people > /dev/null
Шрифт:
Я ответил начальнику понимающим взглядом преданного пса.
– Кто бы сомневался, – продолжил он в традициях чайка-менеджмента, – Приступайте! Времени мало, если не хотите лишиться работы, советую начинать сейчас!
Ни один сотрудник, не удосужился отвлечься. В мотивирующих речах босс проигрывает даже робопылесосу с просьбой поднять ноги – у того хотя бы чётко поставлена цель.
Хотя отсутствие стимула в коллективе не столько вина начальника, сколько неправильно подобранное им время. В такие часы в головах запускается файервол, фильтрующий входящую информацию от потоков какофонии.
Он называется –
Если вам когда-нибудь доведётся стать начальником, возьмите на заметку никогда не просить подчинённых сделать что-либо быстро и качественно за полчаса до конца рабочего дня! Ни в коем случае! Даже под жуткой пыткой двадцатичетырёхчасового нон-стоп просмотра роликов в TikTok!
К сожалению, на нашего босса данное правило не распространяется.
Излив из уст душераздирающую тираду, он благополучно ретировался. Если честно, наш босс скрытная личность. Один факт, что его имя в списке сотрудников начинается с точки, напоминает об этом.
Эстафетная палочка по мотивированию подчинённых перешла в мои худосочные, бледные руки.
Если босс не умеет общаться с подчинёнными, то я избегаю этой процедуры всеми известными науке способами.
Ясное дело на то имеются веские причины.
Во время публичных выступлений у меня начинают слезиться глаза и рассеивается внимание. А ещё этот надоедливый «почесун» – явление, когда, почесав одно место, внезапно начинает чесаться другое, за ним третье и так пока на теле не останется живого, не тронутого отрезка кожи.
Слава материнской плате в этот раз обошлось вспотевшими подмышками.
Лёгкие самопроизвольно проделали глубокий вдох-выдох.
Предстоял серьёзный митинг, и я ни нашёл ничего лучше, чем предложить коллегам перекусить.
– Тусовка! – с целью привлечь внимание мне пришлось адаптировать лексикон, – Кто желает оттянуться этой ночью? Только мы и код. С меня сфагнум пицца и напитки!
Судя по всему, подкуп через желудок не удачная мысль. Тому свидетельствовали едкие ухмылки сотрудников, для которых данная просьба стала очередным поводом самоутвердиться через глумление над вышестоящим руководством.
– Отличная мысль, – высказался Гарри Балзент, – Не забудь, рассказать, как всё прошло.
По натуре Гарри пофигист, он привык поступать по-своему, не считаясь с мнением опытных коллег. Клянусь, однажды он поместит ветку Java в тело JavaScript и будет компилировать код в. exe, как программу, написанную на Python! Я может, и утрирую, но лучшего сравнения для характеристики Балзента не придумаешь.
Единственное, что мне в нём нравится – Гарри в совершенстве владеет Unix-системами, будто является внебрачным сыном Торвальдса, я уже молчу про его умение рыться в docker– контейнерах, которому позавидует любой бездомный.
– Ты не остаёшься? – наивно уточнил я, и, хотя мог предсказать ответ, добавил, – Зря, будет круто!
Ответа не прозвучало. Он, глумливо посмеиваясь, выпрыгнул из кресла, накинул куртку и демонстративно задрав голову покинул кабинет, уйдя с работы раньше положенного срока.
Я сделал вид, что намереваюсь возвратить его обратно, но примеру
Я обратился к оставшейся от коллектива кучке.
– Что скажете?
– Знаешь Николас, я считаю, что ты такая же жертва амбиций нашей компании, как и мы все, – заговорил Питер Ли Честер, – Бросай ты эту затею, завтра доложишь боссу о провале, я полагаю он сам всё понимает – невозможно за одну ночь исправить косяки целого года.
Питер был скептиком. Чем бы он ни занимался, сомнения длились до последнего момента. Его излюбленной фразой являлась: «Нужно всё перепроверить!». Давая Питеру задание, автоматически продлевайте дедлайн до второго пришествия. Я уже не говорю о его нездоровой мании бэкапить каждый шаг. Хотя плюс у такого подхода имелся – за Питером не нужно ничего переделывать.
– Шансов мало, но можно попытаться. – возразил ему я.
– Смысл? – вставил свои пять биткойнов Олег Шавц, – Лучше ступай домой и отоспись. Если судьба филиала зависит от сегодняшней ночи, то разумнее всем лечь пораньше. Не думаю, что новому работодателю придутся по вкусу наши заспанные физиономии.
Как описать Олега? Он обрит наголо. Совсем. До отполированного блеска. Думаю, поэтому, его постоянно бросают девушки, с такой обтекаемостью и аэродинамикой он создан для полётов. Ещё Олег разговаривает, приоткрывая щёлочку в углу рта, так, будто долгие годы работал профессиональным чревовещателем. В целом сотрудник неплохой, но обожает слушать слишком громкую музыку, а меня это деструктурирует, после чего я долго не могу собраться. На просьбу убавить звук он не реагирует, поэтому на позапрошлой неделе я тайно вшил в его плеер трояна, блокирующего эквалайзер, когда Олег пытается выставить звучание свыше пяти децибел. Пока он не может разобраться, в чём дело и офис наслаждается тишиной.
– Точно! – поддержал его Карим Каринаис, – Хотя у некоторых из нас такие фейсы, что высыпайся не высыпайся – не спасёт. Поможет разве что переквалификация сфер, например, из IT в бурильщика…
– Джо, бывший бурильщик! – вспомнил кто-то из ребят.
– Предлагаю отпустить Джо пораньше! – прыснули ему вдогонку.
Шутниками оказались Стивенсон старший и Стивенсон младший.
Не обращайте внимания на фамилии – они не родственники. И уж тем более не отец с сыном. Просто один на три года старше другого, а иного способа различать между собой Стивенсонов мы пока не придумали. Это как давать имена переменным – с таким даром нужно родиться, обучение и тренировки тут бесполезны.
– Вы на что намекаете? – оторвался от экрана монитора Джо Блюмс, чьё тело, как хороший IT-проект, масштабировалось из года в год.
Джо относился к числу программистов староверов.
Наверное, мне стоит вам пояснить, чем отличаются староверы от нововеров. Программисты староверы избирательны – они воруют чужой код всего двумя комбинациями клавиш: Ctrl+C, Ctrl+V. Нововер ворует тремя: Ctrl+A, Ctrl+C, Ctrl+V – истребляя в себе духовность на корню.