Пенсия для морского дьявола 4
Шрифт:
Эх, а нашим тоже достаётся — на моих глазах только что воин Жёлтых разнёс палицей голову какому-то молодому и незнакомому мне воину Однобоких.
Эх, не хотел ведь вмешиваться. Но мне среди этих людей ещё жить… Хм, к тому же, — ухмыльнулся, — кому мне тогда продавать вяленого тунца?
Подобрал копьё, ударом ноги укоротил так, чтоб можно было левое предплечье прикрыть — ну не отмахиваться же мне от палиц голой рукой? Покрутил в пальцах каменный нож. Лезвие вроде ещё не выкрошилось, значит, работать буду им — не собираюсь я сходиться
— Повнимательнее тут, — бросил Каналоа, вкладывающего в своё оружие очередной камень.
И лёгким шагом побежал туда, где две толпы народа уже перемешались, разделились на пары и четвёрки, и настолько увлеклись древнейшей игрой человечества — проломи башку другому - что один небольшой и шустрый паренёк вполне сможет не привлечь ничьё внимание.
— И где? — Ата раздражённо дёрнул правой щекой.
Сейчас Отец войны своё название оправдывал полностью — с головы до ног забрызганный кровью, с ещё кровоточащим порезом на боку. Левая сторона лица заплыла, хоть он и выпустил кровь из огромной гематомы.
— Вон! — я вытянул руку.
На обрыве, с которого я прыгал в первый день своего пребывания в этом теле, стояли: Ата, два сопровождавших его воина, вождь, неприметный помощник вождя, про которого я до сих пор ничего не знаю. И я.
Каналоа стараясь не отсвечивать, был неподалёку.
На удивление, потери со стороны воинов нашего племени были сравнительно небольшие. Шестеро безвозвратных. Ещё трое — тяжёлые, и я бы за них не поручился, особенно учитывая местную медицину. Остальные, правда почти все, с ранами разной степени тяжести. Но если не сепсис, думаю, выживут.
Мне тоже досталось — левое предплечье багровело сплошным кровоподтёком и я его почти не чувствовал, несмотря на импровизированную защиту и то, что я старался сбивать удары палицами вскользь. Один раз так вообще подумал — амба, перелом.
— Не пойму, на что ты показываешь? — стоящий рядом вождь изо всех сил щурился, пытаясь разглядеть то, на что я указывал.
Да, согласен, разглядеть более чем с километра, перевёрнутую лодку и расплывшееся пятно было сложно. Впрочем, надо сказать спасибо, что Двурогие не успели выгрести в течение, тогда бы, боюсь, мои доказательства уже унесло.
— Далеко, — со вздохом согласился я. Покосился на Ата и предложил: — Пусть отец войны пошлёт лодку, тогда воины, надеюсь, смогут найти хоть какие-то останки.
— Воины сейчас заняты, — недовольно бросил Ата. — Им нужно сторожить пленных.
Да, когда от его руки пал предводитель Жёлтых, ещё стоящие на ногах чужаки запросили пощады. Набралось их с дюжину. Всё-таки помощь одного шустрого паренька… имею в виду себя, конечно, помогла нашим здорово. Хотя лично я убил только троих, но уж больно удачно они подставились. А потом и вообще вышел из боя, когда численный перевес на стороне Однобоких стал впечатляющим.
—
— Отпустим, — пожал плечами вождь. — Так принято.
Я ещё раз вздохнул — неприятно принимать такие решения:
— Нельзя их отпускать, — заявил глядя вождю в лицо. Поднял палец: — Сейчас поясню, выслушай. Смотри, вождь, что будет, если какие-нибудь воины ушли в набег и не вернулись?
Вместо вождя ответил Ата:
— Ничего не будет. Такое бывает. Им могло не повезти в море. Они могли прогневать какого-нибудь духа. Причин много.
— Спасибо, — кивнул я отцу войны и вновь обратился к вождю: — А теперь подумай, что начнут говорить о нашем племени, как к нашему племени станут относиться, если в других племенах узнают. Узнают, что воины двух племён… пусть нарушив обычаи и сговорившись, — я махнул рукой, — решили уничтожить наше племя и сгинули здесь все?
— Нас начнут бояться! — с энтузиазмом выкрикнул Ата.
— Вот! — не дав ему развить мысль, я заговорил вновь. — А что делают с теми, кого бояться, а? Вот к примеру, если рядом с деревней поселится колдун, что с ним сделают жители деревни?
Ага, похоже, такие мысли в голову отцу войны не приходили. Зато вождь схватывал информацию мгновенно. Он думал лишь секунду.
— Скат прав, Ата. Их надо убить. Всех. И нашим людям сказать, чтоб не болтали, когда торговцы станут приплывать.
Ата несколько секунд молча шевелил бровями, переваривая услышанное, а потом пару раз кивнул:
— Я всё сделаю вождь. И… — покосился на меня, — я пошлю лодку. Посмотреть, что там, куда показывает этот… человек.
— Да, кстати, — спохватился я, — пусть верёвки возьмут. — Увидел полезшую вверх бровь отца войны, пояснил: — Чтоб ту лодку сюда отбуксировать. Мне плавсредство сейчас очень нужно будет.
Ата с вождём в непонятках переглянулись. Потом Ата развернулся к вождю всем корпусом:
— Вождь! Этот человек должен стать одним из моих людей.
— Этот мальчик… Этот… Скат, — поправился вождь, но похоже, не нашёл как меня ещё назвать, — обещал мне большую рыбу. Ты же хорошо знаешь, какие у меня на неё планы.
— Вождь, — скривился Ата, — рыбу тебе добудет Арииаху. Эта забота — его. Тем более, я слышал, у рыбаков вчера наконец что-то получилось.
Что?! Получилось? У меня дрогнуло сердце.
— Да видел я, что у него получилось, — пренебрежительно отмахнулся вождь. — Та рыба куда меньше, чем самая маленькая из добытых Скатом.
— Вождь, — продолжил Ата, — сейчас маленькая, потом научатся. Ты что, его не знаешь? На него главное почаще кричать надо, и он сам за рыбой нырнёт. А то, что сделал Скат… ты сам видел. Однажды, я его своей правой рукой сделаю.
— Видел, — согласился вождь. И посмотрел на меня совсем другими глазами.
— Ну что скажешь, Скат?