чувствительная кожа, — коротко ответил Парэльсус. — Тебе лучше уйти. Мне нужно на завтрак. По пятницам всегда подается яичный салат. Его я не хочу упустить, — он немного отодвинул занавес. — Уехать можешь вон из того дома, похожего на слона. Если быстро добежишь, то окажешься дома за рекордно короткое время.
— И что дальше? — недовольно спросила я. — Просто сидеть в Шенефельде и ждать пока все мои проблемы решатся сами собой?
— Блестящая идея, потому что мне все равно, чем ты занимаешься. Просто перестань подвергать свою жизнь опасности.
— Что такое МАК? — нахмурившись спросила я. Я знала, что такое МУП — изобретённая им магическая универсальная память, но МАК, похоже, было новым изобретением.
Он страдальчески застонал, схватившись за голову.
— Зачем я только об этом начал? Мне вообще больше не стоит говорить, — сказал он скорее себе. — Я буду молчать. Не услышишь от меня больше ни слова. Вон там дверь. Уходи!
Он указал на выход, а затем принялся читать лежащий открытым на столе специальный журнал, делая вид, что он очень интересный.
Я задумчиво смотрела на Парэлсуса. Я не могла сейчас просто уйти. Не в том случае, когда он сидит прямо передо мной, а в его голове спрятана информация, в которой я так отчаянно нуждаюсь. Я спокойно осмотрелась в неопрятном гостиничном номере, в то время как Парэлсус делал вид, будто я растворилась в воздухе.
В комнате царил хаос, похожий на тот, что всегда был у него в лаборатории, и теперь я также заметила везде разбросанные разные металлы, камни, травы и разноцветные жидкости в маленьких бутылочках. Здесь не было никакого порядка. Скорее всего, только Парэлсус знал по-настоящему, где что лежит.
Я ещё раз исследовала дверь и контрольный ящик. Внезапно вспомнив, я всё поняла.
— Это параллельная рама, — с восторгом произнесла я, внимательно рассматривая фиолетовую дверь. Я уже видела эту раму в автошколе господина Трудиг. Она соединяла автошколу с лётным залом палаты сенаторов. — Вы прячетесь от палаты сенаторов, потому что украли параллельную раму, — предположила я.
Парэлсус замер, казалось, он сдерживается с трудом, и ему хочется что-то ответить.
— Что за вздор, — внезапно фыркнул он и вскочил. — Я не прячусь из-за дурацкой параллельной рамы.
В его глазах вспыхнула раненая гордость, и, видимо, из-за неё он не смог оставаться верным своему решению — больше не говорить ни слова.
— Я, наконец, добился гигантского прорыва, но не допущу, чтобы мои результаты исследований попали в руки палаты сенаторов, — он потёр руки. — Никогда не отдам проклятым патрициям мои гениальные изобретения, чтобы они и дальше могли порабощать плебеев.
Я спокойно смотрела на Парэлсуса. Деталей, о которых он нечаянно проболтался, было ещё недостаточно. Сначала он должен успокоиться, прежде чем я смогу узнать другие части головоломки.
— Вы знаете, что такое печать Тора? — осторожно спросила я.
Парэлсус с удивлёнием уставился на меня.
— Конечно, прежде чем Ким присоединился ко мне, он уже был в мятежной группе, как он сам признался. Они подбадривали друг друга
— Где находится эта Миндора? — с любопытством спросила я.
— Она скрыта в Туманном лесу в Южной Америки. Там они спрятали своё оружие и хотят достать его, чтобы выйти на великую битву. Как будто у них есть шанс против Бальтазара! — Парэлсус презрительно вздохнул. — Это было бы печально, если бы не было настолько смешным. У них нет шансов, особенно с тех пор, как Бальтазар увеличил число своих Морлемов в десять раз, а сам превратился в чистую машину для убийства.
— Адам и я могли бы объединить свои силы, — быстро сказала я. — Вместе у нас, возможно, есть против него шанс.
— У вас был шанс, — горько ответил Парэлсус. — Но против нового Бальтазара больше нет. В его венах течёт драконья кровь. Он стал монстром, бездушным монстром.
— Должен быть какой-то способ победить его, — решительно сказала я. — Может если мы объединимся вместе с носителями печати.
— Может быть они и были когда-то устрашающими, Сельма, но они не сражались уже целую вечность. Это стариканы, разругавшиеся друг с другом. Ты действительно думаешь, что они смогут справиться с сотней Морлемов и Бальтазаром, который превратился в опасность, какую ещё никогда не видел мир.
— Я не знаю, — печально ответила я. — Но я должна что-то сделать.
— Что ты можешь сделать? — грустно спросил Парэлсус.
— Возможно, одна я не смогу ничего сделать, — сказала я, глядя ему прямо в глаза. — Но вместе мы способны на многое. Расскажите, что вы знаете и какой техникой обладаете, и тогда мы сумеем объединить наши таланты и способности в борьбе против Бальтазара.
— Объединить? — Парэлсус с сомнением посмотрел на меня. — Что я буду от этого иметь?
— Информацию, — быстро предложила я. — Думаю, я знаю, где спрятан один из атрибутов власти.
Парэлсус замер и какое-то время молча смотрел на меня, вероятно, размышляя о выгоде, которую могла бы принести ему эта информация. Я достаточно хорошо была с ним знакома, чтобы знать, что этот обмен его прельстит.
Он нахмурился, как будто не мог решить, пойти на сделку или нет.
— Три атрибута власти уже уничтожены. Власть в стране пошатнулась. У нас слабый примус, и никто, кроме него самого, по-настоящему не осознаёт опасности, которая грозит от Бальтазара. Рядом с ним больше нет сильных воинов, которые могли бы спасти Объединённый Магический Союз, когда всё полетит к чертям. Сам Ладислав Энде позаботился о том, чтобы у Бальтазара была лёгкая игра. Если ты завладеешь следующим атрибутом власти и уничтожишь его, что тогда случиться? — Парэлсус нетерпеливо посмотрел на меня. — Если ты устранишь патрициев, для Бальтазара это станет пустячным делом.