Пендервики (без иллюстраций)
Шрифт:
— Пёс! — воскликнула Бетти, на этот раз укоризненно. Какой хитренький: перебежал из тайного хода в комнату Розалинды, а оттуда через коридор обратно… Бетти сначала сбегала в кладовку и плотно закрыла дверь в соседнюю комнату, а потом уже поймала Пса за ошейник и снова потянула в укрытие.
Но тут вошла Розалинда.
— Всё в порядке, Бетти, — сказала она. — Папа разрешил Псу сегодня поспать у тебя. Мы подумали, вдруг тебе будет страшно одной в незнакомой комнате.
— Мне не страшно.
— Только не забывай: на кровать
— Ага, — сказала Бетти, отпуская ошейник. Пёс в два прыжка пересёк комнату и радостно взгромоздился на кровать.
Столкнув Пса на пол, Розалинда спросила:
— Ты уже решила, что ты хочешь сегодня послушать, чтобы лучше спать?
Бетти юркнула под одеяло. Теперь, когда выяснилось, что Пёс останется тут на всю ночь, в комнате сразу стало гораздо уютнее.
— Расскажи, как мама выбирала мне имя.
Розалинда предпочла бы вспомнить что-нибудь другое — из тех времён, когда миссис Пендервик была ещё молодая и вовсе не собиралась умирать. Но ведь рассказов, в которых мама и Бетти были бы вместе, так немного, и рассказ про имя у Бетти один из самых любимых. Присев на край кровати, Розалинда начала:
— Как только ты родилась, мы с папой приехали в больницу, к вам с мамой в гости…
— А Скай и Джейн не приехали, — добавила Бетти очень довольным голосом.
— Верно. У нас тогда жила тётя Клер, помогала по хозяйству, и Скай и Джейн остались с ней… Мама сидела на больничной койке среди подушек, на ней был красивый голубой халат. Она держала тебя на руках. Папа спросил: «Милая, как мы её назовём?» Мама сказала: «Назовите её в честь меня».
— И папа опечалился.
— Верно. Папа опечалился и сказал, что для него есть только одна Элизабет. А мама сказала: «Тогда пусть она будет Элизабет, но пусть все зовут её как-нибудь по-другому — Бетти, например. По-моему, ей должно понравиться».
— И тогда я улыбнулась.
— Да. «Вот видишь, Мартин? — сказала мама. — Она улыбается. Значит, ей нравится. Правда, Бетти?» Она поцеловала тебя, и ты снова улыбнулась.
— А через две недели мама умерла от рака, а я приехала из больницы домой.
— Да. — Розалинда отвернулась, чтобы Бетти не видела её печального лица.
— И ты мне сказала: здравствуй, малышка Бетти! А Скай и Джейн сказали: здравствуй, глупышка Бетти!
— И стали мы все вместе жить-поживать, — закончила Розалинда. — А теперь спи! Папа скоро зайдёт. — Она поцеловала Бетти в лоб, поправила ей подушку и выключила свет.
Когда она уже прикрывала за собой дверь, кровать Бетти скрипнула сразу всеми пружинами. Пёс, догадалась Розалинда и, вздохнув, направилась в комнату Скай. Был уже девятый час.
— Наконец-то, — выпалила Джейн, едва Розалинда показалась на пороге. — Я думала, ты вообще сегодня до нас не дойдёшь! Скай мне ни словечка не говорит про то, зачем она нас собрала, зато уже замучила
— С таким отношением ты ничего в жизни не добьёшься, — предупредила Скай.
— Ну хватит, — Розалинда опустилась на кровать рядом с Джейн. Согласно графику Скай это была кровать «вторник-четверг-суббота». Сама Скай сидела лицом к сёстрам на кровати «понедельник-среда-пятница». — Предлагаю начать совещание старших сестёр Пендервик.
— Поддерживаю предложение, — сказала Скай.
— Я тоже! — От нетерпения Джейн слегка подпрыгивала на кровати.
— Клянёмся молчать обо всём, что тут будет, храня нашу тайну даже от папы. Только чтобы беду отвести, мы вправе нарушить данную клятву, — проговорила Розалинда, кинув многозначительный взгляд на Скай. Но та и глазом не моргнула: какие беды, при чём тут она?
Розалинда вытянула вперёд сжатую в кулак правую руку, Скай и Джейн сделали так же — получилось три кулака один над другим.
— Честью семьи Пендервик — клянёмся! — хором произнесли три сестры, и три руки тотчас опустились.
— Давай, Скай, выкладывай уже, — сказала Джейн.
Скай наклонилась вперёд и прошептала:
— Я была в парке!
И что, ради этого надо было собирать совстарсеспен? — спросила Джейн. — Тоже мне, великое событие. Я завтра тоже туда пойду.
— Дай договорить. Я видела миссис Тифтон! То есть не видела, а слышала. Видеть я как раз ничего не могла, Кегни же сунул меня в вазу…
— Скай, — простонала Розалинда, — ну куда ты опять влипла?..
— Это не важно, — заторопилась Скай. — Главное, что там был этот мальчик, то есть не Кегни, а другой… наш примерно ровесник.
— Вот! — Джейн улыбнулась. — Я же говорила.
— Что ты говорила? — не поняла Скай.
— Помнишь, днём, когда мы ещё только подъезжали, я видела мальчика в окне?
— Но ты же тогда сказала, что он тебе померещился? — нахмурилась Скай.
— Да нет, это ты сказала, что он мне померещился. А я сказала, вряд ли…
— Послушай, Джейн, с тобой рехнуться можно!..
— Скай, — вмешалась Розалинда, — ты говорила с этим мальчиком?
— Да, — сказала Скай и вдруг умолкла, как язык проглотила.
— И что? — подождав, спросила Розалинда.
— И ничего.
— Скай!
— Ну хорошо… Мы налетели друг на друга, и он сначала отключился, а потом пришёл в себя, а я думала, он просто живёт где-нибудь по соседству, и сказала одну не очень приятную вещь про миссис Тифтон, а он обиделся… А я виновата, да? Я же только что ударилась головой — может, у меня даже было настоящее сотрясение мозга. Откуда мне было знать, кто он такой? Вон моя ненормальная сестрица неспособна даже отличить, что ей мерещится, а что нет, а продавец помидоров про сына ни словечка не говорил, и Кегни тоже ни гугу…