Пенсия для морского дьявола 4

Чиркунов Игорь

Ну ладно, ладно. Я его шаги слышал. Но всё равно, от голоса вздрогнул.

— Этот паренёк не настолько прост, как тебе кажется. И очень часто поступает так, как не додумались бы умудрённые жизнью старцы.

Шаман был при параде: во всех своих костяных ожерельях, конечно же — с посохом.

— Ты должен быть с моими раненными людьми!

Нихрена себе! Вот к такому я готов не был! Или отцу войны сейчас реально плохо, или… При посторонних целого шамана ни в грош не ставит! А старик-то, видимо прав.

— Как ты смеешь повышать голос на

говорящего с духами? — развернулся я к Ата. Без истерик, но в голосе праведное возмущение. — Как ты смеешь демонстрировать неуважение к тому, кто старше тебя? А может… может завтра ты и на вождя так же кричать будешь?!

Да-а. Домашняя заготовка. Из шаблонов, так сказать. Но ввернул я удачно, вон как изменился в лице сам Ата. Да и у вождя что-то такое в глазах мелькнуло.

— Всё в порядке с твоими раненными, — проворчал шаман, явно довольный моим выступлением.

Вот так старый — ты мне, я тебе. Давай, помогай, если хочешь чтоб и я помогал тебе. В дальнейшем.

— Раненых перевязали, теперь только ждать и просить духов об их здоровье, — повторил шаман уже для вождя, — а мне духи сказали, что здесь и сейчас решается судьба племени. Занять ли нашему племени достойное место среди других племён Архипелага или так и оставаться на задворках, влача жалкое существование?

— Что ты хочешь сказать этим, говорящий с духами?

— Я хочу сказать, чтоб ты выслушал этого юношу… Нет! Я хочу сказать, чтоб ты выслушал этого достойного мужа!

Опять пауза. Сегодня прям день раздумий что ль? Вождь даже сначала сложил руки на груди, потом левой потёр подбородок. Затем, не отрывая руки от лица, искоса бросил на меня взгляд:

— И что же ты хочешь, Скат?

Фу-у-ух… Я набрал полную грудь воздуха, а затем медленно-медленно его выпустил, пытаясь привести внезапно заколотившееся сердце в обычный ритм. Вот он. Почти что момент истины.

— Я ведь спас это племя, вождь, — счёл необходимым напомнить я. — Я доказал, что ко мне стоит прислушаться. Так?

Вождь автоматом кивнул. Небольшой такой кивок, но мне достаточно.

— Я прошу тебя, дай мне возможность кое-что тебе показать. Просто — показать.

* * *

Прошло три дня с эпичной битвы. По погибшим справили тризну. Перебитых людей Жёлтой птицы скинули в пролив у Рифа учеников — там всегда много крабов, вот им пирушка и подвалила. «Двурогих», тех, кто вышел в последний поход на лодке, хоронить не пришлось — море неплохо само с этим справилось.

Я эти три дня времени не терял — кое-что пришлось подновить, что-то — сделать заново. Я даже успел сделать то, что обещал для старика Мода, и теперь у меня есть ещё несколько крепких верёвок его производства.

И кое с кем поговорить.

— Хэч, дружище, — я посмотрел на паренька с сожалением, — прости, но сам видишь, на плоту почти нет места.

Отказать старому другу ещё раз — я не мог. А вот его жена точно на плоту не поместится. Ну маленький он! Вот когда закажу себе лодку…

Вернее не лодку — катамаран, я уже мысленно себе схему набросал. И даже знаю теперь на острове хорошего мастера по долблёнкам. Семис говорит — лучшего! Но пока что — придётся плыть на том, что имею.

— А если Телуа будет плыть рядом, на нашей лодке? — в глазах Хеча столько мольбы!

Его жена, кстати, отнеслась к идее сопровождать меня на показухе спокойнее. Но мысль иметь под рукой дополнительную лодку мне нравится. И океан сегодня на удивление тихий — сезон бурь остался в прошлом.

Кстати, люди глубин два дня уже как свалили в свою деревню, но Хэч решил остаться. И кажется, Ситу был этим очень недоволен.

— Хорошо. Только! — я погрозил пальцем обоим. — Держаться рядом, если что — сразу к берегу.

Вообще-то лодку воинов острова Двурогой горы удалось прибуксировать — Ата тогда послал людей посмотреть и убедиться, что я не фантазирую. Но пока её статус неопределён — я планирую наложить на неё лапу уже после демонстрации, чтоб не одна сволочь не посмела слово поперёк ляпнуть.

Но даже будь она моей, для целей подводной охоты она мало подходит. Ну вот как на неё вытащить даже пятидесятикилограммового тунца и не перевернуть?

Так что починили мой старый плот, на корме дополнительно соорудили А-образную грузовую стрелу с оттяжками на нос и блоком вверху, чтоб можно было верёвку перекинуть.

На плоту, на вёслах уже восседает Каналоа. На нос мы сложили: горку кокосов, как запас воды; вязанку бананов, чтоб было чем подкрепиться — всё-таки непонятно сколько всё это может занять времени. Туда же пристроили и оба плотика-буйка, с намотанным на них линём и двумя снаряженными гарпунами. Взяли ещё два мотка нового линя и пяток запасных гарпунов — ну мало ли что?

А ещё на носу стоит небольшой, неприметный на фоне других запасов плетёный, промазанный для герметичности латексом, ящик с крышкой. Набитый свежими листьями.

— Я запрещаю тебе! — до ушей долетел истошный крик, — Стой немедленно!

Я обернулся.

От ближайших домов к пляжу хромал долгожданный Семис. Вообще-то ждали только его.

Блин, да он буквально скачет на одной ноге, опираясь… На какую-то кривую ветку! А где новые костыли, что я позавчера ему сделал?

За Семисом чуть ли не вприпрыжку бежал Арииаху. Понятно, что двуногий одноногого всяко догонит, и отец, нагнав сына, забежал вперёд, картинно раскинув перед ним руки:

— Запрещаю!

Блин, ну что за утро? Кивнув остальным, чтоб не дёргались, пошёл разбираться.

— Пап, — услышал я умоляющий голос приятеля. — Пойми, я нужен Скату. Без меня у него ничего не выйдет.

Ну ёлки-палки, Семис, ну нельзя же быть таким наивным! Впрочем, это же не кто-нибудь. Это отец.

Я подошёл к Арииаху сзади вплотную. Аж прижался к нему. Роста мы почти одного, только Арииаху — куда как шире. Вдавил ноготь большого пальца ему в почку и, приблизив свою голову к его уху, негромко сказал: