Педагогика для всех
Шрифт:
Общий язык - это не язык команды и послушания, это язык желаний. Общий язык - это общие желания. Это язык веры. Язык надежды. Язык любви.
Дети больше нас нуждаются в общении со взрослыми. Пока разум не развит, душа занимает во внутреннем мире гораздо больше места, почти все "пространство" психики; но одно из главных свойств души состоит в том, что она жаждет общения, и не с человеком общения, а именно с душой другого человека, с чужой душой. Без общения детская душа не развивается, она не может ни любить, ни верить, ни надеяться - она хиреет.
Пушкинский Фауст, который "с жизни взял возможну дань" и не видит толку ни в глубоком знании, ни в славе, ни в мирской чести, все же признает:
Но есть
Прямое
Двух душ...
"Прямое", действительное, единственное благо!
И в речи нашей, вслушаемся: "живут душа в душу", "задушевный разговор", "поговорим по душам". После такой встречи "душа очистилась", "душа омылась", "на душе легче стало", "душа успокоилась". О человеке, который понимает меня, говорят, что "он заглянул мне в душу", "понял мою душу", "душевный человек". Душевный не тот, кто видит меня насквозь, кто "лезет в душу", нет, тот, кто душой к душе моей прикасается. Чувства, отражающие силу желаний, выражения чувств - главное средство общения с ребенком, подростком, и даже взрослые не понимают слова, за которым нет чувства. Первый проблеск чувства - это внимание. Общаться - значит пробуждать чувство, привлекать внимание.
Общаться с детьми - не значит болтать с ними, разговаривать, отвечать на их вопросы, что тоже важно. Но общаться - это нечто другое. Попробуем наконец приблизиться к пониманию этого непередаваемого в словах состояния - "сочетание двух душ".
4
Детьми приходится управлять, и мы должны учить их, передавать им некий опыт нашей жизни. Но мы иногда думаем, будто управлять и учить - это и значит воспитывать. Вспомним: "Я учила тебя хорошему!"
Глагол "воспитывать" скрывается в себе, объединяет три разных действия: управлять, учить и общаться. Мы должны управлять детьми, пока они маленькие, мы должны учить их, но довольно часто мы этим и ограничиваемся, оставляя в стороне, опуская самое важное педагогическое действие - общение. И можно понять, отчего мы склонны опускать общение, - оно несовместимо с управлением и учением!
Для учения необходимо, чтобы учитель превосходил учащегося в знаниях или опыте. Для управления тем более необходимо превосходство по возрасту, или по опыту, или по должности, или по уму, или по силе, или по авторитету. Чем значительнее превосходство, тем легче управлять. Управление крепнет от власти.
Общение же, наоборот, требует абсолютного равенства. Всякое неравенство, превосходство, власть, необходимые для управления, для общения, губительны, делают его невозможным. Общение - соединение двух душ; они хоть на миг становятся равными. В этом уравнивании - наслаждение, человеческий и педагогический смысл общения. Один миг общения дает для воспитания больше, чем целые часы поучений.
Общение - это уравнивание.
Но как я могу быть равным с ребенком? В каком смысле?
Не равны между собой старший и младший, академик и трехлетняя девочка, полководец и солдат. Однако есть в них что-то такое, что позволяет им, при определенных условиях, общаться, сочетаться душами, испытывать это "прямое благо".
Потому что души всех людей в известном смысле равны. Не равны ум, опыт, возраст, таланты, положение - во всех направлениях люди не равны между собой, а души их - равны. Более того, равны души живущих людей и тех, кто жил тысячу или пятьсот лет назад. Иначе мы давно перестали бы читать Гомера и Шекспира. Мы только потому и можем наслаждаться их книгами, что между нашими душами и душами их героев нет разницы. По уму мы разные, по знаниям - невообразимо разные. Войди сегодня в библиотеку Ньютон, он не смог бы прочитать учебник второкурсника. Мыслей в мире - миллиарды; знаний, если их исчислить в битах, - миллиарды в каких-то степенях; а чувств сколько? Древние насчитывали всего четыре: страсти, страх, печаль и радость. В "Евгении Онегине" эти четыре классических чувства перечислены
Зато и пламенная младость
Не может ничего скрывать:
Вражду, любовь, печаль и радость
Она готова разболтать.
Нам могут быть не очень понятны желания другого человека, потому что и желаний - сотни, но все они действуют на нас с относительно одинаковой силой, которую мы и называем чувствами. Желания разные, а сила желаний, чувства одинаковы. В чувствах мы все равны.
В этом смысле равны человеческие души.
Кто назовет современное чувство, неизвестное шекспировскому герою? Его нет. Прогресса в чувствах, нарастания числа чувств или их объема - нет. Нет никакого свидетельства о том, что с гомеровских времен и до наших прибавилось или убавилось хоть одно чувство.
Конечно, греческий воин под Троей боялся не того, чего боится сегодняшний второклассник Вова из третьего подъезда. Но само чувство страха и у того и у другого - одно и то же. Конечно, шестидесятилетнего академика Александра Николаевича радует не то, что радует трехлетнюю девочку Надю; но сама радость, само их чувство радости в основе своей одинаково. Общение академика с Надей может не состояться лишь потому, что Надя превосходит академика: она умеет радоваться так, как ему уже недоступно, а всякое превосходство, мы видели, мешает общению.
Меняются в веках представления о безопасности и ценностях, да они и в каждое данное время различаются у разных народов, у разных людей, и Надино стеклышко дороже ей, чем академику его книга; меняются формы выражения чувств, меняется мода на чувствительность, но сам набор чувств остается общим для всех, с небольшими вариациями.
Все могут общаться со всеми, но не все умеют это делать, потому что не все взрослые нуждаются в общении - душа высохла, и не все могут снять с себя доспехи превосходства, разоружиться при встрече с человеком, открыться душой, почувствовать чужую душу равной, прикоснуться душой к душе и открыться такому касанию. Не у всех хватает просто-душия, способности чувствовать просто.
Собственно, в этом-то и состоит педагогический талант - в умении почувствовать в ребенке равного себе душой, в способности к душевному общению. Сказано: "Чтобы детей родить - кому ума недоставало?" Но можно сказать и так: "Чтобы детей воспитывать - кому ума недоставало?" Для воспитания детей нужен не великий ум, а большое сердце - способность к общению, к признанию равенства душ. Ум и способность к общению - разные качества, они могут не совпадать в одном человеке, и это объясняет, отчего лидером в классе становится отнюдь не отличник, а может быть, даже и вовсе неспособный к математике - у него есть дар общения. Для лидерства и для воспитания нужен дар общения. Чтобы принимать в педагогический институт, надо было бы каким-нибудь образом проверять дар общения. Будущему артисту нужен дар выражения своих чувств, будущему учителю нужен дар вчувствования - дар общения.
Общение с другим - это вчувствование в другого.
Общение возможно лишь с тем человеком, от которого не исходит опасности. В поезде два человека разговаривают откровенно, потому что они не опасны один другому.
Чтобы ребенок общался со мной, я должен не вызывать у него ни малейшего чувства опасности, он должен полностью доверять мне - вот и всё.
Когда ребенок в школе, в нем как бы два существа: он один - и он один из тысячи других детей. Как один из тысячи, он подлежит управлению. Как один, как человеческая душа, он управлению не поддается - только бесстрашному общению. Конечно, это очень неудобно, однако душой управлять нельзя, она закрывается и становится непроницаемой для воспитателя. Человеком, ребенком можно и манипулировать; душой - нельзя. Это надо знать! Если педагог в школе не умеет управлять, он пропал; если же он умеет только управлять - пропали дети.