Печати Мирана

Макушева Магда

И стали жить дальше. Точнее... существовать, так как оба так и не забыли свою землянку. Помнили ее, страдали без нее, но понимали, что ничего не смогут ей дать - не семьи, не детей, ни нормальной жизни. Зачем ей двое энергетических калек? Да продолжать с ней отношения дальше просто физически и энергетически невозможно.

Она ведь это тоже понимала. Ей все должны были объяснить. Потому что Иден и его побратим просто не в состоянии были тогда это сделать.

Мужчины жалели только об одном - они так и не смогли попрощаться с Марией. И просто поговорить. Семнадцать лет назад у них просто не

было такой возможности.

И вот теперь землянка с Флодана появилась в их жизни снова. И мужчины были к этой встрече не готовы.

– Я хочу проследить за ходом ее лечения. Побыть... рядом, - наконец сообщил побратиму Дилан.

Иден тоже этого хотел, но боялся, что это будет для него слишком мучительно. Что они могут сказать друг другу, когда она придет в себя и прозреет? Зачем ворошить то, что когда-то случилось между ними?

– Зачем?
– отозвался Иден, пересиливая себя в том, чтобы согласиться с побратимом - все в прошлом.

– Разве?
– посмотрел на него Дилан, - тогда почему ты вспылил и набросился на господина Ройтера?

Иден нахмурился. Ученый с первого взгляда разозлил его тем, с каким трепетом и нежностью обращался с капитаном Перес. Как смотрел на нее. Как брал ее за руку. Что он забыл рядом с ней? Иден не имел никакого права так себя вести и так злиться. Но ничего не мог с собой поделать. Потерял контроль, и так почти потерянный после этой встречи.

– Я... не знаю, - повторил Иден и тяжело вздохнул, - что-то вдруг нашло.

Сейчас он чувствовал себя слабым. Слабым, усталым и дезориентированным.

– С Марией что-то не так, - после длительного молчания отозвался Дилан - она... другая.

– Слишком много лет прошло, - проговорил Иден.

– Не в этом дело. Энергия к ней тянется, узнает, но потом... что-то происходит. Почему так?

Дилан внимательно посмотрел на побратима. Тот продолжал хмуро смотреть в иллюминатор.

– Мы убедимся, что с ней все в порядке и ее вылечат, и сразу уйдем, - отозвался он глухо.

– Спасибо, - Дилан тронул Идена за плечо и судя по голосу улыбнулся. Он всегда улыбался и старался позитивно смотреть на жизнь даже в самых тяжелых ситуациях. Именно Дилан буквально вытащил Идена из той мглы, в которую тот погрузился после гибели Люка и расставания с Марией. Энергия принципора буквально иссушила мужчину, превращаясь в ядовитую тьму, навсегда поселившуюся у него внутри. Если бы не побратим...

– Только один раз. Ненадолго. Мы увидим ее последний раз и улетим отсюда. Пусть прошлое останется там, где ему место. Не стоит травить душу, Дилан. Для нас кончилось еще семнадцать лет назад.

– Ты прав, - хрипло отозвался его собеседник, - к сожалению, ты прав.

Глава 52: Новые вопросы

Планета Миран, военный медцентр Бригстана

Кира Разина

– ….. никакого права здесь находиться, после того, что вы устроили на спутнике, - долетел до меня грозный голос... кого бы вы думали?... господина Ройтера, ученого.

Ни разу не слышала от него такого низкого рычащего тембра. Хотя... Не так уж часто я в принципе слышала его

голос, пару раз всего. Мне показалось, что этот мужчина довольно молчалив и... скромен, наверное. А еще было странным, что никакой энергии я от него не ощущала. Словно ее вообще не было.

Так-так. А это уже интересно.

Я переступила порог отсека капитана Перес и замерла, наблюдая, как трое мужчин, Микел и еще двое незнакомцев, явно миранцев судя по росту и телосложению, стояли ко мне боком друг напротив друга и обменивались гневными взглядами. Воздух в отсеке буквально кипел от напряжения. Чуть поодаль располагалась капсула с Марией, которая крепко спала, не зная, какие страсти творятся совсем рядом с ней.

Кто вы такие? Что вам тут нужно?

– Не вам решать, - сквозь зубы проговорил седой миранец. От него даже с расстояния веяло...чем-то темным и концентрированным. Я ощутила горечь во рту и напряженность в теле. Это принципор, как Милан. Только аура его еще более жуткая.

– Решать медикам, - отрезал Микел и сложил руки на груди. Сейчас он выглядел серьёзнее, чем обычно, и даже выше ростом, - капитан Перес пережила контузию, и волновать ее лишний раз не стоит. Я догадываюсь, кто вы, но считаю, что вам пока лучше держаться от этого отсека подальше.

Мужчины были так увлечены спором, что даже не обратили внимания на мое присутствие. Я тихо кашлянула, решив, что им лучше выяснять отношения где-то еще.

Было не до конца ясно, кто эти миранцы такие. Судя по сказанной Микелом фразе, они были членами “Мириады”, спасенными со спутника вместе с нами. Напрашивался вопрос: каким образом эти двое связаны с капитаном, и почему Микел так себя ведет. Что произошло после падения?

Ситуация была максимально странной.

Мне невольно стало любопытно, и я решила попробовать выяснить больше.

Все трое мужчин синхронно развернулись ко мне. Седой подозрительно сощурился, а ученый, наоборот, улыбнулся.

– Мира Кира, - обратился он ко мне, - как вы?

Эм... Почему он так ко мне обратился?

– Хорошо, - отозвалась я в ответ, - что здесь происходит?

– Господа уже уходят, - сообщил Микел, недовольно поглядывая на своих противников.

Если мужчины и хотели продолжить спор, то при мне делать этого не стали. Второй незнакомец, не так враждебно настроенный к происходящему, как его товарищ, как мне показалось, тронул второго за плечо и кивнул на выход. Проходя мимо меня, миранцы уважительно склонили головы и, не говоря ни слова, вышли, напоследок бросив еще один взгляд на капсулу с Марией. Я четко увидела, с какой болью и тоской они это сделали.

Тааак... Все интереснее и интереснее.

Мы с Микелом остались вдвоем. Я медленно подошла к капсуле и посмотрела через прозрачную крышку на бледное лицо капитана Перес. Сейчас без формы, с распущенными волосами женщина выглядела моложе и мягче.

– Медики сообщили, что у капитана контузия, - проговорила я, наблюдая, как грудная клетка Марии медленно поднимается и опускается в такт дыханию.

– Сотрясение мозга и временная потеря зрения, - подтвердил голос ученого за моей спиной, - ушибы ребер, ссадины, рассечение....
– мужчина тяжело вздохнул. Казалось, что даже говорить об этом ему больно и тяжело.