Пепел и сталь
Шрифт:
«Наверное, решил перекусить».
Сэйзед стоял на кухне в окружении слуг. Перед ним на столе лежал лист бумаги, и Сэйзед что-то негромко говорил. Он не заметил, как вошла Вин.
— Сэйзед! — окликнула она его. Он обернулся с полупоклоном.
— Да, госпожа Вин?
— Что ты делаешь?
— Проверяю кладовые лорда Ренокса, госпожа. Мне, конечно, предписано помогать тебе, но я по-прежнему остаюсь управляющим лорда, и у меня есть обязанности, которые я должен выполнять, когда не занят чем-то
— Ты скоро вернешься к переводу?
Сэйзед удивился.
— К переводу, госпожа? Я его закончил.
— Но где же последняя часть?
— Я отдал ее тебе.
— Нет, — возразила Вин. — Там все заканчивается на ночи перед тем, как они вошли в пещеру.
— Это и есть конец, госпожа. Больше в дневнике ничего нет.
— Что?! — ошеломленно спросила Вин. — Но…
Сэйзед бросил взгляд на слуг.
— Нам лучше поговорить наедине, мне кажется. — Он дал слугам еще несколько указаний по списку, кивнул Вин, предлагая следовать за ним, и через заднюю дверь вышел в сад.
Вин помедлила, потом поспешила за Сэйзедом.
— Сэйз, но все не может кончиться так! Мы же не знаем, что там случилось!
— Мы можем предположить, — сказал Сэйзед, неторопливо шагая по садовой дорожке.
Эта часть сада была не такой красивой, как та, к которой привыкла Вин. Здесь росла в основном только коричневая трава и редкие кусты.
— Предположить что? — спросила Вин.
— Лорд-правитель должен был сделать нечто для спасения нашего мира, и он, безусловно, сделал, поскольку мир продолжает существовать.
— Наверное, — согласилась Вин. — Но потом он забрал себе силу… Должно быть, он не устоял перед искушением воспользоваться властью. Но почему там больше ничего не написано? Почему он ничего не сказал о том, что совершил?
— Возможно, сила слишком изменила его, — ответил Сэйзед. — Или он просто не чувствовал больше потребности в ведении дневника. Он достиг цели, он стал бессмертным, хотя это побочный эффект. Но вести дневник для грядущих поколений, если собираешься жить вечно… наверное, это излишне.
— Но… — Вин от разочарования скрипнула зубами. — Но это негодный конец для такой истории, Сэйзед!
Управляющий улыбнулся.
— Поосторожнее, госпожа! Если привыкнешь много читать, пожалуй, рискуешь стать ученой.
Вин покачала головой.
— Нет, если все книги заканчиваются так!
— Если тебя это утешит, — сказал Сэйзед, — то знай: не одна ты разочарована содержанием дневника. В нем нет почти ничего такого, что могло бы пригодиться мастеру Кельсеру… и, конечно, там нет ни слова об одиннадцатом металле. Я даже чувствую себя немножко виноватым, потому что пользу из книги в итоге извлек только я.
— Но о религии Терриса там тоже особо не говорится.
— Верно, там сказано совсем
— Не умрут, — сказала Вин.
— Вот как? Неужели моя леди внезапно превратилась в оптимистку?
— А неужели террисанин неожиданно стал пессимистом? — парировала Вин.
— Он всегда им оставался, я думаю, — с легкой улыбкой сказал Сэйзед. — И именно это делало его плохим управляющим, по крайней мере, в глазах большинства хозяев.
— Тогда они были просто дураками! — искренне воскликнула Вин.
— Я склонен думать так же, госпожа, — ответил Сэйзед. — Но нам лучше вернуться в особняк. Тебя не должны видеть в саду, когда придет туман.
— Я просто немножко прогулялась.
— Среди рабочих многие не знают, что ты рожденная туманом, госпожа, — напомнил Сэйзед. — Лучше, я думаю, и дальше хранить это в секрете.
— Да, я знаю, — кивнула Вин. — Давай вернемся.
— Мудрое решение.
Они не спеша пошли назад, наслаждаясь сдержанной красотой восточной части сада. Трава здесь была аккуратно подстрижена, и редкие кусты подчеркивали ее строгое очарование. Южная часть сада выглядела эффектнее: там росли деревья и другие экзотические растения, протекал ручеек. Но восточный сад привлекал своей безмятежностью и простотой.
— Сэйзед? — тихо окликнула Вин.
— Да, госпожа?
— Все изменится?
— Что ты имеешь в виду?
— Вообще все, — сказала Вин. — Если мы не погибнем в ближайший год, члены команды станут строить новые планы. Хэм, может быть, вернется к семье, Докс и Кельсер задумают очередную эскападу, в лавке Клабса поселятся другие туманщики… Даже эти сады, которые обходятся так дорого, будут принадлежать кому-то другому.
Сэйзед кивнул.
— Не исключено, что так и будет. Но если все пойдет как надо, то на следующий год, возможно, случится большое восстание скаа в Лютадели.
— Возможно. Но и тогда все изменится.
— Такова жизнь, госпожа, — сказал Сэйзед. — Мир постоянно меняется, и это правильно.
— Да, я понимаю, — со вздохом согласилась Вин. — Мне просто хочется… Мне действительно нравится жить здесь, Сэйзед. Нравится наша команда, нравится учиться у Кельсера. Мне нравится ездить на балы с Элендом, нравится гулять по саду с тобой. Я не хочу, чтобы это менялось. Не хочу, чтобы моя жизнь опять стала такой, как год назад.
— Такого не случится, госпожа, — сказал Сэйзед. — Все должно измениться к лучшему.