Пенсионная система перед бурей. То, что нужно знать каждому о финансовом будущем своей страны
Шрифт:
Тридцать лет спустя средний возраст рождения первого ребенка был 24,6 года, то есть вырос на 3,2 года по сравнению с 1970 г. Женщины чаще стали рожать первенцев после 25 лет, но этот прирост не компенсировал уменьшения числа первых родов у женщин до 25. Когда средний возраст первородящих увеличивается, общий уровень рождаемости снижается. Процесс перемен легко проследить по табл. 1.5, где приведены данные о числе благополучных родов на тысячу женщин (всех рас) в различных возрастных группах за последние тридцать лет.
Таблица 1.5. Число первородящих на тысячу женщин всех рас
Источник: National Center for Health Statistics, www.cdc.gov/nchs/data/
Тинэйджеры
Другой эффект поздних браков вообще не улавливается статистикой первых родов. Для некоторых женщин долгое ожидание заканчивается полной неспособностью иметь детей. Между 1980 и 1998 г., например, доля бездетных женщин в возрасте 40-44 лет практически удвоилась – выросла с 10 % до 19 %. Сегодня бездетность грозит практически каждой пятой женщине. Книга Мадлен Каен «Революция бездетности» (Madelyn Caen, The Childless Reuolution) дает понять, что в этом нет ничего необъяснимого. Несмотря на все чудеса медицины и самоотверженные усилия пациентов, после 45 упущенное наверстать уже нельзя.
Это не статистическая каверза. Перед нами беспрецедентное изменение в репродукции человека: добровольное откладывание деторождения увеличивает шансы остаться бездетной. Соедините это с быстрым увеличением ожидаемой продолжительности жизни, и вы получите формулу грядущего поколенческого шторма. Сначала мы сделали ставку на то, что наши дети смогут содержать стариков. Потом, в соответствии с известным в 1980-е гг. лозунгом на футболках, мы забыли обзавестись детьми.
Почему так получилось?
Простор для догадок огромен. Мы же выделяем три главных причины: повышение уровня образования женщин; повышение их роли на производстве; ключевая роль женщины в создании зажиточной семьи, которую обеспечивают оба супруга.
Образование, работа и презервативы
Экономическую роль женщин трудно переоценить. В 2000 г. из 118,9 млн работающих 55,6 млн составляли женщины. В последние полвека доля мужчин в составе рабочей силы неуклонно снижалась. Соответственно, доля женщин стремительно росла. На самом деле большей части зажиточных семей – возможно, даже самой идеи зажиточной семьи (вспомните яппи, DINKS {19} ) – сегодня не существовало бы, если б женщины не начали самостоятельно зарабатывать.
19
Яппи (Yuppie, Young Urban Professional, молодой городской профессионал) – молодой человек с хорошей профессией, хорошо зарабатывающий и с удовольствием живущий по правилам, установленным в обществе. Понятие «яппи» возникло в противовес понятию «хиппи». DINKS – Double Income No Kids, Двойной доход и без детей. – Прим. пер.
Можно также утверждать, что женщины являются тайными героинями системы социального страхования.
Усиление экономического положения женщин не обошлось без издержек. И самая заметная потеря очевидна – стало меньше детей. Повышение уровня образования увеличило экономическую ценность женщин на рынке труда. Образование способствовало вовлечению женщин в состав рабочей силы. И оно же привело к сокращению коэффициента рождаемости. У женщин образованных и работающих меньше детей, чем у не имеющих образования и неработающих.
Исследование 1997 г. обнаружило, к примеру, что уровень образования превосходно коррелирует с числом рожденных детей {20} . У женщин, окончивших не более восьми классов, в среднем 3,2 ребенка, у окончивших среднюю школу – 2,7 ребенка, а у выпускниц колледжа, в зависимости от расовой принадлежности, от 1,6 до 2,0 детей. Среди выпускниц колледжа белые женщины нелатиноамериканского происхождения имели в среднем 1,7 ребенка, черные женщины нелатиноамериканского происхождения – 1,6 ребенка, а женщины латиноамериканского происхождения имели в среднем двоих детей.
20
T.J. Mathews and Stephanie J. Ventura, «Birth and Fertility Rates by Educational Attainment: United States, 1994», Monthly Vital Statistics Report 45, no. 10 Supplement (April 1997).
Иными словами, выпускницы колледжей рожают мало и не в силах обеспечить поддержание существующей численности населения. Если бы все женщины оканчивали колледж, рождаемость в США была бы близка к европейскому уровню, где в последующие тридцать лет ожидается резкое сокращение населения.
А теперь посмотрим на то, что происходит в сфере образования. В 1960 г. мужчины получили 66 % всех дипломов за пределами средней школы. В том году диплом бакалавра получили 254 тыс. мужчин и только 138 тыс. женщин. Та же ситуация наблюдается со степенью магистра: мужчины получили 51 тыс. дипломов, а женщины – только 24 тыс. Если перейти на уровень докторских диссертаций, диспропорция будет еще больше: 9000 мужчин и всего 1000 женщин.
Еще значительнее был гендерный перекос в специализированных областях. В 1960 г. женщины получили лишь 5,5 % дипломов доктора медицины, 0,8 % дипломов дантиста, 2,5 % дипломов в области юриспруденции и 2,3 % в области теологии.
Еще до 1980 г. число женщин, получивших начальное университетское образование (associate's degree), превысило число мужчин. В 1985 г. женщины опередили мужчин и по количеству полученных дипломов бакалавра. То же самое мы можем сказать и о магистерских дипломах.
Не столь быстрым (и более трудным) был прогресс в отношении получения степени доктора философии и профессиональных степеней, но и здесь ситуация стремительно меняется. В 1994 г. женщины получили 38 % дипломов доктора медицины, 38 % дипломов дантиста, 43 % дипломов в области юриспруденции и 25 % дипломов в области теологии. Недавние прогнозы зафиксировали, что в ближайшие годы женщины почти достигнут равенства в получении степени доктора философии, но прогресс в области медицинского, юридического и теологического образования замедлится. Впрочем, это только прогнозы. На деле уже сегодня среди студентов медицинских колледжей число женщин превышает число мужчин.