Печати Мирана
Шрифт:
“Удивительная женщина” - мысль, которую Николас повторял за этот долгий день неоднократно, украдкой рассматривая белые локоны брианки, выглядывающие из-под шапочки, изящный изгиб лишенных цвета бровей и легкий румянец на бледной до синевы коже, который появлялся на щеках госпожи Бар, когда она ловила его внимательный и задумчивый взгляд.
– Положительный, - глухо отозвался лаборант, - это действительно лихорадка. Госпожа медик “Начала” была совершенно права.
Николас на мгновение закрыл глаза и тяжело вздохнул. Он до последнего рассчитывал на то, что его однопланетник подхватил какую-то другую, похожую
Теперь вот выясняется, что миранцы все же могут быть теоретически подвержены верданской лихорадке.
Медик быстро оповестил коллег по внутренней связи, дав распоряжения начать ввод заболевшему лихорадкой Идену Морану блокиратор. Миран получил это лекарство от медицинской ассоциации Содружества еще несколько лет назад вместе с другими препаратами. Но до сегодняшнего дня нужды в их использовании просто не было.
– Дальше, - попросил Ник.
– Проверка по остальным потенциальным зараженным почти завершена, - отозвался его собеседник, - пока других случаев инфицирования не выявлено. Во всяком случае, на этом этапе проверок.
– Слава высшим силам, - тихо отозвалась Полия. Николас был с ней полностью солидарен, пусть даже, как и все миранцы, был не особо религиозен и далек от верований людей или перенявших некоторые аспекты веры землян брианцев.
– Это может значить, что у нас все же есть иммунитет?
– Николас обратился скорее к Полии, чем к гало-проекции лаборанта.
– Если в результате выяснится, что других заболевших нет, то это с большей долей вероятности подтвердит наличие у вашей расы иммунитета, - согласилась брианка, задумчиво теребя выбивающиеся из-под шапочки белые волосы - но тогда остается открытым вопрос, как ваш инопланетник мог заразиться? Значит, энергетическая защита все же имеет какую-то брешь.
Николас кивнул и сообщил коллеге из лаборатории, что свяжется с ним через несколько минут.
– Я запросил у службы безопасности дело господина Морана, - Ник смотрел Полии в глаза, явно сомневаясь в том, следует ли ей знать все, что он уже успел выяснить, - ситуация с ним такова, что его энергия... гхм... искажена и ослаблена отсутствием у его тройки третьего мужчины. Он и его побратим - лишенцы. Третий участник их союза погиб много лет назад в результате несчастного случая.
– Потеря члена тройки...
– Полия сглотнула, пытаясь подобрать правильные слова - для вас... фатальна? Ослабляет вас настолько сильно, что подрывает иммунитет?
– К сожалению, это так, - кивнул старший медик, - разрыв энергетической связи в тройке может даже убить. К счастью для господина Морана, ему удалось выжить и восстановиться, насколько это в принципе было возможно. Но из-за общей ослабленности патогену все же удалось проникнуть в его организм. Почему этот мужчина оказался настолько ослаблен, еще предстоит выяснить. Вы же сами изучали его медицинские показатели. Первичные признаки лихорадки у нашего пациента присутствуют, однако, дальше процесс не идет. Его энергия борется с возбудителями наравне с его организмом и, возможно, даже делает его не заразным для остальных. Возможно, из-за наших особенностей, вирус мутировал и теперь несет вред
– Но утверждать наверняка невозможно, - покачала головой женщина, - здесь вопрос завязан не только на медицине.
– Нужен специалист по энергиям...
– начал Николас и хлопнул себя по лбу, словно вспомнил что-то важное, - и такой специалист у нас, кажется, есть.
Глава 59: Мария
Планета Миран, военный медцентр Бригстана
Мария Перес
– Как вы себя чувствуете, капитан Перес?
– раздался голос Микеля Ройтера сбоку от меня, - скоро нам должны озвучить результаты первых проверок нашей крови.
Я посмотрела в ту сторону, откуда услышала голос, и пожала плечами, продолжая цедить восстанавливающий концентрат, сидя на жесткой кушетке.
С момента моего пробуждения прошло уже несколько часов. Я пришла в себя в медицинском отсеке, в капсуле, опутанная датчиками и проводами. Состояние мое было гораздо лучше, чем до того, как меня еще на спутнике погрузили в восстанавливающий сон. Головная боль прошла, как и шум в ушах. Тело по-прежнему ощущалось вялым и слабым. Да и мое моральное состояние точно оставляло желать лучшего. Накатили апатия и опустошающая усталость. Возможно, это был откат после слишком резкого лечебного процесса.
А самым печальным было то, что зрение ко мне так полностью и не вернулось. Правда, теперь перед глазами хотя бы была не беспроглядная темнота. Я реагировала на свет, могла кое-как различать цвета, видела мутные очертания предметов, однако они все равно были в расфокусе.
Как объяснил мне находившейся рядом миранец, медикам пришлось активировать регенерационный турборежим, который привел мой организм в относительную норму. То есть все последствия контузии были устранены, моему здоровью уже ничего не угрожало. Но восстановление зрения требовало более тонких настроек и длительной реабилитации, которой в данных обстоятельствах решили пока пожертвовать.
Почему так? А тут меня ждала еще более шокирующая новость: у одного из эвакуированных со спутника выявили признаки верданской лихорадки. Поэтому медцентр опечатали, а нас закрыли внутри на непонятно какой срок. Вот же задница...
Я прекрасно знала о том, что такое верданская лихорадка. Этот недуг был не так распространен в нашей системе, однако, дальние колонии Земли сталкивались с ним неоднократно из-за близости планеты Вердан, на которой болезнь и появилась, и пока никак не могли до конца ее искоренить. Мне еще перед началом службы был введен блокиратор, вырабатывающий устойчивость к болезни, так как, став частью объединенных космических сил Земли, я вполне могла отправиться служить и в соседнюю систему. Вероятность того, что я подхвачу эту жуткую заразу, по моему мнению, была почти равна нулю. Меня больше беспокоило то, что я пока временно осталась частично слепой. Но, как сказал мне Микел, медики опасались, что из-за контузии и травм мой организм мог быть достаточно ослаблен, чтобы заболеть, так как инфицированный миранец был со мной в непосредственном контакте. Да, тот самый странный мужчина, который казался мне почему-то знакомым. Мне, кстати, так и не сообщили, как его зовут.