Пепел победы

Вебер Дэвид Марк

– Так или иначе, – сказала она, отвлекшись от размышлений и вернувшись к разговору с матерью, – папа и доктор Брюстер решили, что раз с рукой еще возиться и возиться, спешить с Нимицем тоже не стоит. Я обсуждала этот вопрос с ним самим и Самантой, и они пришли к тому же решению. Нимицу подправили ребра и среднюю пару конечностей, но с тазовым поясом решили не торопиться. Вот почему он до сих пор припадает на среднюю лапу и до сих пор испытывает слабые боли. Конечно, Нимицу не терпится обрести прежнюю ловкость, но и он сам, и Саманта согласны с папой и Брюстером в том, что решающую операцию надо основательно подготовить.

Хонор рассмеялась:

– Знаешь, и Нимиц и Саманта и другие их сородичи здорово помогают в изучении проблемы. Похоже, предложенные Брюстером тесты им нравятся: во всяком случае, с ними они справляются гораздо лучше, чем с любыми другими.

– Да будет тебе, дочка! – усмехнулась Алисон. – Не пытайся меня дурачить: я всегда

знала, что коты нарочно запарывают тесты на интеллект, которые мы им подсовываем… – Глаза Хонор сузились, и Алисон покатилась со смеху. – Мы ведь обе с тобой знали это и всегда относились к этому с пониманием. Бог ты мой, да будь я такой же маленькой, как они, и явись в мой мир здоровенные чужаки, оснащенные всякими кошмарными железяками, я непременно постаралась бы прикинуться славной невинной пушистой малышкой. Ну, а что это за «малышки», поймет любой, кто видел, что способен сделать кот с грядкой сельдерея… да и с человеком, если тот ведет себя неосмотрительно.

– В общем… да, – согласилась Хонор. – Мне и самой приходило в голову нечто подобное. Похоже, они хотят, чтобы мы оставили их в покое – не лезли к ним, не подгоняли, не заставляли менять образ жизни. Но ты, похоже, лучше меня разобралась, с чего это началось.

– Это естественно. Я ведь родом не из Звездного Королевства, и у меня свежий взгляд. Уроженцы Мантикоры, Грифона, даже Сфинкса зачастую недооценивают котов, потому что привыкли к ним. Речь, разумеется, не о принятых людях: я представить себе не могу кота, который принял бы человека, желающего переиначить кошачью жизнь на свой лад. Все принятые, равно как и егеря Лесного департамента, в первую очередь стараются не навредить. А навредить могут как раз излишне прыткие исследователи.

– Ты права, и, признаюсь, отчасти мне хочется, чтобы все и всегда оставалось так, как есть. Это похоже на родительский эгоизм: родители всегда радуются успехам детей, но огорчаются тому, что дети вырастают, взрослеют и обретают самостоятельность. Не то чтобы Нимиц зависел от меня, но… Уверена, ты меня понимаешь. Правда, сознание того, что на самом деле они и не были, а только казались «детьми», добавляет и радости, и горечи.

– Кому-то казались, но только не тебе, – поправила ее мать, а когда Хонор попыталась возразить, замахала руками. – Слушай, я ведь наблюдала за тобой и Нимицем со дня вашей встречи. Могу поклясться, ты еще маленькой с самого начала видела в нем не чудную игрушку или домашнего зверька, а самостоятельную личность, только в непривычном обличье. Полагаю, его способности тебя удивили, но ты приноровилась к ним и никогда не пыталась доказать ему, будто ты в вашей паре главная. Как бы ни были умны коты, в мире людей им необходимы проводники, и в этом смысле Нимиц от тебя зависел. А в эмоциональном отношении зависит и сейчас – так же, впрочем, как и ты от него. Если это похоже на отношения родителей с детьми, то как раз с детьми выросшими.

– Пожалуй, верно, – согласилась Хонор и рассмеялась. – Надо же, для отсталой старомодной матушки ты удивительно восприимчива.

– Сама себе удивляюсь. Возможно, мне пришлось научиться восприимчивости из-за того, что в детстве я не устраивала тебе заслуженных взбучек. Кстати, именно из-за Нимица – он бы грудью встал на твою защиту.

– А вот и нет. Пару раз, когда ты или папа собирались устроить мне головомойку, Нимиц был всецело на вашей стороне. Другое дело, что он не мог вам об этом сказать.

– Да? – Алисон склонила голову набок, и что-то в ее голосе насторожило Хонор. – Странно, что ты упомянула об этом именно сейчас. Странно… но к месту. Перебрасывает мостик к теме, которую я держала в уме, затевая этот разговор.

– Ты о чем?

Хонор недоуменно заморгала, и мать прыснула.

– Возьми еще печенье и слушай меня внимательно, дорогая.

Подозрительно глядя на Алисон, Хонор, однако, сделала как велено. Взяла с блюда печенье и откинулась в кресле, приготовившись слушать.

– Ох, если бы ты в детстве была такой же послушной, – вздохнула Алисон, но тут же выпрямилась и заговорила серьезно. – Этот вопрос мы с тобой никогда не обсуждали – надобности не было, – но, как я уже сказала, я наблюдала за тобой и Нимицем с первого дня, и все происходившие в ваших отношениях перемены от меня не укрылись. Кроме того, мне довелось повидать достаточно связанных такого рода узами пар, чтобы заметить отличие вашей связи от прочих. Это побудило меня обратиться к прошлому. Когда ты была еще девочкой, я тщательно изучила генеалогическое древо Харрингтонов с медицинской точки зрения и пришла к выводу: то, что представителей вашей семьи очень часто принимали коты, вовсе не игра случая.

– Правда?

Хонор забыла о зажатом в руке печенье и прищурила здоровый глаз.

– Да. Прежде всего я ознакомилась с генетическими модификациями Мейердала и выяснила, что в рамках одного проекта были реализованы четыре несколько различающихся конфигурации. К настоящему времени они, по большей части, перемешались

и утратили чистоту, но некоторые доминантные признаки сохранились, передаваясь из поколения в поколение. Твой отец и ты – носители генов модификации Бета. Опуская биологические подробности – тебе их все равно не понять, – скажу только, что ваши предки, как и все реципиенты Мейердала, получили повышенную мышечную силу, ускоренную реакцию, более прочный скелет, улучшенную сердечно-сосудистую и респираторную системы и так далее. Но в конфигурации «Бета» было предусмотрено и то, что когда-то называли «усилением коэффициента интеллектуальности». С тех пор человечество узнало о природе интеллекта несколько больше, и уважающие себя генетики позволяют себе производить затрагивающие эту сферу манипуляции лишь в исключительных обстоятельствах. Но, так или иначе, один из аспектов того комплекса атрибутов, который принято именовать интеллектом, у тебя может усиливаться за счет других аспектов. Способность эта не абсолютна, но, как правило, проявляется, поэтому я предпочла не говорить о своих исследованиях ни тебе, ни твоему отцу. Дело в том, что как раз попытки, причем не столь успешные, искусственного усиления интеллекта и привели к тому, что Последняя Война на Старой Земле повлекла за собой кошмарные последствия. Вот почему человечество в целом стало отрицательно относиться к генной инженерии.

– Насколько я понимаю, – осторожно сказала Хонор, – результаты твоих исследований не дают оснований отнести нашу генетическую линию к неудачным.

– Ни в коем случае! Должна заметить, что Мейердал-Бета имеет немало общего с Винтонами. Конечно, полной генетической картой Винтонов я не располагаю, но опубликованных данных достаточно, чтобы понять: творцы конфигурации, воспринятой родителями Роджера Винтона, действовали чрезвычайно успешно. Равно как и группа экспериментаторов, создавшая комплекс Мейердал-Бета. Замечу, что и те, и другие, несомненно, были прекрасными специалистами в своей области, но успеху, учитывая их весьма примитивные представления о том во что они вмешиваются, эти люди обязаны вовсе не профессионализму. Как любят говорить генетики, говоря о колоссальном эволюционном взлете человечества, «им просто повезло». В действительно неудачных генетических линиях, вроде созданного на Старой Земле «суперсолдата», как правило, был повышенный уровень агрессивности – и при обнаружении в генотипе подобного признака от него старались избавляться. Но агрессивность – лишь самый распространенный из нежелательных побочных эффектов модификации интеллекта. Некоторые из реципиентов опасно приближались к той грани, за которой личность считается социопатической, поскольку лишена тех нравственных доминант, которые необходимы в здоровом обществе. А если это соединяется с повышенным – ради чего и задумана модификация – хотя бы в некоторых отношениях интеллектом, не стоит удивляться, что такого рода мутанты ведут себя примерно так же, как прайд гексапум. Между собой они грызутся по поводу главенства над всеми «низшими» существами, но как хищники объединяются против обычных людей для совместной охоты.

Она пожала плечами и пригладила слегка растрепавшиеся морским бризом волосы.

– Но это крайность: в большинстве случаев искусственное усиление интеллекта лишь ставит человека на один уровень с теми, кто умен от природы без всяких манипуляций с генами. Кроме того, как я уже упоминала, довольно часто одни аспекты интеллекта усиливаются за счет других, и носители этого гена вынуждены использовать усиленные способности для компенсации недостающих. Но вот в случае с «Мейердал-Бета» модификацию действительно можно считать успешной. Правда, мы должны не забывать о том, что эволюция торжествует всегда, но осуществляется путем сохранения и закрепления случайно возникших удачных признаков, а не скачками и не прорывами вперед. Честно говоря, само слово «вперед» мало применимо к эволюции. Это мы оцениваем ее с точки зрения «прогресса», а самой эволюции такое понятие чуждо. Природе нет никакого дела до нашего мнения: особи с мутацией А выживают чаще, чем носители мутаций Б или С не потому, что мутация А прогрессивнее, а потому, что она способствует выживанию в конкретных условиях. Взять ту же повышенную агрессивность: в устоявшемся высокотехнологичном обществе, вдобавок относящемся к агрессии с предубеждением, это фактор едва ли можно счесть желательным, но в других условиях – в примитивном и враждебном мире – он может оказаться необходимым условием выживания. Но если признать, что рывки «вперед» все же существуют, а привнесенные изменения благополучно сохраняются и закрепляются, то случай с твоими предками можно считать как раз таким. Я изучила результаты тестирования Харрингтонов на коэффициент интеллекта по отношению к базовой популяционной норме, и результат совершенно ясен. Мне удалось выявить всего трех Харрингтонов не превосходящих девяносто пять процентов «нормалов», а более восьмидесяти пяти проверенных превзошли девяносто девять процентов и даже больше. Слава богу, что у меня тоже неплохие результаты, иначе я заработала бы комплекс неполноценности.