Пепел и кровь. Огненный ученик
Шрифт:
Командующего отрядом звали Гроссель Молния. Он был в "вязаной" кольчуге из эльфийской стали, но в отличие от остальных не носил с собой лука. Зато на нем были наручи поверх кольчужных рукавов или соединенные с ними и шлем с роскошным плюмажем сразу выделявшим его среди прочих. Вооружен он был кинжалом наподобие Фенорова Горлореза висевшим на поясе и настоящим мечом на портупее. Меч был именно настоящим, то есть полноразмерным, или как еще говорят полутораручным, требующим неплохих физических данных и огромной подготовки для эффективного использования в бою. Разумеется, все оружие его было тоже из эльфийской стали, но по каким-то причинам
К пришедшему все обращались почтительно. В ответ он был подчеркнуто вежлив, но больше чем парой фраз не перекинулся ни с кем. Его путь лежал прямо к нам, а точнее к раскладному пустому столу у которого мы стояли. Один из его телохранителей достал карту и расстелил ее на нем. После подозвали нас. Прошла церемония официального представления сокращенная до предела и неведомо почему не исключенная совсем. После представления поговорили о погоде и снова вспомнили о непростой ситуации в столице. Меня даже спросили, что я думаю, по этому поводу я задумался, но вроде бы смог ответить достойно.
– Право наследования, конечно, священно и первенец должен наследовать отцу, если иного не прописано в завещании. Но если отец пал от руки первенца, то можно ли считать его достойным наследником и по закону ли оставлять за ним это право? Отцеубийство тяжкое преступление против веры, закона и морали. Таких существ обычно судят и в большинстве случаев не только лишают права наследования, но и казнят, - высказался и смолк, пытаясь понять какое произвел впечатление.
– Формально он не поднимал оружия против родителя, - сказал Сайфен с молчаливого одобрения Гросселя.
– Все равно, - уже вполне уверенно отмахнулся я.
– Любой знающий Имперские законы скажет Вам, что заплативший за убийство несет равную или даже большую ответственность, чем тот, кто его осуществил, поскольку непосредственный убийца в таком случае превращается лишь в орудие, - хотел было смолкнуть, но решил предвосхитить очередной вопрос все прекрасно знающих и понимающих куда больше меня собеседников.
– При этом совершенно неважно чем было оплачено, то убийство. Его можно оплатить как деньгами, так и обещаниями благ. Его могут совершить даже безвозмездно просто за красивые слова.
– Все так, - в этот раз заговорил сам Гроссель.
– Вы неплохо знаете законы и правильно поняли ситуацию. Вот только все это будет применимо только в том случае, если ему не удастся сесть на трон и привлечь на свою сторону новых сторонников, - с неплохим знанием законов он мне польстил. Мы кое-что изучили в Близнецах, но назвать себя квалифицированным законоведом я не мог, как бы ни хотелось.
– Думаю, там найдется, кому помочь достойному кандидату. Эльфы, гномы, орки и представители других не столь многочисленных рас живущие вблизи столичного региона обязательно помогут достойнейшему из кандидатов. Да и среди людей просто обязаны найтись достаточно умные и понимающие к чему приведет воцарение старшего наследника, - озвучил свои мысли я.
Вскоре разговор о ситуации в Мере все же закончился и мы заговорили о том, что меня волновало сейчас гораздо больше. Тему разговора озвучил сам командир эльфов.
– Нас не так много, как хотелось бы, но это дело поправимое. К нам уже спешат отряды из близких наших поселений, но и этого будет мало. По нашим сведениям это одно из самых крупных вторжений кочевников и задавить его будет не ток просто, как хотелось бы. Но выход есть. К нам могут присоединиться гномы. Нам нужно
– Мне доложили, что Вы господин Даш - маг и обладаете некоторыми преимуществами в плане разведки. Так вот было бы неплохо, если бы Вы подсказали нам место, где бы мы смогли нанести нашими силами наиболее эффективный удар, - после его слов едва не растекся по полу.
Ну, наконец-то. Теперь шансы уничтожить Малакта и выжить гораздо выше. Главная задача теперь была в том, что бы все правильно преподнести, и я не подвел себя. Рассказал о том, как пали Близнецы, посветил в историю наших схваток, показал на карте места, где Стерва в последние дни видела отряды кочевников. Напоследок не забыл упомянуть о том, как важно уничтожить артефакт выборочно подавляющий магию и рассказал о своем личном враге - эльфе великане.
Услышав имя так досадившего мне громилы оба эльфа по бокам командующего отряда, заметно побледнели, а тот прикрыл глаза и согласно кивнул. Понятно было, что что-то тут есть, но выяснить не представлялось возможным. Но наверняка какая-то древняя вражда. Говорят все эльфы "любят" такие "долги" и действительно любят их возвращение.
Перешли к конкретным планам и в первую очередь решили наладить связь с Годором и провести разведку подходов к нему. Малакт и артефакт обязаны были находиться где-то там и связь или разведка могли помочь понять, где именно. Поговорили еще: по делу и не очень. К нам подходили другие эльфы и тоже говорили. Говорили. Говорили. В конце у меня язык заболел от бесконечных словоблудий.
Наконец стали расходится, но тут меня задержали, и случился разговор, о возможности которого я уже почти забыл. На выходе из палатки, где проходило совещание меня, ждал эльф в простой кольчуге и с простым оружием. Увидев его, я обмер глядя в лицо погибшего друга. Передо мной стаял Салят только повзрослевший.
– Фенор, подожди меня на выходе из лагеря, - попросил я побратима и тот, сделав вид, что все в порядке молча, пошел дальше.
– Как погиб мой сын?
– без предисловий трясущимися губами спросил эльф, которому не было нужды объяснять, что за лук у меня и как он ко мне попал.
Я повинно склонил голову.
– В этом много моей вины, - признался я и без утайки рассказал все о том, что случилось в ту злополучную ночь.
Пока я говорил эльф, так и оставшийся для меня безымянным, заставил свои губы успокоиться, но по его щекам побежали невольные слезы. Он стиснул зубы и на его лице заходили ходуном желваки. Казалось, он меня сейчас ударит, и я бы, наверное, даже сопротивляться не стал, но отец Салята сдержался.
– Вы действительно дружили с моим сыном?
– спросил он каким-то придушенным голосом.
– Пожалуй, он был лучшим из моих друзей, - ответил я не менее сдавленным голосом.
– Это хорошо. Он был молчаливым и плохо сходился с ровесниками. У Салята было мало товарищей, а настоящих друзей так и вовсе не было никогда, - эльф кивнул на Ветвь гнева.
– Она слушается тебя? Служит верно?
Я перевел взгляд на лук, потом снова посмотрел на него.
– С ней я стал превосходным лучником, несмотря на то, что раньше никудышно обращался с таким оружием.